Любовь во тьме (ЛП) - Хара Кай - Страница 73

У меня короткое замыкание на пол-удара сердца.

Меня возвращают к жизни, как будто кто-то использует на мне дефибриллятор, когда она снова кричит.

Меня охватывает дикий страх в сочетании с яростью и животной потребностью перегрызть глотку этому человеку, который скоро станет покойником, голыми руками.

Она выглядит такой маленькой и уязвимой, а этот кусок дерьма прикасается к ней.

Я теряю сознание. Я отрываю от нее Рекса и отбрасываю его в сторону с силой, о которой и не подозревал, что обладаю, наконец-то взглянув на нее.

Она прижалась к стене, глядя на распростертое тело Рекса. Шок приковывает ее к месту, за исключением того, что ее тело сотрясается. Она обхватывает себя руками, словно защищаясь, и невидящим взглядом смотрит на меня в ответ.

-Что, черт возьми, здесь происходит?

Мой взгляд останавливается на том, что ее рукав неестественно расположен на запястье. На полпути вверх по предплечью, как будто его рука касалась ее обнаженной груди. Я не мог видеть, что он делал, когда я вошел, только то, что он прижимал ее к стене. Этого самого по себе было достаточно, чтобы вывести меня из себя, но теперь я действительно оценил ее состояние.

Он стонет на заднем плане, но я едва слышу его из-за звона в ушах, когда подхожу к ней и осторожно беру ее за запястье.

Кожа покрыта пятнами и начинает покрываться синяками.

Я хмурюсь и поднимаю глаза на ее лицо. На выражение ужаса, запечатленное на ее чертах. На темно-красный след, уродующий ее щеку. К расцветающей розовой полоске у нее на шее.

Ужас от того, на что я только что наткнулся, медленно проникает до меня, когда я смотрю на ее искаженное лицо. Образы ее израненной натуры переплетаются с очень похожими воспоминаниями о моей матери. Они проносятся в моей голове с ослепительной скоростью.

Звон становится громче, мой взгляд опасно приближается к ней.

- Он, блядь, тебя ударил?

Мой голос становится неузнаваемым, и она вздрагивает. Я хочу иметь возможность утешить ее прямо сейчас, но не могу. Мой голос звучит совершенно безумно, мой тон обезумевший, и это отражает то, как слабо я сейчас держусь за свое здравомыслие. Мне едва удается сдерживать себя от яростной вспышки, угрожающей вырваться из меня. Я вот-вот сорвусь.

Она медленно кивает, как будто все еще обдумывает это сама.

— Он ударил м- Тристана, нет!

К тому времени, как она произносит слова, уже слишком поздно.

Он как раз поднимается на ноги, и я ныряю за ним, сильно врезаю плечом ему в живот и швыряю его обратно на землю.

Мой кулак врезается ему в челюсть. Его лицо отлетает в сторону с тошнотворным хрустом.

Он стонет и отворачивает лицо, и я бью его снова.

И еще раз.

И снова.

Мой кулак опускается с незнакомой мне злобой, когда первобытная потребность защитить Неру берет верх.

- Тристан, пожалуйста, - слышу я, как она зовет меня сзади.

- Она вдвое меньше тебя, - рычу я в нескольких дюймах от лица Рекса. Он съеживается, нижняя губа дрожит, когда он отворачивает от меня лицо. Я злобно встряхиваю его, выплескивая свою ярость ему в лицо. - Вдвое меньше тебя, блядь,. Тебе нравится бить женщин, ты, отвратительный кусок дерьма?

Я бью его головой об пол и бью снова.

- Пожалуйста, остановись. Пожалуйста”, - слышу я издалека, чувствуя, как маленькие руки тянут меня за плечи. Она ничего не может поделать, я едва замечаю ее присутствие, ослепленный своей яростью.

Ее лицо оказывается на периферии моего зрения, когда я обнимаю Рекса за шею и сжимаю.

- Каково это, придурок? - Я в ярости плююсь. - Вот так я собираюсь тебя убить. Выбивает из тебя жизнь и ломает твою шею надвое за то, что ты схватил ее за гребаное горло.

-Тристан, - теперь умоляет Нера. В ее голосе слышится отчаяние. Мольба. Она приседает рядом с тем местом, где я прижимаю Рекса к земле, и мне ненавистно, что я заставляю ее приближаться к нему на расстояние нескольких дюймов только для того, чтобы она могла достучаться до меня. - Пожалуйста. Пожалуйста, отпусти его, я умоляю тебя. - Она обхватывает мое лицо руками, заставляя мои дикие глаза встретиться с ее испуганными.

Видя все еще испуганный взгляд в ее глазах, я возвращаюсь к реальности.

- Я не хочу, чтобы у тебя из-за этого были неприятности, я себе не прощу, если ты это сделаешь. Он того не стоит, так что, пожалуйста, отпусти его, ладно? - Ее тон умоляющий, ее губы опускаются на мои, чтобы подчеркнуть ее слова. - Для меня”. Она ласкает мое лицо, и я не могу поверить, что ей приходится успокаивать меня, когда на нее напали. - Отпусти его ради меня. Вместо этого отвези меня домой.

Я отпускаю его в ту же минуту, как она произносит эти слова.

Я тянусь к ней и прижимаю к своей груди, когда встаю, мои руки сжимают ее затылок и поясницу.

Я чувствую, как она медленно расслабляется. Ее руки обнимают меня за талию и ложатся на спину. Я прижимаю ее к своему бешено бьющемуся сердцу, успокаивая неистовый орган, что с ней все в порядке.Что она в безопасности.

Наслаждаясь ощущением ее изгибов на моем теле.

Стараясь не думать о том, что случилось бы, приди я на несколько минут позже.

Если бы я вообще не искал ее.

-Спасибо тебе, - говорит она приглушенно, прижимаясь к моей груди.

Я откидываю ее голову назад, убирая волосы с ее лица и поднимая их так, чтобы они встретились со моими. Она дрожит как осиновый лист, и новая волна насилия захлестывает меня, требуя выхода.

- Как ты здесь оказался?

Я оставляю долгий поцелуй на ее лбу, прижимая ее к себе, пока мои глаза закрываются. Я только начинаю контролировать свое сердцебиение.

- Тебе следовало закончить тренировку и быть у меня дома несколько часов назад. Я волновался ”.

Она прижимается ко мне, и я думаю, может быть, она плачет. Когда я смотрю на ее лицо, ее щеки сухие, но свет в глазах погас.

Примитивная потребность защитить ее берет верх. Рекс без сознания позади нас, но мне нужно увести ее отсюда.

Она не сопротивляется, когда я заключаю ее в свои объятия. Она устраивается у меня на груди, как будто ей самое место там, ее глаза закрываются, когда убывающий адреналин уступает место глубокой усталости, которую он временно скрывал.

Я прохожу по коридорам RCA. Уже больше девяти вечера пятницы, так что здесь никого нет, но мне было бы похуй, даже если бы здесь присутствовала тысяча студентов. Ничто не помешает мне прямо сейчас доставить ее в безопасное место.

Она засыпает еще до того, как мы добираемся до машины. Если бы я так отчаянно не хотел отвезти ее к себе домой, я бы просто сидел там и обнимал ее.

Я еду к себе домой и трусцой поднимаюсь по парадной лестнице с ней на руках. Мне приходится физически сдерживать себя от того, чтобы вышибить собственную дверь, чтобы это не замедлило меня, вместо того чтобы тратить время на ее открытие.

Оказавшись внутри, я увеличиваю обогрев на пару градусов, потому что знаю, что ей всегда холодно при той температуре, которую я обычно поддерживаю у себя, и крадусь в ванную.

Она проснулась, но выражение ее лица почти оцепенело, когда она смотрит мне в лицо. Я подставляю ее полностью одетую под струю горячей воды и залезаю следом за ней.

Она оборачивается, когда я присоединяюсь к ней, и обвивает руками мою шею, наклоняя мое лицо и прижимаясь губами к моим. Она напориста, заявляя на меня права, и от этого вся кровь приливает от моей головы прямо к члену.

Но когда я хватаю ее за талию и спину, чтобы прижать к себе, и она вздрагивает, я резко отрываю свой рот от ее.

Она бросает на меня осторожный взгляд. В ее глазах полно секретов, и я хочу вытянуть из нее все до единого.

Я хватаю ее тренировочный топ и стаскиваю его через голову.

Новый ужас пронзает меня изнутри, когда я обнаруживаю огромные пятнистые синяки на ее плечах и спине. Они еще только формируются, но уже красные, фиолетовые и, судя по всему, невероятно болезненные. Тошнотворное, кислое чувство скручивается у меня в животе, а в ушах звучит рев.