Великий князь - Сахаров Василий - Страница 5

Во-вторых, определились с тем, что ни один варяжский вожак не должен уходить в поход, не поставив в известность великого князя и не получив его разрешение. Вольница должна быть под контролем и правитель Венедии, кем он ни был, обязан знать, на какие силы он может рассчитывать при очередном нападении врагов.

В-третьих, жрецам настоятельно рекомендовали создать в Арконе постоянно действующий орган управления всеми религиозными культами на территории Союза. Своего рода духовный синклит, который в курсе любых дел, которые касаются веры и состояния Священных дружин, может принимать решения и говорит от имени всех славянских волхвов.

В-четвертых, придется заново создавать общую армию. В прошлом году объединенные войска понесли серьезные потери, и под командованием Рагдая, помимо поморянских дружин, оставалось всего двести воинов. Этого мало. Значит, каждое княжество обязано выделить ему еще по сотне бойцов уже в этом году. И не менее полусотни в следующем.

В-пятых, великий князь распоряжается общей казной, в которой сейчас шаром покати. Ее необходимо наполнять и мы четко разграничили, за какие средства правитель станет содержать общее войско, свой двор и оказывать помощь пострадавшим. Поэтому Рагдай получит десятину от доходов каждого княжества, будет иметь долю от торговых пошлин, от военных походов и конфискации имущества контрабандистов, мошенников, преступников и предателей.

В-шестых, вся дипломатия остается за верховным правителем. Ни один договор с иноземными послами, который заключен в обход и без одобрения Рагдая, не является действительным.

Это все основные темы, которые мы обсуждали, а помимо них было много вспомогательных. Так что время потратили не зря и совет прошел результативно. А когда последний парус скрылся за линией горизонта, я попрощался с женами, которые оставались на хозяйстве, отдал инструкции Гавриле Довмонтову и другим ближникам, а затем собрался в путь. Засиделся я дома, пора выходить на тропу Трояна.

Для начала отправился в Константинополь. На тропу вышел уже в сумерках, проскочил ее относительно легко и рано утром уже входил в столицу ромеев. Сразу же направился в район Арториан, где находилась лавка Дичко, которого в городе все знали под именем Мефодий, и где он торговал северными мехами, медом, сладостями и восточными пряностями. Однако рядом крутились подозрительные людишки, не иначе шпионы, и я только поглазел на товары, удостоверился, что варог меня заметил, и отправился на форум Константина, который находился всего в ста метрах от торговой точки моего человека.

На форуме, который стал рынком, сегодня многолюдно. Я выглядел, словно болгарин, которых в городе хватало. Заправленные в сапоги штаны, плотная серая рубаха, ремень с ножом, плащ и шапка. Поэтому внимания не привлекал. Подумаешь, еще один искатель счастья, будущий наемник или мелкий торгаш. И, протиснувшись в центр форума, я остановился. Долго смотрел на величественную колонну Константина высотой в тридцать семь метров, вокруг которой по кругу располагались статуи древнеримских богов, и улыбался. Мне было хорошо и, несмотря на то, что форум переполнен людьми, я не считал их помехой. Наоборот. Прислушиваясь к эмоциям горожан и улавливая обрывки чужих разговоров, я лучше понимал этот необычный город.

Константинополь. Для кого-то просто название столицы ромеев. А для кого-то цель всей жизни и средоточие власти. Кажется, что этот огромный человеческий муравейник живет своей собственной жизнью, в отрыве от всего остального мира. Только расслабишься, дашь волю ведовским талантам и начинаешь улавливать всю гамму чувств мегаполиса. Похоть и гордыня, тщеславие и злоба, амбиции и верность долгу, ревность и дух соперничества, радость и зависть, эйфория и гнев, страх и боль… Все перемешано и создает неповторимый коктейль, один глоток которого может свести с ума или стать наркотиком. Как говорили классики советского кино – Стамбул город контрастов. Хотя Константинополь пока не Стамбул и поменяет он свое название или сохранит прежнее, теперь уже неизвестно.

А вот и Дичко появился. Он оставил вместо себя помощника, одного из недавно присланных к нему на усиление варогов, и движется ко мне. А за ним хвост, неприметный гражданин. Но неожиданно шпион сталкивается с крепким смуглым парнем, которого я узнал. Его звали Игнат Охрид и он из ближнего круга Дичко, работает на него за деньги и долю в налетах на столичных богатеев.

Между шпионом и Охридом началась словесная перепалка, которая быстро переросла в драку, а Дичко прошел мимо и я последовал за ним. Мы пересекли форум и миновали афедрон, общественное отхожее место, перед которым была довольно приличная очередь. Между прочим, историческое место. Примерно восемь веков назад здесь скончался великий ересиарх Арий, этнический ливийский бербер и глава Первого Никейского Собора. Как раз в этом самом афедроне. Вместе с телохранителями шел мимо, и ему стало плохо. Он посетил отдельную кабинку общественного туалета и затих. А когда охранники взломали дверь, то обнаружили, что у ересиарха отпала нижняя часть тела и распались все внутренности. Видимо, его отравили какой-то кислотой. А может быть, бог наказал Ария за ересь, что тоже исключать нельзя.

К чему я это вспомнил? Да к тому, что здесь каждый камень свидетель исторических событий. Проходишь узким переулком, а здесь когда-то городские босяки толпой насиловали знатную даму из патрицианской семьи, а ее сын, потомок одного из бродяг, спустя три десятилетия стал великим полководцем. Окинешь равнодушным взглядом дешевую забегаловку, а несколько сотен лет назад в этом месте собирались заговорщики, которые смогли свергнуть императора. Посмотришь на камень, который облюбовал попрошайка, а когда-то давным-давно на этом самом месте сидел другой нищий, малолетний оборвыш, который стал одним из самых сильных правителей своего времени.

Тем временем, покрутившись по улочкам и удостоверившись, что за нами уже никто не следит, мы с варогом вошли в один из неприметных домов, где нас встретила весьма миловидная полненькая брюнетка не старше семнадцати лет. И она так посмотрела на Дичко, что сразу становилось ясно – между этими молодыми людьми есть любовная связь.

Впрочем, меня это не касалось. Все мы люди – все мы человеки, и ничто человеческое нам не чуждо. Главное, чтобы любовь не мешала делу, и девушка не стала тем слабым звеном, которое уничтожит разведывательно-диверсионную сеть варога. А этого быть не должно, ибо Дичко не расслабляется и на первом месте у парня долг.

Варог сделал девушке знак оставить нас наедине, и она быстро выскользнула из комнаты. После чего мы смогли спокойно поговорить.

– Здравствуй, Вождь, – поприветствовал меня Дичко и указал на деревянный стул без подлокотников с затейливой резьбой на спинке, который находился возле стола. – Присаживайся.

– Здравствуй, варог, – ответил я, присел и, дождавшись, когда он займет место напротив меня, сказал: – Докладывай.

Парень слегка кивнул и начал:

– Вождь, новостей много. Нужно принимать решения, а тебя давно не было. Я тянул до последнего и, наконец, слава Яровиту, ты появился. С чего начать доклад? С того, что происходит в империи, с наших трофеев или с сельджуков?

– Давай про сельджуков.

– Две седмицы назад прибыли воспитанники Кедрина и передали приказ Свойрада, помочь им перебраться в Конийский султанат. Я расстарался, связи есть и смог пристроить вестников смерти в торговый караван, который должен отправляться в Икониум. Но в последний момент решил убийц придержать, и купцы ушли без них. Причина серьезная – у меня появился человек в свите беглого принца Орхана. Он рассказывает интересные вещи, и я подумал, что с беглецом необходимо побеседовать один на один, без посторонних. А уже после этого принимать решение по уничтожению султана Арапа.

– Ну и что говорит твой агент?

– Он передает слова Орхана, а принц уверен, что султана давно лишили собственной воли и его разумом управляют черные колдуны. А я ведь помню, что нам наставники про служителей темных сил говорили. И про Бернара Клервоского не забыл. Вот и насторожился. Собрал больше сведений и слухов, поразмыслил над этим и пришел к выводу, что здесь дело не чисто. Султан, в самом деле, уже не тот, что раньше. А рядом с ним очень опасные люди, которые говорят, что они служители бога, но ведут себя, словно кромешники. Но больше всего меня насторожило, как к беглому принцу относятся при дворе императора. Обычно ведь как? Прибежит какой-нибудь знатный мусульманин, попросит у императора покровительства и ждет, что будет дальше. Если ситуация поменяется, ромеи помогут ему вернуться на родину, чтобы он захватил власть или ослабил опасных соседей гражданской войной. А если враги заплатят императору или предложат что-то в обмен на беглеца, то его выдадут. Однако сейчас все иначе. Придворные уговаривают Мануила Комнина отдать Орхана отцу как можно скорее, не дожидаясь послов. Просто чтобы от него избавиться. И выставляют беглеца придурком, который помутился рассудком и бредит, наговаривает на султана и пытается втянуть империю в войну. А на ромеев это не похоже. Да и вообще при дворе императора, после того как он сместил патриарха и отправил Николая Музалона в отдаленный монастырь, многое поменялось не в лучшую сторону. Я знаю. У меня там свой человек, Никита Тарханиот, сейчас уже главный помощник придворного атриклиния.