Кёнинг от звёзд к звёздам. Тетралогия (СИ) - Тутынин Антон - Страница 44

– А и правда, братва, может гусей пощупаем? А? Ха‑аха‑ха! – не остался в долгу азиат.

– Если возьмём только казну, да чернь пострижём, то откупимся. Особенно после смерти Курта и Берга – у старика только один сын малой останется, да бабы. А значит семья всё влияние потеряет при дворе! Но имперцы не простят смерти целой семьи. Мы чай не благородия войну устраивать, – подытожил Лис, оглядывая своё воинство. Он хоть и был главарь шайки, но настрой ребят был обязан чувствовать, и действовать заодно с ними. А то ведь на вилах подымут…

– А и не надо! Нам ить звонкая монета милее!

– Мяса наколем да зажарим!

– Девок пощупаем!

– Кабак грабанём, да ужрёмся в сопли!

Тотчас полетели отовсюду предложения одно другого слаще. Дело и правда поворачивалось к банде мягкой стороной. Ведь пока благородия дерутся, можно неплохо разжиться различными ценностями! А после всё свалить на Кёнинга – просто слух пустить, что они от его имени грабят, будет достаточно, чтобы от них отстали. А там пущай барончик сам расхлёбывает! При таком прибытке и смерть Репья с тремя десятками ухарей казалась несущественной.

– Значит решено. Михей, собирай обоз! А мы тебя тут подождём недалеко. Айда братва лагерь ставить! – вскоре за Лисом ускакала вся свора душегубов, оставив трактирщика в покое.

Тот лишь ухмыльнулся вслед бывшим подельникам, вспомнив ту силу, что явил ему его господин.

– Ничё‑ничё, он из вас души‑то повытрясет… шакальё поганое, – отряхнув шапку, поднятую с земли, толстяк пошёл назад. Конину солить. Это он вовремя живых лошадей старшему сыну сдал, когда тот с утра прибегал. А то бы всё обратно бандитам досталось.

* * *

Вальтер сидел впереди кареты с закрытыми глазами. Руки его были опущены в кожаную сумку, а сам он выглядел будто в трансе. Лошадьми же правила Эльза, пересевшая не так давно из кареты наверх. У девушки уже куда лучше получалось управляться с каретой, и теперь она весьма уверенно чувствовала себя на дороге даже будучи без пригляда.

– Мерзкие уёбки… – прошипел себе под нос Вальтер на русском языке, убирая руки с сумки. В тот же момент она вспыхнула, начав ярко гореть, и даже чуть не испугала лошадей разлетевшимися искрами. После чего в его руках осталась лишь подставка из обсидиана. Убрав её в дыру под сиденьем, куда складывали всякую нужную в пути ерунду, он всерьёз задумался.

Выходило, что аристократы на самом деле не чураются ни наркоторговли, ни перепродажи рабов, в том числе детей, ни даже инцеста… Вальтер к своему разочарованию выкопал весьма неприглядный факт о бороне и его средней дочери. Это же каким дерьмом нужно быть, чтобы родную дочь оприходовать?! Он и раньше‑то не жалел об убийстве барона Хасельхофа, а теперь и вовсе был рад, что вычистил эту мразь из мира живых. Даже голову спалил после допроса – побрезговал.

– Крестьянок ему мало было что ли…?

– А? Что‑нибудь нашёл? – Эльза глядела на попутчика с любопытством. Она уже знала, что тот допрашивал голову мертвеца в своей сумке. И пусть сперва этот факт её сильно напугал, отчего было непросто уговорить девушку даже выбраться наружу, но теперь Эльзу распирало сплошное любопытство. Тем более сейчас, когда жуткая голова разлетелась серым пеплом по ветру.

– Если кратко, то империя в жопе!

– Фу, Вальтер! – сморщила Эльза носик, но выражение лица всё одно озарилось насмешливой улыбкой.

– Говорю, как есть, – пожал он плечами, – Посты и законы продаются всем подряд, лишь бы долю платили высшим министрам. Судебная система давно куплена криминалом и крупным капиталом, и справедливости там не найти. Обычные жители что грязь под ногами – их за людей даже не считают! Император – беззубая марионетка. Долгами и родственными связями скован по рукам и ногам так, что ни вздохнуть, ни пёрнуть. И это несмотря на то, что половину всех денег империи сжирают родственники императора. Где прямым обеспечением, а где аферами на имперских подрядах. А вырезать их, прекратив расхищение и растрату бюджетов, у него духу не хватает! Хотя и сил тоже… Тут ведь гражданской войной пахнет в случае открытой вражды. Не факт, что и армия останется верна империи, а не своим родовитым командирам. При этом сами родственнички императора похоже под шумок расправляются с лояльными ему семьями, готовя то ли переворот, толи развал страны. И Хасельхофы как раз состоят в этой кодле!

– Ну и ну… неужто всё так плохо? Но куда смотрят жандармы? А гвардия?

– А служит там кто? Всё те же аристократы.

– Да нет, не может быть всё настолько плохо. Мой отец давно бы знал об этом! – вскинулась девушка. Несмотря ни на что, она гордилась своим родом военных магов, бывших одним из столпов императорской власти. Её предки ведь не одну войну прошли, и вели свою родословную ещё от времени объединения подгорных королевств!

– А, Линаэль. Да, судя по всему они всё ещё верны императору и стране. Вот почему синдикату заказали добыть твою кровь! Как и мою, кстати – за ней пришёл Курт Хасельхоф с дружиной. Сам барон не знал, зачем им наша кровь, но догадки имел. Ты слышала что‑то о ритуале родового гнёта через кровь потомка?

– Неа, – помотала девушка головой, – Но звучит неприятно. Что за ритуал такой?

– Насколько понял, он лишает магических сил весь род, от коего произошёл потомок. То есть, все, кто старше нас с тобой в роду, просто лишатся своих сил. Временно или нет правда неясно…

– Что?! Но это… это же… – вдруг Эльза натянула поводья, остановив лошадей, после чего с шоком уставилась на Вальтера.

– Да, автоматическое лишение дворянства. Считай одним ударом все конкуренты лишатся как силового, так и политического веса в стране. И их можно будет безнаказанно вырезать, забрав всё имущество себе! А там и от императора избавиться, поделив страну между собой.

– Я обязана предупредить отца! – выпалила она твёрдо, глядя Вальтеру прямо в глаза. Удивительная решимость проснулась в девушке, стоило ей узнать о серьёзной угрозе своим родным. Вальтер даже удивился немного.

– И как ты это себе представляешь? Блудная дочь, сбежавшая из‑за простолюдина из дома, вдруг возвращается домой и обвиняет другие великие рода империи в готовящемся преступлении. О да, убедительно на все сто!

– Он поверит мне. Это же государственное дело!

– В которое сунула нос его взбалмошная дочурка, – покивал барон, – Я прямо вижу, как он бежит на приём к императору, приводя твои слова как доказательство! Скорей уж он подумает, что его хотят разыграть в тёмную, используя тебя как рычаг. Тем более связь со мной сыграет с тобой злую шутку – Кёнинги всегда были в напряжении с родом Линаэль. Насколько помню, нас ваша семья называет мягкотелыми идиотами.

– Всё равно… мы не можем это так оставить! – Эльза до скрипа сжала в кулаках вожжи, после чего хлестнула бока пары лошадей, пустив карету в ход.

– Темнеть начинает… не успели маленько…

Вальтер словно в пустоту говорил. Девушка его даже не слышала, погрузившись в свои мысли.

– Давай направо. Там поля, а значит деревня. Встанем у кого‑нибудь на постой, – потянул он вожжи в руках Эльзы, заставив лошадок шагать к правой части развилки. Но та даже не отреагировала на прикосновение, продолжив действовать на автомате.

Дальше и правда виднелись засеянные поля. Только вот всходы были слишком редкими, и во множестве пестрили проплешинами, что говорило о низкой агрокультуре возделывания. Значит и здесь используют архаичные технологии, и толковых специалистов хрен найдёшь.

От понимания объёмов будущей работы Вальтеру опять стало грустно.

Глава 5

– Уа‑а‑ау! – широко зевнув, Вальтер поднялся с кровати. Им повезло наткнуться вчера на весьма крупную деревню, насчитывающую около сорока дворов. И, разумеется, жильё в этой деревне было куда лучшего качества, чем в его землях – по крайней мере здесь было более десятка бревенчатых изб. И каждая семья, жившая в такой избе, держала немало домашней скотины. С самого рассвета по округе разносился петушиный ор, кудахтанье кур, крики гусей, похрюкивание довольных поросят и ржание лошадей. Было видно, что люди здесь не бедствуют до такой степени, как у него во владениях, и могут позволить себе куда больше бытовых благ. Правда основное поголовье скота располагалось именно в центре деревни, в самых богатых дворах. Тогда как люди, жившие в землянках и полуземлянках на периферии, могли похвастаться разве что парой куриц или пятёркой гусей.