Кёнинг от звёзд к звёздам. Тетралогия (СИ) - Тутынин Антон - Страница 12

— Позорище, дядя Жигор! Какой-то ребёнок одного из наших убил. Это так ты их учишь воевать?!

— Виноват, ваше благородие! Вернёмся — все соки выжму из паршивцев!

Трое, что вели спор только что, расступились перед молодым господином, виновато понурив головы. Недалеко от них, вжавшись в угол избы, прикрываясь разорванным платьем, сидела Люсиль. На лице её розовел будущий синяк, но даже он не мог испортить той красоты что была заложена в ней природой. А при хорошем питании да под влиянием силы чистого огня, что каждый раз оставлял в её чреве переродившийся барон, эта красота начала расцветать с каждым часом всё сильнее. Так что немудрено, что даже Эрих, видевший лучших девушек высшего света, ненадолго подвис, любуясь почти совершенными чертами лица.

— Так-так-так… так где же барон Кёнинг? — присев на корточки перед девицей, Курт небрежно поправил сбившийся с её головы локон.

— Его благородие в отъезде, — девушка хоть и боялась происходящего, но её голос до сих пор звучал уверено, — Барон уехал в обход по своим владениям. Когда вернётся не сказал, но думаю скоро. Все наши деревеньки можно за день объехать.

Люсиль не видела смысла отпираться. На её глазах эти люди безжалостно убили Марка, бросившегося на захватчиков со спины, используя балки крыши. Храбрый и безрассудный поступок! А ведь ему было всего двенадцать… И если есть хоть какой-то шанс сохранить её неприкосновенность до прихода барона, она должна была ею воспользоваться!

Её тело и её жизнь больше ей не принадлежат. Люсиль ещё вчера решила, что сделает всё, чтобы служить своему господину верой и правдой. Впервые в жизни ей посчастливилось делать то что ей действительно нравится! И дело даже не в постельных утехах, хотя и в них тоже отчасти.

Но если её тело осквернят… вся ещё жизнь в одночасье рухнет…! Молодой барон больше к ней не притронется, замуж она и без того не выйдет. А доживать век, терпя на себе брезгливые взгляды любимого человека она сама не сможет, попросту сойдя с ума от тоски и горя!

«Если господин успеет вернуться, он всех их убьёт! Вальтер сильный. Вальтер безжалостный! Вальтер владеет силой священного огня! Он спасёт её во что бы то ни стало! Нужно только сберечь своё тело для господина, а уж потом…».

Повторяя эти мысли как мантру в своей голове, девушка крепилась, держа свой страх под контролем.

— Всем выйти! — приказал баронет Эрих, начав снимать с себя кольчугу. — Никого пока не убивать, если сами не рыпнутся. Готовьте лагерь для постоя и выставляйте секреты. Как заметите барона Кёнинга — убейте. Мне нужна только его кровь.

— Всё поняли?! — положив на лавку снятое оружие и наручи вместе со шлемом, Курт с улыбкой добавил, — Я пока отдохну. Не беспокоить.

— Конечно, ваше благородие, отдыхайте, — склонив голову ответил сотник. После чего обратился к понурым бойцам, — Трупы отсюда наружу марш! А за косяк этот вы мне ещё позже ответите, дуболомы!

Дождавшись пока закроется дверь за его людьми, Курт подошёл к испуганной девушке, рывком подняв её на ноги.

— Нет, не надо! Вальтер вас убьёт! Пожалуйста остановитесь!

После чего игнорируя её мольбы и слёзы, принялся срывать с Люсиль грубое платье. И лишь когда она начала изо всех сил отбиваться, укусив баронета за руку до крови, он дал волю рукам, с силой впечатав свой кулак ей под рёбра. От такого ответа у Люсиль ноги сами собой подкосились, дыхание спёрло, а руки безвольно опали.

— Ничё-ничё, тебе точно понравится, обещаю. Ты же баронская подстилка, тебе не привыкать! — толкнув её на стол, Курт смачно шлёпнул её по заднице, после чего двумя пинками раздвинул ей ноги, схватил за волосы и с силой вошёл.

Глава 8

Как оказалось, местный обсидиан — это совершенно потрясная вещь. Можно даже сказать уникальная! Сам по себе в чистом природном виде он весьма инертен, от силы Вальтера только плавился, как и подобает любому нормальному вулканическому стеклу. Но вот после обработки пламенем очищения…! Его свойства кардинально менялись. Он превращался в смесь батарейки и универсального инструмента, способный меняться под воздействием силы ифрита, и даже становился проводником воли древнего духа пламени.

Вальтер экспериментировал с этим обсидианом очень долго, почти всю ночь. А всё потому что травма кобылы оказалась слишком уж болезненной — та не могла больше бежать, лишь идти прихрамывая. А это смерть для ездового животного!

Но древний дух не был бы самим собой, если бы не придумал способа использовать появившуюся возможность. Сперва распространив вокруг себя волну белого пламени, он пометил весь доступный обсидиан, заставив тот белеть на чёрном фоне чёрной земли. Выглядело это так, словно огромная россыпь звёзд проявилась на мертвом небе! После чего он начал планомерно стаскивать его в одно место — поближе к самому большому образованию, торчавшему из складок застывшей когда-то давно лавы. И уже после, когда набралось достаточно этой невероятной субстанции, Вальтер приступил к первому серьёзному эксперименту с очищенным колдовским камнем.

— Потерпи милая, это будет быстро, — погладив поранившуюся кобылу по голове, он приложил ладонь к её лбу, породив прямо внутри её мозга раскалённую сферу, мгновенно убив. Кобыла даже звука не произнесла, упав на жёсткие камни, а Вальтер меж тем уже с натугой держал что-то едва заметное в своих ладонях! Руки его налились белыми всполохами, огонь капал с его обожжённых пальцев на землю, а меж ладоней билось что-то эфемерное, едва заметное невооружённому глазу.

— Брыкается! — с натугой проговорил он, начав манипуляцию с высшими энергиями. — Ну-ну, успокойся. Страх к чёрту…!

Вспышка! И вот неясный комочек уже не так сильно вырывается, позволяя Вальтеру куда лучше сосредоточиться на процессе.

— Сомнения прочь, инстинкт самосохранения нахер! Преданность на максимум, — сгусток в его руках наконец начал наливаться той же белизной, какой полыхали и руки древнего ифрита, — Гнева побольше… Воля словно сталь!

Ещё минут пятнадцать продолжалось эта сцена, после чего над рукой барона спокойно зависла прозрачная сфера, пылавшая бело-красными языками чистейшего пламени. Словно бы сферу из стекла облили спиртом, после чего подожгли. Правда внутри были заметны ещё какие-то хаотичные движения, но они были слишком призрачны чтобы понять их суть.

— Получилось, — любуясь своей работой, Вальтер скалился крайне довольной улыбкой. С первого раза удачно очистить и закалить душу живого существа — это талант иметь надо!

Древний ифрит не сразу это заметил, но во всех живых существах этого мира (не только в людях, как это было на Земле) есть некие энергии, что на ряду с физическим вместилищем составляют суть живого существа. Его характер, страхи и устремления, инстинкты и моральные установки, — всё это Вальтер Кёнинг мог чуять, и даже влиять на них своей силой. Мог выжечь без жалости, а мог и распалить без меры, заставив человека измениться незаметно для себя до неузнаваемости. И эти энергии сам для себя Вальтер назвал душой. Хотя души человека и животного отличались словно костёр от солнца, но он всё равно решил их обобщить в единое понятие. Эту энергию он и поймал сейчас после смерти кобылы, не дав развеяться, раствориться в пространстве вселенной.

Кстати говоря, первой подопытной в этом деле была его Люсиль. На ней он впервые опробовал такое воздействие распалив похоть девушки и чувство преданности к нему до предела во время постельных игрищ. Дева оказалась достаточно чиста, чтобы без вреда для себя выдержать такое воздействие. Кто-то скажет: «жестоко! недопустимо!». Кто-то, но не древний ифрит в теле Вальтера. Для него использовать свою силу на смертных было в порядке вещей.

— Итак, начнём, пожалуй, — обратив своё внимание на труп кобылы, молодой повелитель огня заставил его тлеть, постепенно обращаясь в прах. Шкура, мышцы, жир, — всё это постепенно рассыпалось пеплом, пока наконец не остался голый скелет.

— Прекрасно. Ну а теперь начнём, — взяв увесистый кусок обсидиана, Вальтер напитал его белым пламенем очищения, начав изменять геометрию. Приложив его к черепу лошади в районе лба, заставил тот обхватить его толстыми щупальцами, заползти в глазницы, после чего растечься до самой верхней челюсти, почти полностью покрыв череп.