Бесстрашный (СИ) - Тимофеев Владимир - Страница 14

Подготовка заняла у Астии год. Будущим мужем она назначила одного весьма перспективного герцога. Его владение располагалось к востоку от королевства, но напрямую с ним не граничило. Всего за пятнадцать лет правитель герцогства Тир смог мирно расширить его территорию раза примерно в два, поднял экономику, переманил к себе много сильных волшебников, заключил достаточно выгодные союзы и соглашения с десятком подобных властителей, выиграл парочку войн и, вообще, считался отличным воином, успешным руководителем, неплохим дипломатом и признанным покорителем женских сердец…

Последнее, к слову, Астию нисколько не беспокоило и препятствием к её будущему замужеству не являлось. Брачный союз с господином Тирениусом она собиралась заключить не из-за любовных томлений, а из чистого прагматизма. Тем более что самому герцогу подобный союз приносил только плюсы. И тоже, не в плане романтики, а по политической выгоде. Породниться со Стауром и объединить, по факту, два государства — упустить такой шанс, как абсолютно верно предположила принцесса, такой, как Тирениус, не смог бы ни при каких обстоятельствах…

Когда подготовка закончилась и почти все фигуры были расставлены на доске, Астия занялась наконец собственным нелюбимым папашей. Как бы невзначай она подкинула ему древний манускрипт, специально приобретённый через подставных лиц в одном магическом ордене. «Документ» будто случайно затерялся среди вороха корреспонденции, поступающей каждый день в королевскую канцелярию. Наиболее важные письма ложились на стол сюзерену. Подсунуть под них манускрипт проблем не составило…

В тот же день король вызвал к себе наследницу.

— Ты, кажется, предлагала мне неделю назад устроить в столице коронный турнир? — строго посмотрел он на Астию.

— О, да, ваше величество. Вы не ошиблись, — изобразила та воодушевление. — Я просто подумала, что…

— Ты подумала правильно, — перебил король дочку. — Мы, в самом деле, искали тебе женихов не там и не так…

Коронный турнир состоялся через четыре недели. На него собрались лучшие бойцы из более чем двадцати государств. Победителем, как и предполагалось, стал герцог Тирениус. Формальной наградой за победу стал поцелуй сиятельной Астии. О неформальной Стаур с Тирениусом договаривались отдельно. Их беседу принцесса сумела подслушать…

— Всё верно, мой друг, — сообщил король победителю. — Я и вправду готов отдать за вас мою дочь, а в качестве приданого сделать вас наследником трона. Но есть небольшое условие.

— Какое, ваше величество?

— Ваши владения примыкают с севера прямо к Драконьей Пустоши, верно?

— Именно так.

— Так вот. У меня есть абсолютно точные сведения, что там до сих пор покоится последний дракон. Мёртвый дракон, заметьте. Мёртвый, а не живой.

— Слухи об этом, действительно, циркулируют, — осторожно заметил герцог. — Но они непроверенные. Пустошь окружена горами и лесом и защищена какой-то не слишком приятной магией. Её территория, по соглашению между соседствующими странами, считается нейтральной и неоспоримой. Крупные воинские отряды туда не пошлёшь — сразу начнутся свары с соседями, да и местность не слишком-то проходимая…

— А ещё, насколько я знаю, — подхватил Стаур, — Пустошь защищают хранители.

— Да, — кивнул герцог. — Об этом я тоже слышал, но не проверял. Моих интересов в Пустоши нет, опасности для моего герцогства Пустошь не представляет.

— И, тем не менее, я предлагаю вам ей заняться.

Тирениус поднял бровь:

— В каком смысле заняться, ваше величество?

— Вы показали себя превосходным воином, герцог. Лучшим из лучших. Достойным встать вровень с великими воителями древней Империи, а, возможно, и выше.

— К чему эти славословия, ваше величество? — еле заметно поморщился собеседник. — Я знаю цену себе и знаю, в чём состоит мой долг как правителя.

Король усмехнулся:

— Ваш долг, как и мой — служить своему народу и государству. Надеюсь, я не ошибся, мой друг, и наши мнения совпадают?

— Вы не ошиблись, — отчеканил Тирениус.

— Отлично! А теперь про условие, которое вам надо исполнить, если вы, в самом деле, желаете послужить своему народу и долгу правителя…

— Держи ворота! Ворота держи! Защиту!

Быстро пробежав по гребню стены, я перепрыгнул зубчатый парапет второй башни и с ходу пробил файерболом по дальнему краю.

— Держу! — прорычал откуда-то снизу Аршаф.

Через мгновение оттуда поднялся столб яркого пламени.

— Как сам?

— В порядке!

— Красава!

Слева по мне хлестнули призрачным лезвием. Справа попытались запулить кольцо праха.

Наивные чукотские юноши!

На этих недоучек я даже отвлекаться не стал. Скользнул мимо них и метнул призрачное копьё в стражника, лихорадочно вращающего ворот тяжёлого арбалета. Ещё двух рванувших ко мне вражеских воинов встретил на выставленную через руны защиту, а затем рубанул наотмашь мечом. Правого восходящим в бедро, левого обратным ходом в грудину.

Обливающиеся кровью гвардейцы рухнули на каменную площадку.

Лишь после этого я развернулся к жмущимся к парапету магам. На первой башне их было четверо, на этой — трое.

— Не подходи! — истерично выкрикнул тот, что поближе, и швырнул в меня файербол.

Я отбил его походя, после чего сунул меч в ножны, вытащил из-за спины небольшую дубинку и, шагнув к опростоволосившемуся чародею, без лишних затей врезал ему по кумполу. А когда маг, закатив зенки, брякнулся наземь, негромко заметил:

— Не по Хуану сомбреро, чувак…

На то, чтобы занять город, ушло меньше часа. После захвата и удержания ворот всякое сопротивление внутри городских стен уже не имело смысла. Как только я подал с башни сигнал, от ближайшего леса к воротам понеслись конные.

Парни из эскадрона Аршафа своё дело знали. После сражения у Пустограда им был сам чёрт не брат. Полторы сотни лучников и копейщиков ураганом промчались по улицам Се́жеша. Местные стражники, видя несущихся всадников, бросали оружие и поднимали вверх руки.

Бо́льшую часть магов, в первую очередь, боевых, мы с «вором» нейтрализовали сначала у западных ворот, а чуть позднее восточных. Оставшихся (их списки мы получили ещё в Пустограде от Стигны) повязали наши рунные мастера.

Вообще говоря, местные командиры просто не ожидали от нас такой наглости.

Эскадрон отправился в рейд уже на следующие сутки после разгрома третьего имперского корпуса. Предложил эту авантюру Аршаф, остальные с ним согласились. Ждать, пока враг очухается и усилит оборону второго по значимости населённого пункта к северу от Урочища, означало потерять темп и нажить себе кучу проблем. Штурмовать его по всем правилам или же брать в осаду, направив туда пехоту, сапёров и метательные машины, возможности не было. По крайней мере, с теми ресурсами, что имелись у нас на сегодня. Хочешь не хочешь, пришлось рисковать.

Риск оправдался с лихвой.

Семьдесят с лишним лиг от Пустограда до Сежеша мы преодолели меньше, чем за два дня. Быстрее, наверное, только «летухи» летают. Скорость, в первую очередь, обеспечивалась рунными мастерами. «Противомаги» имелись теперь в каждом десятке, и артефактами они были обвешаны, как новогодние ёлки игрушками. Рунные записи «без усталости» помогали не только поддерживать нужный темп, но и давали возможность спать на ходу, урывками, в традициях древних монгольских воинов (в истории не силён, может, и не монгольских, а может, и вовсе не воинов).

Так что, когда мы в вечерних сумерках добрались наконец-то до цели, никакой передышки перед решительным штурмом устраивать не понадобилось. Атаковали практически с ходу. Практически — потому что переть прямиком к закрывающимся перед носом воротам, даже с учётом магической «бодрости», означало продемонстрировать коллективное сумасшествие и неумолимую тягу к самоубийству.