Подземелье (СИ) - Мордорский Ваня - Страница 64

****

Зур”дах вновь начал рисовать. Тогда сразу после Поглощения ядра, глаза работали как - то аномально хорошо, а сейчас будто половина их способностей спряталась, оставив только расчерченные на прямоугольники пространство. Даже исчезли те линии которые показывали траектории движения. Зато, гоблиненок вновь научился возвращать этот необычный эффект объема, которые помогал в рисовании. Теперь, когда на душе стало спокойнее, а рядом находились такие же по возрасту гоблинята, которые не избегали его, и теперь уже не били, к нему вернулся интерес к рисункам. Потому что последние две недели о рисовании Зур”дах даже не думал.

Сейчас желание взять камешек в руку стало почти нестерпимым.

Подобрав подходящих камней, Зур”дах за жилищем старика нашел свободное пространство в несколько десятков шагов. Там не было ни дыр, ни нор, ни подземных пещерок где жили изгои, - просто небольшой пустынный участок пола, почти чистый, если не считать сотен мелких камней. Их, гоблиненок заранее убрал в сторону, вымел небольшим пучком сухих трав — чтобы не мешали.

Рисовал Зур”дах по памяти, начал с обычных ящером. Ему стало интересно, насколько хорошо у него выйдет без живого ящера перед глазами. Камешек приходилось сильно прожимать, чтобы он оставлял четкую и различимую линию на полу.

Скоро линии начали складываться во вполне узнаваемый, сначала просто силуэт, а затем и полноценный рисунок ящера. Появились детали, тени, те который раньше Зур”дах не замечал, но теперь вдруг припомнил и сумел отобразить. И самое главное, - у него наконец получились глаза ящера, - совсем как живые, - с глубиной.

****

Уже через два дня, все пространство вокруг жилища Драмара было испещрено рисунками и набросками. И если за старые рисунки Зур”дах получал порции насмешек со стороны Сарха и его дружков, - то сейчас…сейчас бы никто не стал смеяться. Просто потому, что они были слишком хороши.

Новые знакомые Зур”даха, четверка изгоев стали приходить и смотреть на это. Рисовал он все что видел, от простых вещей, до живых существ, от насекомых до конкретных гоблинов.

Лица ему раньше давались тяжело, да и похожи была на оригиналы с которых их срисовывали мало. Сейчас же Зур”дах решил начать с лица старого Драмара.

Вспомнить характерные черты, хмурые брови, складки морщин, - хоть он и видел его каждый день, вспомнить его лица в деталях оказалось непросто. Постепенно процесс так захватил его что он, как это бывало с ним раньше, - перестал замечать что-либо вокруг. Поэтому, прозвучавший сзади голос заставил его инстинктивно дернуться и всего напрячься.

— Ничего себе! Почти как настоящий.

Из-за спины Зур”даха выглядывала Кая.

Поняв, что это всего лишь она, гоблиненок успокоился и выдохнул.

Вместе с ней стояли и остальные мальчишки, изумленно рассматривая все те рисунки, которые появились тут за два дня. Но больше всего их поразило изображенное лицо Драмара, - им и в голову не приходило что можно нарисовать кого-то, и он будет ну совсем как живой. Они какое-то время наблюдали как он дорисовывает портрет старика, а затем начали засыпать его просьбами нарисовать их.

На одну только Каю ушло слишком много времени, несколько часов, поэтому остальных Зур”дах собирался нарисовать в другой день. Не потому что сам устал, а потому, что вернулся из своих странствий измученный, еле ковыляющий Драмар.

Детям не пришлось даже ничего говорить, Драмар, они и сами немного побаивались, хоть и уважали, поэтому завидев его дружной компанией убежали.

Кая осталась довольна. Как и сам Зур”дах своим рисунком.

— Что тут у тебя… — спросил подошедший старик.

Увидев изображение Каи удивленно закивал головой, ящеров и остальных он видел, а вот лица…их до этого дня гоблиненок тут не рисовал.

А потом…потом старик увидел свое лицо, и застыл. Несколько минут разглядывал себя, особой радости при этом не испытывая.

— Да… — протянул он, — Я уже и позабыл как выгляжу. У тебя дар, малец. И думаю тут дело не в твои обновленных глазах.

Зур”дах довольно поглядывал на рисунки.

— Но рисунки тебе не помогут выжить в подземельях. Сейчас я передохну немного, и пойдем учить тебя действительно полезным умениям.

Гоблиненок скривился от такого продолжения, но похвала была приятна.

Жаль, — подумал он, — мама не видит как я теперь рисую. Его глаза теперь, даже без включения, стали лучше запоминать правильные пропорции и очертания.

****

В следующие несколько дней, в свободное от изучения жуков время, которое включало в себя и активацию глаз, - гоблиненок рисовал. Он отрисовал остальную троицу детей, и…Кайру.

Придя в очередной раз за нужными ингредиентами для знахарки, она застыла, внимательно рассматривая появившиеся за несколько дней рисунки на полу.

Она, какое-то время не решалась попросить нарисовать и ее, но увидев как Зур”дах рисует одного из детей-изгоев — не смогла удержатся.

— Нарисуй и меня тоже. — смущаясь и немного робея попросила она.

Ей тоже захотелось увидеть себя изображенной.

Зур”дах, скрывая радость, праздновал свою маленькую, как он считал, победу.

Первые линии вышли смазанными, - рука немного дрожала, но потом вытерев ладонью неудачное Зур”дах начал заново.

Несколько десятков мгновений, он просто любовался смущающейся от такого пристального взгляда Кайрой. Так долго и непрерывно он еще ни разу не смотрел на нее, но затем…Затем он уже не любовался, а занимался тем, что переносил линии которые замечали глаза на пол перед собой. Эмоции исчезли, остались только линии и пол на которых они появлялись. Он вообще забыл кто сидит передним, что это Кайра которая ему нравится. Сидело просто существо, которое он пытался срисовать.

Вокруг расселись дети-изгои, которые раззявив рты, наблюдали за его работой.

Через час рисунок был закончен, и Кайра просто засияла от радости. Да и сам Зур”дах был тоже доволен рисунком.

С этого момента между ними словно исчезла какая-то незримая преграда. Без всей этой компании Саркха, она сама начала с ним разговаривать, будто это была совсем другая Кайра, не та что гуляла с этими извергами.

С интересом расспрашивала детей-изгоев, и про Окраины, и про Испытание, про все то, чего она не видела, но видел либо Зур”дах, либо эти дети.

Наконец-то в его жизни появилось что-то приятное, думал Зур”дах. Что-то изменилось к лучшему. Он теперь не один.

Зур”даху теперь было что рассказать Кайре, и он рассказывал. Даже немного преувеличивал опасности, которые пришлось преодолеть во время Испытания. Хотя и те, что случились на самом деле, были более чем на грани жизни и смерти. Вот только в пересказе пережитое звучало не так страшно и опасно, как было на самом деле.

Почти сразу же Кайра перезнакомилась со всеми четырьмя детьми-изгоями, которые теперь не отлипали от Зур”даха. Некоторых из них гоблиненок нарисовал по нескольку раз, особенно маленькую Каю, которая часто просила ее рисовать, а он отказать не мог. Впрочем, ему и самому было интересно пытаться рисовать все лучше и лучше.

Но больше всего он хотел нарисовать маму.

И несколько дней собирался с силами, чтобы это сделать. Вот так сразу начать он не мог. Каждое воспоминание о ней сопровождалось пронзительной болью в сердце, которое тут же начинало биться неровно, громко, гулко. И слезы…сдержать слезы он пока не мог, как ни стискивал зубы или кулаки — это не помогало.

Некоторое время он пытался привыкнуть к этому, потому что именно попытка вспомнить лицо вызывала наибольшую боль, обычные воспоминания такими болезненными не были.

И…что было не менее важно — он не хотел чтобы кто-либо видел как он ее рисует. А значит, нужно умудрится выгадать момент, когда поблизости нет ни Драмара, ни остальных детей. Первые попытки он предпринял через несколько дней, сразу после того, как собрался с силами.