Демонолога вызывали? Том 2 (СИ) - Вольт Александр - Страница 43

— Звучит почти невероятно, — сказала она.

Я хмыкнул.

— Тогда еще раз взгляните на вот этого краснокожего крылатого беса и задайте себе вопрос: насколько он реален. Он может потрогать вас или даже укусить, облаять или приготовить ужин.

— Нет! Никому я готовить ничего не буду! Протестую! — завопил он, взлетев с места и усевшись на люстру.

Я указал рукой на бесенка.

— Хотите сказать, что у нас с вами галлюцинация на двоих? Сомнительно.

Она смотрела на Альфа несколько секунд, а затем снова на меня.

— Кто вы?

О, как часто я слышал этот вопрос последнее время. И снова мне хотелось ответить точно так же, как и Аиде. Часть силы той, что вечно хочет зла и вечно совершает благо. Но на заниматься же самоповторами?

— Андрей Митасов. Последний и единственный потомок рода Митасовых. Сшиватели, демонологи, чернокнижники или как вашей душе еще угодно. Но, думаю, про род Митасовых вы могли слышать далеко не один раз.

Она кивнула.

— Слышала. Слышала многое, но с тех пор… — она умолкла, закусив губу. Мне было интересно, что за «та самая пора». Возможно, там кроется ответ откуда она подцепила эту пиявку.

— Продолжайте, — мягко сказал я. — Кому, как не мне вам еще можно доверится после пройденного.

Она тяжело вздохнула, откинувшись на подушку.

— С тех пор, как я лишилась профильной работы и пошла на рудники, чтобы добыть пропитания для своей семьи — мне стало не до того.

— Как давно это было?

Я не ожидал, но Анна Штейн рассмеялась. Слегка истерично, но быстро взяла себя в руки.

— Так давно, что я уже не вспомню. По-моему, Крудо тогда еще в люльке лежал, а девочек в проекте не было.

Вот как. Значит, у нее был муж, но… где он?

— Супруг? — спросил я.

— Со мной вместе работал в шахтах Кесслера. Несчастный случай на производстве — обвал рукава шахты. Их тела так и не достали оттуда.

Снова Кесслер. Мало того, что у людей забрал дома и выгнал в Пустоши, так еще и условия труда такие, что хуже рабских.

— Соболезную, — сказал я.

Она отмахнулась.

— Дела давно минувших дней.

— Вы сказали, что лишились профильной работы, — сказал я. — Кем вы были?

— Это был маленький частный научно-исследовательский институт. Я работала там над разработкой новых лекарств, которые способны улучшить иммунную систему человека и подавлять бактерии. Изначально же, в этом институте заканчивала лечебное дело, но профессор предложил остаться, оценив мою заинтересованность этой тематикой. А ему как раз нужны были подопечные. А там еще война с соседним государством назревала и, поэтому, я решила, что променяю грязные окопы в одежде медсестры с красными крестами на уютное кресло в НИИ.

Она тяжело вздохнула, опустив глаза.

— А в итоге оказалась на рудниках, где даже ад показался бы раем.

Вот на этом предложении я, конечно, мог бы с ней поспорить, хотя, если сравнивать девятый круг, где мы не так давно побывали, то… вполне себе курорт после рудников, да. Вечный курорт прямо в каком-нибудь ледяном коконе, из которого нет ни единой возможности выбраться.

— Наверное там я и подцепила эту дрянь.

— Скорее всего, — сказал я. — Могу предположить, что вам не резко, но стало становиться хуже после гибели супруга.

Она помолчала несколько секунд, явно задумавшись.

— Да. Вы правы.

Прав. Потому что это логично. Все возможные ментальные барьеры были разрушены, подавлены, а пиявка подсосался как раз вовремя, почуяв жертву. Ему не надо было много. Микротрещина в ткани мира. И жертва. Все совпало, как так и надо.

— Что ж, теперь со стопроцентной гарантией могу сказать, что вы одна.

— Спасибо, — сказала она тихо. И тут же выпалила так, что я чуть со стула не свалился: — чем я могу с вами расплатиться?

Звучало… неоднозначно. Наверное, когда-то давно Анна Штейн выглядела очень привлекательно. Даже сквозь все еще огромные синяки под глазами, изможденную худобу тела и годы работы на шахте она выглядела… привлекательно?

Да, пожалуй, что так. Будь мое тело постарше несколькими годами и встреться мы при других обстоятельствах, то я бы спокойно сказал, что эта женщина — красива и за ней стоит ухаживать.

И я был уверен, что отец Крудо подумал также, когда встретил Анну Штейн в молодости. Но в голове у меня была и другая идея. Анна сказала, что заканчивала лечебное дело и продолжала изучать местную медицину. Это было просто отличной новостью.

При моем имении уже были люди, способные обрабатывать территорию, ремонтировать, строить, наводить порядки, готовить и в принципе держать все в чистоте.

Были те, кто умел дать ладу железу, модернизировать мотокареты.

Были те, кто мог слепить из трех гвоздей, молотка, бухты скотча и нескольких спичек какой-нибудь странный механизм, что однозначно принесет пользу.

Но вот лекарских умений Ренфри и Фимы точно было мало. Да, они умели снимать ушиби капустным листом и настойкой коры дуба, но одними припарками поднять человека от воспаления легких или тяжелой дизентерии почти невероятно.

— Для начала вам нужно прийти в себя, — сказал я. — Давайте вернемся к этому разговору, когда вас выпишут. Подойдет?

— Меня выписывают через два дня! — сказала она, приподнявшись на локтях.

— Вот и отлично, — я мягко улыбнулся. — Тогда я попрошу кого-нибудь из своих людей приехать за вами и доставить ко мне в поместье. Ваши дети живут у меня, за ними присматривает женская часть. Хотя Крудо предпочитает находиться с мужчинами, что, в целом, логично.

— Крудо рано повзрослел, — сказала Анна с тоской. — Слишком рано.

Я пожал плечами. Так случается. Я тоже повзрослел очень рано. Некоторые из моих коллег отмечали, что иногда, в минуту, когда спокойствия, когда я могу впасть в пространные размышления — у меня возникает взгляд, который наполнен вселенской усталостью. Словно я живу не один, не два, а все тысячу веков и просто устал.

Отчасти это было похоже на правду. Но такое случалось крайне редко.

Я поднялся на ноги, но Анна перехватила мою руку и взяла в свои ладони.

— Спасибо. Еще раз. Тысячу раз спасибо.

Я стоял подле ее кровати и не отдергивал руки. Она была теплой, не горела. Температура могла быть в районе тридцати семи градусов, потому что ее тепло ощущалось кожей слегка сильнее.

— Не за что, — сказал я.

— Есть за что. За Крудо. За девочек. За мою жизнь. Спасибо.

— Выздоравливайте, Анна. Думаю, мне как раз нужен будет хороший лекарь при поместье. Да и библиотека моя, думаю, вам придется по вкусу.

Она застыла, приоткрыв рот. Явно хотелось что-то сказать, но мозг завис от моего предложения. Я вышел за двери, оставив ее в таком состоянии.

Два дня. Как раз хватит, чтобы взвесить все за и против, потому что я свое решение уже принял.

Отдав белый халат посетителя, я поблагодарил женщину у стойки и направился на выход. Походя к своей мотокарете, я заметил мужчину в гражданском, что курил, оперевшись спиной на пассажирскую дверь.

Я подошел к машине и сунул ключ в водительскую дверь, чтобы открыть замки. Мужчина продолжал делать вид, что меня не видит даже сейчас. Я обошел машину и встал возле него. Тоже спиной.

Не нужно обладать уровнем айкью выше двухзначного, чтобы догадаться, что ему что-то нужно.

— Слушаю, — сказал я, рассматривая здание лечебницы. С прошлого раза оно не изменилось ни капли.

Загадочный мужчина протянул мне портсигар. Я взял одну аккуратно свернутую самокрутку и поднес ко рту. Табак был отменный, а не какая-то доморощенная махорка. Но о том, что данный человек был не бедным можно было догадаться по серебряному корпусу портсигара.

Я подставил руку и щелкнул пальцами, использовав лишь кроху магии, чтобы высечь искру и прикурить самокрутку. Маленький, но эффектный штрих, чтобы стоявший рядом понимал с кем говорит. И что со мной явно не стоит вести себя слишком нагло.

Его рука с зажигалкой застыла на полпути. Заметив, что от меня уже потянуло дымом, мужчина дернул рукой, закрыв крышку на зажигалке и убрал ее во внутренний карман.