Охотники на монстров (СИ) - Коткин Андрей - Страница 3

Ага, вот такой он, голос муравьеда! Свой залуженный Б-ранг по шкале опасности этот относительно небольшой монстр носит вполне по праву. Это же всего лишь его крик в отдалении, скорее всего как раз возле того дома с петухами, прозвучал, и то мы следующие несколько секунд с Салаватиком выглядели как чумные: выпученные глаза, приоткрытый рот. А представьте себе, если эта душка прямо вам в лицо вдруг запоет? Нет, вроде слышал я про случай, когда везунчика, прослушавшего подобную арию муравьеда, его друзья умудрились вытащить на безопасную территорию, и он при этом даже в живых остался. Ну, оглох, конечно, и руки трястись начали, но ведь выжил! А вообще знающие люди говорят, что в том крике, кроме обычного звука, в качестве поражающего элемента еще и какая-то смесь из разных направлений магии присутствует: звуковая, ментальная, магия жизни. Охотно верю.

— Давай, живо в дом, — шепотом заорал Самигуллин…. А может и не шепотом, все же после той звуковой волны слух у меня еще не совсем восстановился, как бы я его шепот вообще услышал?

И таки он абсолютно прав! Другие монстры, как и мы попавшие под эту звуковую волну, зачастую начинают вести себя неадекватно: вылазят из своих укрытий и атакуют первое же существо, попавшееся им на пути. А, как я уже отмечал, вокруг гнезд муравьев обычно мно-о-го, кто из очень опасных существ обитает.

В дом мы залезли через окно, благо рама в нем вообще не сохранилась. На месте высокого крылечка с резными перилами вырос разлапистый, очень колючий кустарник — никакой двери для защиты от посторонних при подобном насаждении не требуется вообще, в принципе. Вроде, даже земное растение, но названия его я не знаю. После Слияния и резкого потепления каким-то неведомым образом очень многие виды растительности к нам с югов перекочевали.

Толстые подгнившие доски пола угрожающе заскрипели, но все же наш вес выдержали. Очевидно, это окно своей рамы лишилось относительно недавно, дождевая влага еще не успела в полной мере оказать на прокрашенную толстым слоем древесину свое пагубное воздействие.

В этот раз впереди шел я. Первой на нашем пути попалась маленькая комнатушка, в которой бабушка в свое время устроили «избу-читальню» — поставила компьютерный столик вместе с довольно простеньким компьютером, предоставлявшим ей всякие истории «про жизнь» из интернета. К сожалению, до нас тот бабушкин компьютер точно не дожил. Совершенно пустая комната, даже мебели, и той нет.

Так вот, из той маленькой комнатушки, по сильно затененному коридору, мимо скудно обставленной кухни (туда я только кинул взгляд, не став там копаться) мы прошли в зало, единственную большую комнату во всем доме. Прошли, и практически замерли на пороге.

— Пещера Али Бабы, — присвистнул Салават, когда снова обрел способность к связной речи. — Вот это мы удачно зашли!

И, знаете, я даже ему по загривку «во избежание» стучать не стал. Сам, что называется, в шоке. Буквально вся эта немаленьких размеров комната была просто заставлена стеллажами из металлических труб, на которых, плотными рядами, стояли устройства, которые даже самый неискушенный взгляд отнес бы к категории компьютерной техники. Впрочем, мониторов среди всего этого богачества обнаружилось всего два.

— Даже если мы сумеем подогнать сюда мою ласточку, все сразу вывезти отсюда мы точно не сумеем. По уму, тут вообще грузовик нужен! — Высказал очень здравую мысль мой приятель.

— Грузовика нет, рисковать с перегонкой машины мимо явно присутствующих в деревне монстров — тоже идея из разряда не очень разумных. — Спустил я его с небес на грешную землю. — Вообще, по идее, нам нужно таскать отсюда все эти блоки под прикрытием: один несет, второй, впереди, внимательно по сторонам смотрит и несуна своим автоматом прикрывает. А еще идти с грузом не сразу. Пусть тот муравьед наестся и свалит обратно к себе в логово.

Собственно, эту мою идею и приняли к воплощению. Ох и намаялся я в первом рейсе, когда в своих руках тащил системный блок: и выронить столь ценный груз страшно, и атаки монстров со стороны очень опасался, да и просто, ближе к концу пути эта, вроде бы не тяжелая ноша, стала уже прилично оттягивать руки. Перекур же посередине улицы не устроишь.

По разведанному безопасному пути, обратно в сторону бабушкиного дома почти бежали. Еще один, много — два подобных забега — и баста на этот раз. Салон у нашей крохотной машинки точно не резиновый.

— Давай перекурим несколько минут, — попросил я товарища, когда мы подготовили груз для второй ходки.

На самом деле, я даже не столько хотел дать мышцам отдохнуть, сколько просто пройтись по знакомым комнатам. Пусть обстановка тут со времен моего детства из первой жизни и кардинально поменялась, но сам дом-то остался прежним.

Все же не зря прогулялся! Не то, чтобы что-то очень уж драгоценное обнаружил, но…. Деревянная статуэтка греческого воина с белоснежным мечом, вырезанным мной когда-то из говяжьей суповой косточки, и черненным поверхностным обугливанием над газовой горелкой деревянным же щитом. Щит вообще — отдельное произведение искусства. Там и медная окантовка на тонюсеньких самодельных медных гвоздиках, и выточенная мной из плоского кусочка мрамора вставка, изображающая летящего пегаса. А вообще вся эта статуэтка, чуть больше полутора ладоней высотой, была вырезана мной из куска лиственницы. Только меч со щитом — сборные, на отдельных деревянных же штифтах и клее. Кто-то тогда сказал мне, что лиственница — почти вечное дерево, мало подверженное гниению. Впрочем, лаком тогда я статуэтку из «вечного» дерева все-таки покрыл на совесть.

Вот, созерцая эту собственноручно вырезанную статуэтку, я и осознал окончательно, что во мне каким-то неведомым образом пробудилась еще одна память. Хорошо еще, что сознание в моей черепушке, вроде как, осталось по-прежнему в единственном числе. Как говорится, одна голова хорошо, а две — это уже весомая заявка на шизофрению. Ну, если вы не тварь из Иного мира, конечно. У тех, я слыхал, иной раз бывает и побольше голов на одном теле.

— Домой, как много в этом звуке… — с пафосом продекламировал Самигуллин, когда мы, решив, что на крохотные пятачки, не занятые в машинке нашими седалищами, уже больше ничего не поместится, загрузились в наше транспортное средство и вырулили в обратном направлении. А я, крепко стискивая в кулаке вновь найденную мной статуэтку, только широко улыбался.

— Дорогой, ты этой ночью был таким ненасытным! Я впечатлена. Буду рада повторить это с тобой еще раз. — Полностью одетая и прихорошившаяся Марина, чмокнув меня напоследок, грациозной кошечкой выскользнула за дверь гостиничного номера. Ну, а я, вздохнув, отправился обратно в кровать, досыпать часы недополученные этой ночью. И да, лично мне эта Марина тоже очень понравилась. Скажем так, отработала всю уплаченную ей сумму в полном объеме.

Окончательно пробудился я, время уже часам к десяти приблизилось. Умылся, оделся, отправился в столовую при гостинице, завтракать. Собственно, ради завтрака я и поднялся из кровати: а просто кормят тут вполне вкусно, сытно и недорого, но строго по часам. Тот же завтрак заканчивается в половину одиннадцатого, а потом столовая распахнет свои двери уже только на обед, в час дня, и ни минутой раньше.

Ну, и, пока завтракаю, расскажу вам о том, каким образом я вообще в этой гостинице, расположенной аж в самом стольном граде Иганске, оказался. А все очень просто. Не смогли мы с Салаватом в передовом форпосте нашего княжества найти адекватных покупателей на свою очень и очень дорогостоящую добычу. Вот неадекватов, дающих гроши, — тех хоть отбавляй, аж три штуки (ровно столько в последние месяцы там открылось пунктов скупки сталкерских трофеев). Вроде, все они объявляют себя абсолютно независимыми друг от друга, а на выходе — ценовой сговор, как он есть. Даже двадцати процентов от реальной цены не давали.

Ну, и мы, с Самигуллиным, психанув после общения с одним из особо наглых пройдох, постановили: с ближайшим караваном возвращаемся обратно в обжитую часть княжества. Даже с учетом весьма негуманной платы охране каравана на путь туда и обратно, все равно окажемся в солидном выигрыше. Опять же и цены на «Большой земле» на все расходники намного ниже, плюс отдых в номере со всеми удобствами, включающими теплый сортир, горячий душ и еще более горячих девочек с нетвердыми моральными установками, и отдых в номере же, но совершенно без этих удобств — две очень разные вещи.