Ну ты, Маша, и коза! - Филимонова Лина - Страница 5

– М-м-м…

– Неужели Моника?

Какая еще Моника?

– Ч-чего?

– Как зовут, спрашиваю.

– Маша.

– Ах, Маша. Та самая Маша…

Какая самая?

Я слышу характерный щелчок. Он запер кладовку изнутри! На защелку. Мы с ним вдвоем. В тесном помещении. Я голая сверху, а он… Он без штанов! Я сама их с него сняла…

– Отпусти меня! Тебе же хуже будет! – пытаюсь быть угрожающей.

Но очень плохо соображаю. Не знаю, что говорить, потому что… Его руки меня отвлекают! Мешают думать! Заставляют дрожать и…

– Я сейчас сниму с тебя мешок, и ты будешь хорошей девочкой, – произносит он.

– Что это значит?

– Сделаешь искусственное дыхание моему раненому другу.

– Кому? – не понимаю я.

И тут до меня доходит… Он точно маньяк!

– Нет! Я не буду этого делать! Ни за что! И… он не ранен.

– Но ты очень старалась его ранить!

– Ничего я не старалась…

– Секатором! – возмущается он.

– Да не было никакого секатора!

– Не было? А чем вы лязгали?

– Железным складным метром.

– Изобретательно…

– Это Риша придумала, – зачем-то говорю я.

И у меня в голове, наконец, проясняется.

– Мы ошиблись! – ору я.

– Ага, ага. Я понял. Ошиблись и признаете свою ошибку. Мне похрен. Я хочу расплаты. Вы мне чуть член не отрезали!

– Мы перепутали! Мы охотились на другого…

– У меня есть двойник?

– Нет… Просто… Я не знаю, как это вышло! Откуда ты тут взялся вообще? В этом коридоре?

– Я еще и виноват?

– Конечно! Нечего шляться где ни попадя! – распаляюсь я.

Во всех смыслах…

Чувствую, как он на секунду немеет от возмущения. Даже перестает ласкать мою грудь.

– Ну ты, Маша, и… коза!

– Сам ты козел!

Слышу короткий грозный рык. С моей головы слетает мешок. Но все равно перед глазами темно… Он выключил свет. Зачем?!

Чтобы… вот так прижать меня к стене… И впиться своими жадными горячими губами в мои губы. И… он задирает мое платье!

Его пальцы оставляют раскаленные дорожки на бедрах. Он нагло и бесцеремонно отодвигает трусики… Я даже не успеваю ничего понять. И сжать ноги.

– Течешь… Так и думал, – удовлетворенно хмыкает.

– Нет!

– Да, детка.

Да…

Еще один разряд тока от его пальцев. И после разряда – невыносимо острое и возмутительно непристойное желание…. Оно охватывает меня всю, и я уже не могу ему сопротивляться.

Продолжай. Пожалуйста, не останавливайся…

Это единственное, что крутится сейчас в моей голове. Я больше ничего не помню. Кто я, где я, зачем я…

Все мое нервное напряжение, весь страх и ужас от этой ситуации сконцентрировались в одной точке. Она пылает и пульсирует. И его палец сейчас там…. И… я умираю.

Я умру, если ты остановишься!

Плевать на все. Вообще на все. Я вся – там. Пульсирую под его пальцем. Хочу, чтобы он чуть замедлился…

– Да…

И передвинулся немного вниз….

– Да…

А теперь – ускорился. Быстро, легко, нежно и… чуть сильнее…

– А-а-а!

Я кончаю. Буквально через минуту. Бурно и несдержанно. Висну на нем, содрогаюсь, утыкаюсь в его шею и издаю хриплые задушенные стоны.

Случайно замечаю, что он развязал мне руки, и обнимаю его.

Я чувствую, как по бедрам течет. Что это? Я никогда так не… Что он со мной сделал?!

И ровно в этот момент раздается громкий стук в дверь. Черт…

– Маша, ты там?

– Дверь закрыта. Изнутри!

– Маша, отзовись!

– Да… – срывается с моих губ.

– Вы слышали?

– Я ничего не слышала. Маша!

– Да! – уже громче произношу я.

Незнакомец отстраняется. В глаза бьет резкая вспышка света. Это он щелкнул выключателем..

Я смущенно одергиваю подол платья, стараясь не смотреть ему в глаза. Мне так стыдно!

Он полностью одет. И брюки на нем, и ремень застегнут. А я…

– Маша, открой!

– Сейчас…

Я стою, прислонившись к стеночке, пытаюсь отдышаться и жду, когда колени перестанут дрожать. Он смотрит на меня снисходительно и как-то… торжествующе, что ли. Как будто он собой доволен.

Но я ему ничего не сделала!

А он мне… Боже…

– Пойдем? – спрашивает он как ни в чем ни бывало.

Я молча киваю. Он поправляет платье у меня на груди. Его ладони скользят и как бы случайно касаются сосков… Я вздрагиваю и снова начинаю трястись.

Это как будто еще одна волна оргазма… И я никак не могу это остановить!

– Тихо, тихо, – незнакомец обнимает меня и гладит по голове.

Я еле держусь на ногах. Мне сейчас очень хочется упасть… в его объятия. И забыть обо всем.

– Ну ты горячая штучка! – шепчет он мне на ухо. И добавляет: – Мы с тобой не закончили.

– Маша! У тебя все в порядке? – девчонки никак не успокоятся. – Мы сейчас дверь вышибем!

И я не сомневаюсь – они вышибут. Найдут способ.

– Готова выйти? – еще раз спрашивает незнакомец.

Я снова киваю.

Он открывает дверь, пропускает меня вперед. Но сам не отстает, чувствую его своей… спиной.

И первое, что я вижу, выйдя из этой разратной кладовки – ошалевшие глаза Богдана…

Роман

Только я знаю, чего мне стоит это гребанное спокойствие. И какие мерзости мне пришлось представлять, чтобы ликвидировать стояк. Мертвые котята – самое приятное из моих воображаемых средств от неконтролируемой эрекции.

А как ее контролировать, если эта Мони… Маша так себя ведет!

Я чуть сам не кончил, вообще бесконтактно, когда она стонала и дергалась в моих руках. Какая же она горячая штучка! Петарда, начиненная порохом…

Я, естественно, собирался продолжить. И она хотела! О, как она хотела…

Но тут вмешались эти гребаные подружки. Понятно, что в такой обстановке продолжать не вариант. Это несправедливо, но… справедливость обязательно восторжествует. Я об этом позабочусь.

– Маш, ты в порядке? – щебечут девчонки..

– Он тебе ничего плохого не сделал?

Пф-ф-ф! Только хорошее!

О, и Богдан здесь. Интересно, зачем? Он что, тоже Машина подружка? Я так понял, у них тут целая тусовка молодняка.

Но Маша-то постарше Богдана будет. Ему, я знаю, всего девятнадцать, а ей лет двадцать пять – двадцать шесть.

– Что вы там делали? – интересуется Богдан.

Я молча хмыкаю. С чего это я буду отчитываться перед своим подчиненным?

– Швабру искали, – произносит Маша.

– Нашли?

– Мы – нет. А ты, я видела, нашел.

Девчонки дружно ржут. Издевательски так.

Богдан сначала непонимающе смотрит на них, а потом сердито пыхтит и краснеет. Интересно, почему тема швабры для него так болезненна?

Вообще, он парень толковый. И очень держится за работу, которую я ему дал. С его опытом, вернее, его отсутствием, он бы вряд ли мог претендовать на такую должность. Меня Михаил попросил за сына друга, и я согласился. Но мы сразу оговорили: если пацан не потянет – идет лесом. Без обид.

– Ну что, банда отбитых хулиганок, извиняться будете? – спрашиваю я.

– За что? – снова влезает Богдан.

Его среди девчонок раньше точно не было. Ну хоть это радует…

– Извините! – произносит самая смелая из них. – Мы больше не будем. Честно-честно.

И они снова хором ржут.

Богдан лишь хлопает ушами. Не понимает, что тут происходит.

А Маша быстрым шагом идет прочь. Я очень не хочу выпускать ее из виду, но… Они все следуют за ней плотной толпой. И мы сейчас все равно не сможем нормально пообщаться. Значит, найду ее позже.

Я остаюсь один. Торчу посреди коридора, как сыч на болоте. Вспоминаю: кто я, где и что вообще здесь делаю.

Смотрю на приоткрытую дверь кладовки. Такое ощущение, что все, произошедшее там, разделило мою жизнь на до и после. Что я вообще…

А! Вспомнил. Я тут на днюхе. У друга моего друга. Надо его поздравить, кстати. А еще я хотел подняться на террасу и подышать. Супер! Подышать – это именно то, что мне сейчас нужно. И покурить. Но я не курю…