Эволюция Генри (СИ) - Ильин Владимир Леонидович - Страница 10

Пока шел, подобрал с земли железную трубу — метровый остаток непонятно откуда оторванных перил удобно лег в руку. И если сосредоточиться на приятном холоде, то и жрать не хочется столь сильно.

Верный поворот чуть не прошел мимо — по памяти я помнил, пора бы свернуть налево, но памятная улица никак не вязалась с небольшой рощицей тонких деревьев. Шагнул было в их сторону, присмотрелся и замер от вида школьного автобуса, через остов которого проросли тонкие, но высокие деревья. Кабина автобуса воткнулась в стену левого дома, а справа кузов специально развернули, чтобы он опирался о дом напротив — сам он бы так не заехал. Колеса давным-давно спущены, стекла выбиты, и только яркий желтый цвет все еще проглядывал сквозь листву.

— Обойдем, — чуть ошалев от такого зрелища, прошел я дальше, несколько раз обернувшись назад.

Странно, что асфальт деревца пробили только там — под ногами была точно такая же дорога. Из приятного — теперь она вела в сторону магазина Раджеша. Если все-таки сделать небольшой крюк и не сворачивать на следующем повороте… Впрочем, хотел бы я повернуть, то все равно не смог бы: очередной проход на соседнюю авеню оказался точно так же забаррикадирован, на этот раз хорошенько прогоревшими остовами внедорожников, вбитыми в неширокий проезд. Молодая поросль деревьев была и тут — окружившая почерневший металл и пробившая себе дорогу через окна и люки.

— Вы боялись того, что тут, или того, что там? — Шепнул я себе под нос, все еще предпочитая бормотать себе под нос, чтобы отделаться от тишины, царапающей нервы.

И что делать, если весь квартал так закрыт? Все равно лезть придется. Тогда лучше через автобус, наверное — он хотя бы не горел, есть куда ногу поставить без боязни, что гнилое железо провалится под ногой. Пока не ушел далеко, я развернулся обратно.

— Привет, — улыбнувшись от удивления, смотрел я на бродячую псину неопределенно рыжего окраса, замершую метров в сорока от меня.

Не особо крупная, мне по бедро — такие выпрашивают еду у сабвея с умными и грустными рожицами, отчаянно виляя хвостом.

Только эта замерла и уставилась, искоса поглядывая левым глазом, словно до того пыталась прошмыгнуть куда-то направо. Я посмотрел в ту сторону — какие-то завалы, идущие вдоль всей улицы — выброшенная из разбитых окон мебель в основном. Дома тут без решеток — вон и окна скалятся темными провалами. Мародеры тут явно работали на широкую ногу.

— Каждый своей дорогой, — кивнул я собачке, медленно отступая обратно.

Собака замерла неподвижно — только морду склонила чуть ниже, словно присматриваясь. Я тоже оценил покатые бока и кое-какие запасы мяса — аж слюну сглотнул.

Взгляд шагнувшей было вперед собачки стал настороженно-задумчивым.

А я только сейчас заметил, что пробегись она под прикрытием хлама до конца дома — то непременно оказалась бы от меня сбоку, на расстоянии одного прыжка. Тоже добавляет настороженности.

На всякий случай, с гулом махнул трубой в руке, заодно сделав вид, что поднимаю камень свободной рукой. Какие-то рефлексы оставались — на мои движения собака прижала уши и слегка отшатнулась, но морда все еще у земли, ноздри жадно принюхивались.

— А ну пшла отсюда! — Добавил я уверенности в голос, еще раз гулко взмахнув рукой, с удовлетворением замечая, как шавка хоть и шагает следом, но на какой-то десяток сантиметров, тут же замирая.

Движение рукой — шаг назад — подшаг от собаки. Движение — шаг — подшаг, и чем больше расстояние между нами — тем меньше глыба напряжения, давящая на плечи.

Вот уже и то, что осталось от павильона Раджеша видно. Следов пожара нет, что не помешало разбить витрины и свалить перед входом железные стеллажи. Металлические жалюзи, которыми хозяин магазина так хвалился, так и остались незакрытыми…

— Ну что, будем расходиться, — довольно покладисто предложил я собаке, намечая себе новый маршрут — вроде как, следующий поворот хоть и завален разнообразным хламом, но пройти поверху можно. — Накрылась надежда пожрать.

Но тут скотина присела на задние лапы и взвыла так, что прорисовался весь ее оголодавший хребет. А следом в ответ будто бы взвыл весь район — аж мурашки по спине, и что-то холодное бухнулось вниз по позвоночнику.

— М-мать! — Рванул я к магазинчику.

Чуя, как позади на улицах эхом отзывается собачий рев.

Одним прыжком перепрыгнув упавшие стеллажи, я бросился глубже, больно ударившись о кособоко стоявшую в проходе тележку. Где-то внутри магазина был вход внутрь дома — сам Раджеш обитал там же, то ли на первом этаже, то ли на втором. Перебравшись через разбитый морозильный ларь, я с ликованием отметил чуть приоткрытую дверь, которой не давал открыться вовнутрь железный короб, лихорадочно отпинул его и всякий хлам, чтобы получилась щель достаточная, чтобы протиснуться внутрь и резко хлопнуть дверь за собой.

Вовремя — десятка секунд не прошло, как в дверь ударилось что-то массивное, тут же обиженно заскулив, а еще через мгновение деревянная створка принялась трещать под царапавшими ее когтями.

«Кажется, я знаю, кто пытался разгрызть дверь в мою ванну», — добралась мысль, пока я пытался отдышаться, лихорадочно прижимая ручку двери — будто собаки могли дернуть с той стороны.

Стараясь не прислушиваться к скрипу дерева, я огляделся по сторонам, довольно быстро привыкнув к окружающему полумраку.

— Вот дерьмо, — Не удержался я от досады, разглядывая тесную служебную каморку. — Это не подъезд.

Сердце стукнуло как-то особенно отчаянно, а я почувствовал что-то соленое на губах — сам не заметил, как прокусил себе губу.

Дверь, тем временем, принялись деловито обгрызать по самому низу — порыкивая и явно конкурируя друг с другом за право первым пробить дорогу к такому вкусному мне.

«Резко открыть дверь и сбежать?» — Безнадежная идея даже произнесена была нелепо, от отчаяния.

Да я в эту дверь еле протиснулся, там и застряну, пока руки с ногами отгрызать будут… И что делать?

Еще раз осмотрел подсобку — если тут и было что-то острое и убийственное, то это давно украли. Какая-то ветошь, свалявшаяся в пыли — я поворошил ногой. В углу заполненная наполовину пятилитровая банка масла, какая-то массивная железная решетка — вроде от гриля. С усилием воли заставил себя отпустить дверь и обернулся — два баллона стоят, пропановые, на которых хозяин этой забегаловки и жарил всякое разное. А вот это надежда — оттер я вспотевшие и чуть подрагивающие ладони.

На какое-то мгновение внимание отвлекла морда псины, попытавшаяся влезть в приоткрывшуюся дверь — пнул ее и захлопнул створку снова.

«Только бы баллоны не были пусты!» — Осторожно взялся я за вентиль. — «Да кому они нужны?» — Успокаивал я себя.

Вентиль коротко пшикнул давлением, наполняя закуток характерным запахом, и я завернул его обратно. Второй баллон — тоже есть — уже с тщательно подавливаемым ликованием закрыл и его, вовремя отдернув и ногу от проделанной в двери дыре — пасть клацнула в сантиметрах от кожи и задышала теплом вовнутрь, принюхиваясь — за что тоже получила кроссовком по носу.

«Чем поджигать?» — Лихорадочно забегал взгляд по углам. — «Какой идиот будет хранить спички и баллоны в одном месте⁈» — Чуть не взвыл я громче обиженной дворняги, спроваженной пинком.

«Но масло-то он тут хранит!» — Накатила отчаянная надежда в чужое разгильдяйство, и под скрежет кое-как держащейся двери я принялся ерзать ногой по полу, счищая сор в сторону.

Пока не пнул что-то железное, уже было в безнадеге чуть не зарыв в кучу с прочим хламом.

«Электроподжиг!» — Вытянутая ручка с рифленым наконечником вовремя всплыла в памяти.

Именно ей Раджеш и разжигал свой мангал. Присев, подобрал, аккуратно оттер об штанину и клацнул разрядом раньше, чем вспомнились неработающие электроприборы.

Но нет — темноту вновь озарило синеватое потрескивание. Тут же сунул штуковину в морду очередной шавки и клацнул таким родным электричеством — та столь мощно отпрыгнула, что наделала изрядной суеты, судя по галдежу и гавканью.