Беркут (СИ) - Горъ Василий - Страница 34

Тут Оля с Ирой, конечно же, заявили, что всю жизнь хотели попробовать «божественные эклеры», и потребовали, чтобы я немедленно уступил место за рулем «сменному водителю». А сам перебрался на заднее сидение и позволил «несправедливо обиженной девочке» себя «как следует задушить». Я, конечно же, испугался, и девчонки принялись меня стращать еще более кошмарными вариантами мести. В процессе отпустили тормоза и довели меня до смеховой истерики. Слава богу, в тот момент, когда я был готов капитулировать, ожил мой телефон, и я, прервав веселье, вывел звук на динамики. А через мгновение услышал звонкий голосок Максаковой-младшей и невольно улыбнулся:

— Доброе утро, Игнат Данилович! Это Лиза. Я вас, случайно, ни от чего серьезного не отвлекаю?

— Доброе утро, Елизавета Демьяновна! — поздоровался я и продолжил валять дурака: — Открою страшную тайну: вы меня спасли. От жуткой смерти: я невольно лишил Олю и Иру возможности попробовать божественно вкусные эклеры, и теперь эта парочка в компании со Светой уговаривает меня вылезти из-за руля, чтобы страшно отомстить!

— Ради божественно вкусных эклеров, пожалуй, убила бы и я… — весело заявила девчонка и притворно вздохнула: — В любое другое время. А сейчас у моей подружки возникла проблема, которую без вас, увы, не решить.

— Рассказывайте…

— Нина, младшая сестра хорошо знакомой вам Юлии Комаровой, учится в параллельном классе и сегодня проболталась девчонкам, что я на каникулах облазила обе машины, на которых вы установили никем не побитые рекорды проезда Раменского шоссе. Но ей не поверили, ведь вы, вроде как, живете не в Новомосковске, а я ничего такого не говорила!

— Смешные у вас одноклассницы… — притворно вздохнул я, сообразив, что к нашему разговору прислушивается толпа ее подружек:

— Не поверили в такую мелочь. Представляю их реакцию на то, что вы как-то выполняли роль штурмана моего «Бурана», носились вместе со мной на гидроцикле по Лазурному морю, а на весенних каникулах прокатитесь на «Стихии» и «Стрибоге» по настоящему автодрому, ибо своих обещаний я не забываю…

На самом деле никаких обещаний я не давал, но мелочь оказалась той еще актрисой, так что насмешливо фыркнула:

— Застрелятся. Или повесятся. Как только найдут какое-нибудь оружие или подходящую веревку. Кстати, а вы уже в Новомосковске?

— Да. Пробиваемся сквозь центр, стоящий в одной сплошной пробке.

— Что ж, не буду мешать. Спасибо за помощь. До встречи этим вечером.

— Пожалуйста… — снова улыбнулся я последней фразе юной интриганки и помог ей нанести добивающий удар: — До встречи. Кстати, я опять приехал на «Буране» и опять нуждаюсь в помощи опытного штурмана…

…В любимой кафешке Светы мне понравились не только эклеры — за двухчасовой завтрак мы спороли по две порции «божественных» блинчиков со всевозможными начинками, здоровенное блюдо пирожков с картошкой и яблочный пирог. Да, нам добросовестно помогал Валерий Константинович, тоже оказавшийся не дураком вкусно поесть, но объемы уничтоженной еды все равно потрясали.

Приятно порадовала и атмосфера, царившая за столом — если Уфимцев и был против решения дочери перевестись на вечерний, то ни разу этого не показал. Зато много шутил, смешил нас забавными историями из своей юности и искренне радовался счастью, которым горели глаза его кровиночки. Кроме того, дал нам пару советов, способных увеличить КПД встречи с начальником рекламного отдела автоконцерна «Москва», и… дал проштудировать досье на эту личность. Где и как оно было раздобыто менее, чем за сутки, естественно, не сказал. А я и не спрашивал. Просто отложил на отдельную полку очередную «странность» артефактора и решил когда-нибудь разобраться со всеми.

К сожалению, уже в начале первого эта идиллия приказала долго жить: сначала из-за звонка постоянного клиента Валерия Константиновича, решившего приехать к нему в магазин и сделать еще один крупный заказ, а затем из-за моего звонка господину Янковскому. Беседа с последним не затянулась: по сути, он просто спросил, в каком районе столицы я нахожусь, и, выслушав ответ, предложил место и время встречи, а я согласился и предупредил, что буду со всей своей командой. В общем, от кафешки отъехали в двенадцать тридцать, в час десять подкатили к ресторану «Селигер», а в час двадцать пять в сопровождении администратора подошли к нужному кабинету, переступили через порог и удивились: в нем, кроме самого Сергея Сергеевича, обнаружился Вячеслав Александрович. Ага, тот самый, из концерна «Русь». Причем улыбающийся и явно довольный жизнью.

Кстати, Георгиевские кресты, появившиеся на наших пиджаках с подачи Уфимцева, первым заметил именно он. И мгновенно посерьезнел. Видимо, поэтому «обязательная программа», то есть, обмен приветствиями и взаимные представления, прошла в чрезвычайно серьезном ключе, а во вступительном монологе Кутепова в принципе не было «пустых» фраз:

— Этот кабинет проверен сотрудниками СБ обоих концернов, и теперь в нем можно обсуждать любые вопросы. Но прежде, чем переходить к делу, хочу сообщить, что наши концерны договорились по всем принципиальным вопросам и в дальнейшем будут играть за одну команду.

Я коротко кивнул в знак того, что принял к сведению оба утверждения, и недавние конкуренты, по-деловому дополняя друг друга, подробно описали нынешнюю ситуацию на рынке спортивных автомобилей. А после того, как закончили, Янковский озвучил напрашивавшийся вывод и плавно перешел к их потребностям:

— На первый взгляд, все выглядит просто прекрасно: даже сейчас, не в сезон, «Стихии» и «Стрибоги» раскупаются, как горячие пирожки, репутация концерна «Рекорд» основательно подорвана, так что они терпят сумасшедшие убытки, а более мелкие конкуренты, прошу прощения за тавтологию, нам не конкуренты. Но мы варимся в этой кухне не первое десятилетие и не тешим себя напрасными надеждами на светлое будущее. Ведь концерн «Рекорд» — это не только официальный владелец, но и восемь чрезвычайно влиятельных дворянских родов, вкладывающих в него серьезные деньги. Говоря иными словами, если мы не увеличим имеющийся отрыв прямо сейчас, то в скором будущем снова потеряем только-только отвоеванную часть рынка. Чего нам, как вы наверняка понимаете, не хотелось бы.

— К слову, дело тут не в жадности, а в том, что эта часть рынка изначально была нашей… — продолжил Кутепов. — А «Рекорд», еще лет двадцать тому назад производивший только военную технику и монополизировавший этот сегмент, в какой-то момент начал агрессивно поглощать все остальные. Мы, конечно, тоже не лыком шиты, но военное лобби — это не те противники, с которыми можно воевать в «серую» или в «черную». Да и стандартные способы войны против них либо не срабатывают, либо срабатывают не так эффективно, как хотелось бы. Вот мы и решили сделать ставку на нестандартный.

Файл с описанием нестандартного способа противодействия «Рекорду», открытый на мобильном терминале, не имеющем выхода в Сеть, я прочитал два раза и, выслушав комментарий БИУС-а, снова уставился на мужчин, дожидавшихся моего вердикта:

— Неожиданно. И, пожалуй, интересно. Но для того, чтобы определиться с окончательным решением, мне потребуется некоторое время. А оно терпит?

— Если начинать, то не позже, чем с двадцатых чисел февраля… — сказал Сергей Сергеевич,

а Вячеслав Александрович ограничился подтверждающим кивком.

Я задумчиво потер переносицу и расфокусировал взгляд. А после того, как уложил в голове все выкладки Дайны, отодвинул от себя МТ:

— Что ж, тогда предлагаю созвониться через пятницу, семнадцатого. И в случае моего положительного ответа назначить рабочую встречу…

…Практически всю дорогу до Новомосковской Академии Управления Госслужбы девчонки трещали, не переставая, обсуждая предложение двух автоконцернов и возможные последствия обоих вариантов моего ответа. Дайна развлекалась, выдавая то предельно логичные аргументы за согласие, то доказывала, что мне некогда заниматься фигней, значит, единственно возможный вариант реакции на «эту завлекалочку» — категорический отказ. В итоге, допрыгалась: Оля со Светой доперли, что она над ними глумится, и попробовали защекотать. Кукла отбивалась и истерически ржала минуты три, а потом я заехал на охраняемую территорию и прервал веселье, поинтересовавшись, куда рулить дальше.