Эволюция Генри (СИ) - Ильин Владимир Леонидович - Страница 7

А может быть, тут тоже — что угодно, даром, и никто не уйдет обиженным!..

«Подготовка к стартовой эволюции… — Деловито произнес голос, тут же резко сменившийся на торжественный. — Зафиксирована метка Предвестника! Обнаружена связь с Пером Предвестника! Поздравляем с личным достижением: уникальное, Убийца Предвестника! Добавлены бонусы к стартовой эволюции!» — грохотало в ушах. — 'Зафиксирована победа — Вкусивший Крови Эволюционировавший карликовый шпиц! Добавлены бонусы к стартовой эволюции! Внимание, эволюция запланирована!!! Подготовьте безопасное прохладное место и обеспечьте контакт кожи с необходимыми компонентами через водный раствор: хлорид натрия — один килограмм сто шестнадцать грамм, источники органического белка — двести пятнадцать грамм, протеины — два килограмма сорок пять грамм, источники клетчатки — четыреста восемь грамм…

и список, список реагентов, который не только впечатывался в память, но и иллюстрировался товарами с полок магазина, нагло выдергивая из моей памяти кадры.

… источник серебра… источник золота… источник хрома… источник никеля… источник железа… Перо Предвестника, глаза эволюционировавшего шпица. Внимание! Эволюция будет начата через двадцать минут… Эволюция будет начата через девятнадцать минут пятьдесят пять секунд… Эволюция…' — Принялся отсчитывать деловитый голос.

Я некоторое время хлопал глазами, пытаясь осознать услышанное. Правую руку по-прежнему оттягивала туша мертвого пса. Левая, с небольшой заминкой, отклеилась от плоскости обелиска, и голос исчез.

— Что там, парень? — Окликнули меня.

Но я уже быстрым шагом пер к магазинчику Раджеша, про себя отсчитывая заветные секунды и минуты. Потому что понятия не имею, что будет, если таймер окончится прямо на улице.

— Что там случилось? — Выглянул индус с порога магазина и с жадным видом смотрел на меня.

— Херня какая-то свалилась с неба, — нервным движением подхватил я тележку на колесиках.

— Эй, со своим пакетом нельзя! — Замахал он руками на пакет с дохлой собакой.

Я коротко кивнул и бросил возле входа.

— В ящик положи, украдут! — Веско произнес он мне в спину, пока я лихорадочно принялся сгребать продукты, сковородки, ножи, упаковку чистящего порошка, мыло, связку ниток, десять упаковок яиц, бадью молока, какую-то хрень с нечитаемым названием над ценником с индийским чаем, трамбуя все на дне тележки и отчаянно думая, что будет, если чего-то будет не хватать.

— Раджеш, у тебя тут была соль.

— На верхней полке позади тебя.

— Точно! — Ухватил я сразу три пачки и смел к остальному.

— Генри, что, война началась? — Обеспокоенно смотрел он на нагруженную тележку.

— Хер его знает. — Нервно цапнул я пачку с хлопьями.

— Тогда ничего не продается! — Замахал он руками. — Выгружай! Сегодня магазин закрыт.

«Двенадцать минут сорок четыре секунды» — скрипнул я зубами, отсчитывая время.

Я выдернул пистолет из-за пояса и показал Раджешу.

Тут же дернулся с места охранник, отступая за колонну вне магазина.

— Вот за эту телегу. — Аккуратно положил я пистолет на прилавок. — Вдобавок к деньгам. — Нервно смотрел я на продавца.

«Одиннадцать минут пятьдесят секунд…»

— Руки, мля! Руки поднял в гору! — Гаркнул охранник со входа, направив на меня свой пистолет.

— Майк, это хороший парень. — замахал руками Раджеш. — Он честно платит!

Мой ствол тут же исчез с прилавка.

— С вас двести долларов, — невинно посмотрел на меня индус, взвесив покупки взглядом и накрутив не меньше двух цен.

— Давай терминал, — рефлекторно взял я сотовый из кармана.

— Электричества нет, только наличные, — развел тот руками.

М-мать!

— Телефон тоже бери, — чуть не прорычал я, оставляя смарт на стойке. — Он всяко дороже этого барахла.

«Одиннадцать минут пять секунд…»

Закинул пакет в телегу и быстро покатил с ним в сторону дома.

— Эй, телегу верни! — с акцентом возмутились за спиной.

— Нахер пошел! — Огрызнулся я, огибая выбоины в асфальте и лихорадочно отсчитывая мгновения.

Дважды чуть не упал, один раз чудом избежал внимания патруля копов — у них отчего-то машина работала, и даже люстра беззвучно переливалась сине-красным цветом. А я тут, блин, как иллюстрация мародера…

Но кое-как добрался до подъезда и, зацепив телегу сбоку, кряхтя, попер на свой этаж.

Где-то позади заорал от боли мужик, и я прибавил шагу.

Телега все-таки свалилась, но уже внутри квартиры, а я полетел за ней, кое-как отдышавшись на горе покупок.

«А если я все себе напридумывал? Олух, теперь ни ствола, ни телефона. У ментов же тачка на ходу! А смарт ты, дурак, даже включить не попытался! Хотя если б тот перед Раджешем не заработал — черт бы он мне что отдал».

«Две минуты двадцать пять…» — Сжав зубы, все-таки сосчитал я, заставил себя встать, закрыть дверь и поставил ванну наполняться водой.

«Перо Предвестника» — золотое перо из той крылатой твари, которая по версии всех психиатров мне привиделась в момент смерти отца от лося — я хранил в отдельном пенале, скрывая его существование и от убеждавших меня врачей, и от матери, не любившей все, связанное с трагедией в заповеднике. Тогда быстро пришло понимание, что лучше соглашаться и кивать, и тогда перестанут пичкать таблетками, от которых постоянно хочется спать и бездумно смотреть в стену. В воду его.

Там же, в пенале, никелированный значок отца. Его значки и медали, наградная планка, тяжелая ручка «паркер» и коллекционные монеты. Все — в воду.

Доску из угла комнаты долой, оттуда — тайник с наличными и парой золотых цепочек. Никакого криминала — просто это тоже деньги, и ими тоже платят. Серебряную цепочку с шеи. В воду.

Все, что было в телеге, разорвать и поспешно в воду. Собаку — туда же. Прости меня, пес.

Оглядел получившееся месиво, в которым плавала яичная скорлупа, скомкавшийся порошок, крупа и темно-синие пятна чистящего средства.

Что я творю… Но: «пятнадцать секунд». И ощущение страха, ощущение, что я страшно опаздываю — даже сильнее, чем когда я вскрывал для шефа сигнализацию в ювелирном.

Быстро скинув кроссовки, погрузился в жижу.

«Пять…» «Четыре…»… «Один…».

Тишина, шипение пузырей над водой, тухлый и неприятный воздух, мокрая одежда, оттягивающая плечи.

«Дейв уволит нахрен…».

Звуки улицы через крошечное окошко над ванной.

«Сейчас зайду копы, а я тут…М-мать…Какой тебе институт — в дурку заберут, от клейма не отмоешься…»

И спокойный голос в голове перед тем, как свет в глазах погас.

«Эволюция началась».

Рождение происходило в темноте и холоде, через боль и удушье, через исцарапанное в кровь горло, которое не могло издать крик и вдохнуть для этого воздух. Пока, наконец, тело не согнулось в диком спазме, выкашляв комок грязи, и схлопнутые легкие получили свой кислород. С сипением и хрипом, малыми глотками, я вновь учился дышать, прижимая колени к груди руками и содрогаясь от озноба. Вязкая взвесь закрывала нос и норовила залезть в рот — я ощущал ее языком и выталкивал из себя. Руки чувствовали на коже тонкую скользкую пленку, бок и ноги царапало что-то шероховатое и ледяное, а в левом виске отдавало болью от пульса. Я отвел правую руку и дрожащими пальцами провел по лицу, чувствуя, как поддается и сдвигается с кожи толстый слой грязи. Стало светлее.

«Не ослеп» — пронеслось с весельем висельника в голове. — «Живой» — накатила куда более серьезная мысль, сопровожденная крупной дрожью.

— Х-холодно… — было первое слово, произнесенное хриплым, почти незнакомым голосом.

Пересохшее горло недовольно сглотнуло, отозвавшись вспышкой знакомой боли, и потребовало пить.

«Надо вставать».

Руки зашарили по сторонам, но быстро уперлись пальцами в шершавый и податливый металл вокруг — а осторожно проведя вверх и в сторону, обнаружили тонкую и острую кайму…

«Ванна была эмалированной…» — пришла тягучая мысль, отозвавшись болью в виске. — «Эмаль сожрало… И металл тоже поело…»