Безграничный Джонни (СИ) - "Громец" - Страница 52

И так уж причудливо сложился наш сраный мир.

Но не волнуйся, Джонни, чтобы эта девица не говорила, до Войны бесконечности ещё куча времени. Гамора просто не видит того, что вижу я, и это мешает ей относиться к ситуации спокойней.

Поддержать автора и прочитать больше глав можно на бусти! Так же можно помочь добить цель на бусти, чтобы главы Джонни выходили каждый день в течение двух недель на Авторе и на Бусти!

Глава двадцать первая, Зависимость, Неизбежность и Вмешательство!

Я помешанный на битвах псих, который не может жить без крови и битв. Поэтому я путешествовал по галактике и делал это, крушил все подряд, претворяясь торговцем желаний.

Даже спустя столько лет я так и не смог до конца побороть эту жажду.

Кладу кофе и заливаю вскипевшую воду в два стакана. Приношу Гаморе кофе. Мы садимся и тихо пьем.

Да, пожалуй, когда я сижу вот так, контролировать свои Саяджинские желания куда проще. Все-таки если я далеко от драк, ничто меня не возбуждает. Я остаюсь холоден. Медитирую. Стараюсь отстраниться от расового безумия.

«Взрывы по всему Нью-Йорку продолжаются. На восьмом-авеню были замечены террористы, ответственные за подрывы. Полиция ведет преследование. Железный человек уже на месте происшествия, он… подождите, что как такое возможно? Мы видим два Железных человека! Между ними начинается битва»

– О нет… – Гамора поднимает голову и тоже это видит.

Видит причину того, почему я никак не могу забыть битвы и их вид, и запах. То чувство дрожи по всему телу, и напряжение в мышцах, которое будто призывает действовать и почувствовать этот удар вновь. То превосходство над противником во время финального удара. То чувство возвышенности, когда он рухнет к твоим ногам и по глазам становится ясно, он полностью уничтожен одним тобой и никем больше. Я зависим от этого чувства, мое сердце бьется от него сильнее всего и жалобно скулит, когда его нет.

Я жалкий раб своих желаний, у которого нет другой судьбы, кроме сражений. Поэтому я пытаюсь все это разбавлять отдыхом.

– Твой друг, он уже ушел? Вы же хотели уйти вместе?

– Да, он ушёл, – я не чувству ки Пита рядом; он далеко, – уже возле места взрыва.

Пит усердно пересекает парк, чтобы быстрее добраться до восьмого авеню.

– У него есть дурная привычка заботиться о других и действовать в одиночку, даже если это будет стоить ему жизни, – вздыхаю я, ставя полную кружку на стол. Черт, от перевозбуждения я даже не прикоснулся к нему губами.

А вот и ещё одна причина моего беспокойства, у которой тоже есть своя дурная привычка; – окно за нашей спиной резко раскрывается, и девушка в белом паучьем-костюме врывается в комнату.

– По-моему, кто-то говорил, что не хочет бегать по городу как придурок в костюме, – усмехаюсь я.

– Джонатан! Мой отец попал под обвал!

Она подбегает ко мне, и вцепляется в футболку.

– Там! – и взволнованно указывает на телевизор.

Весь отряд полиции под завалами.

– … – и я тут же теряю дар речи, замирая на месте.

– Умоляю тебя, скажи, что он жив! Ты же можешь, да?! Пожалуйста, скажи, что ты можешь! – по её щекам стекают слезы.

Вот же задница.

***

Гвен трясет меня в панике, и я хватаю её за руки, пытаясь остановить сильнейшую дрожь от рук Женщины-паука.

– Успокойся, Гвен. Я сейчас все проверю, слышишь?

Гвен как будто и не слушает, но вскоре замирает и молча кивает, поджимая губы. Её единственный отец, возможно, умер, я понимаю.

Прикладываю палец к виску и нащупываю ки в области взрывов. Я уже давно запомнил ки её отца на всякий случай, поэтому готов к подобным пиздецам.

И вот в нервных попытках найти хоть одну похожу из сотен, я… не нахожу ничего.

– Мне… хотя постой!

Смутное и еле уловимое ощущение тут же бьет в висок, и я вскакиваю с дивана вместе с Гвен, обнимаю её покрепче и телепортируюсь туда, потому что больше ждать нельзя.

Мы оказываемся посреди обломков, стоя на вертикально упавших плитах, среди которых куча раздробленного бетона и офисной мебели. Отпускаю Гвен, а сам опускаю руки вглубь бетона.

– Мы…

– Да, тебе лучше отойти.

– Джонатан!

Сбоку от нас раздается резкий звук, и я замечаю, как Гвен уворачивается от многочисленных выстрелов. В меня прилетает часть из них и разбивается о кожу, ведь я прочнее металла.

– Гвен, подержись немного.

– Я поняла!

Пора использовать силу Саяджина на полную, а не только дурака валять.

Не позволяю отвлекаться и ускоряю свое восприятие.

Мне нужно провернуть тоже самое, как и при спасении того паренька из после битвы с Джаггернаутом. Разрушить завалы и вызволить спрятанного за ними человека, прежде чем его придавит.

Дело не легкое, скажу тебе, Джонни. Именно в такие момента не помешала бы магия или психокинез… И потому я врываюсь на полной скорости!

Руки ныряют сквозь толстые бетонные плиты, проникая пальцами через плотный камень, и все глубже, ныряю я. Поднимаю руки и разбрасываю осколки бетона подальше, пока те рассеянно зависают в воздухе и движутся перед моими глазами как в замедленной сьемке. Вижу среди разлетающихся обломков лежащего на асфальте мужчину. Его ноги придавлены, а верхушка цела – повезло, иначе бы умер без шансов.

Освобождаю его тело и кладу ладонь на грудь. От жизни до смерти, как и всегда, отделяет пара-минут не больше, это скорее закономерность, чем совпадение.

Кривящееся от боли лицо, закрытые в пыли глаза, истощенное дыхание. Я вливаю в него свою энергию приливным скачком, чтобы стабилизировать состояние, и выхватываю за собой, подлетая вверх.

Мы оказываемся на поверхности, и время возобновляет свой ход.

– Кха-кха-ха, – обильный кашель, лютый шок в глазах. Все как обычно. Старик будет жить благодаря моему заряду ки, но вот с ногами совсем плохо. Придется… даже не знаю, калекой оставаться.

– Ты как, старик? – из вежливости спрашиваю я.

– КХа-ха…

– Я так и думал. Не волнуйся, я не доктор, но жить будешь, – усмехаюсь я.

А теперь, где там Гвен и как у неё… только думаю я, как в меня летит очередной луч, который я отбиваю рукой.

– Эй, вообще-то он мог убить того, кого я только что спас, – кривлю губы я, и разворачиваюсь на обычного человека, да только одежда у него странная. Обтянутый костюм с амуницией. Походит на что-то инопланетное.