Волк 10: Лихие 90-е - Киров Никита - Страница 4

– Вот ты бы там сразу прописался, Коваль, – Слава засмеялся и уселся на заднее сиденье. – Там спрашивают, кто ты по жизни, какая статья. И это, главное, когда спросят, вилкой раз или в жопу глаз… ***, блин, не то сказал.

– Ну ты дал, Славян, – Женя уселся рядом и пихнул в плечо. – Ты порой такое выдашь, что… кхе, не могу…

– Спокойно было? – спросил я, пока Женя хихикал.

– Да, – Слава закивал. – Шучу, никто ничё не спрашивал. Так я, угараю тут с Ковалем. Тесно только, душно, дышать нечем, камера набита, все шконки заняты. И это ладно, хоть места были, в соседней камере, говорят, даже дрыхли по очереди. Но спокойно было, никто не лез, не докапывался, вопросы тупые не задавал. Пожрать бы нормально, и помыться, только в бане нормальной.

– С девками? – спросил Женя с хитрой ухмылочкой.

– Да хоть с ними, хоть без. Вонь там стоит, хоть стой, хоть падай.

Доехали до гостиницы. Сегодня ещё много дел, которые надо утрясти в городе, но ни одно из них не касалось разборок или чего-нибудь подобного. Из тех, кто тогда наехал на холдинг, уже мало кто способен повторить подобное. Но один неприятный разговор я ждал, и скоро он должен был случиться.

Я спустился на первый этаж, где был ресторан, собирался заказать Славе роскошный обед в честь его освобождения. И совсем не удивился, когда два фсбшника, похожих друг на друга как братья-близнецы, подошли ко мне с двух сторон и уселись за столик.

Сейчас начнут спрашивать, но я спросил первым:

– Ну? Как там у нас с обстановкой в Конторе?

– Работаем, – сказал тот, что слева. Я по-прежнему их не различал.

– А генерала сместили, – заметил я и взял в руки тяжёлое меню в толстой кожаной обложке. – Вернее, он сам себя сместил, и на прежней должности уже не работает. Как я и говорил.

– Его оттуда сняли, потому что это ты вмешался, – проговорил второй, который сидел справа от меня. – Подтянул журналюг, телевидение, всё остальное. Если бы не это…

– Ребята, – я посмотрел на каждого. – Если вы думаете, что можно сидеть на жопе, и всё придёт к вам само, то ошибаетесь. Я вот не сидел ровно, иначе бы оказался в Крестах. Пришлось поработать. Главное… – фсбшник слева начал говорить, но я продолжил. – Главное – это результат. Разве нет?

– В любом случае…

– Позвоните Ремезову, ребята, – я полез в карман пиджака за кошельком и достал оттуда его визитку на простой картонке. – И поработайте на свой результат, тогда вас не забудут. А то, что я не ошибаюсь, вы и сами видели. Но вот с одним вопросом у меня пока сомнения… его убили?

Они переглянулись, правый слегка кивнул и поднялся, второй следом, и оба ушли не попрощавшись. Эти сделали свои выводы, и я был уверен, что они позвонят куда надо. Но и другие могут заинтересоваться, откуда я знаю, кого назначат новым директором. Кто-то придёт ещё наверняка, так что с Ремезовым мы это обсудим.

Но главная новость – генерала застрелили, подстроив, будто он сделал это сам. Люди Платонова? А вот это я пока никак не узнаю. И даже непонятно, как ко всему этому подступиться. Зато у меня был безотказный способ – заводить знакомства среди тех, кто в нужный момент может помочь.

И у нас у всех другой вопрос, который уже не может откладываться – запуск комбината. Придётся возвращаться к себе, но на своей территории мы можем больше.

Чекисты ушли, вскоре спустились Женя, Слава и Денис. Слава, одетый в новый пиджак, что-то рассказывал взахлёб о своих соседях по камере:

– Один, кстати, у нас жил в Новозаводске! Ты его, Коваль, не знаешь, он раньше по моей улице на Муравье гонял, с прицепом, навоз коровий возил и дрова. Потом по пьянке связался с кем не надо, вот и сидит теперь. Выпустят, он опять садится, ему там больше нравится.

– Волк, – Женя посмотрел на меня. – А ты чё, Кабанчика бронированного здесь оставишь?

– Где там на нём гонять-то? – я пожал плечами. – Дороги у нас там как после обстрела, сам знаешь. Пусть здесь будет, для Москвы и Питера, а там у нас джип будет.

– Кирюха твой расстроится, так и не поездил на Мерсе толком, – Женя посмотрел в меню, посмотрел цены, поморщился и закрыл его. – И какие планы дальше?

– Комбинат, – сказал я. – Вишневские летят туда, мы с ними, запускаем, и потом у нас будет один серьёзный разговор насчёт нашей фирмы.

– А чё такое?

– Да ничего страшного, но лучше обсудим всё на месте. Пока сосредоточимся на работе.

* * *

Несколько дней спустя, Новозаводск

Мы остановились у железнодорожного переезда, пропуская грузовой состав. Двухсекционный тепловоз с «сотым» дизелем с трудом тащил цистерны и контейнеры в сторону Китая. Густой чёрный дым из труб выхлопного коллектора разлетался по окрестностям.

– И чё, Мерс ты не привезёшь? – спросил Кирилл, безуспешно пытаясь скрыть разочарование в голосе. – Такого ни у кого здесь нет. В Чите у кого-то есть, но он старинный, а у тебя понтовый был!

– Мерс оставлю там, джип привезут сюда, Кирюха. Уже скоро.

Я дождался, когда поднимут шлагбаум, и нажал на газ. Мой БМВ, всё это время ждавший меня в Новозаводске, рванул вперёд. Кирилл сидел на переднем сиденье, перебирая кассеты с музыкой, которые привёз из Питера, выбирая, что послушать.

– Да и ты же сам скоро уедешь туда на учёбу, – продолжил я. – Так что покатаемся с тобой ещё по Питеру.

– А дед-то как? Один же будет.

– Присмотрю, помогу. Да и ты же на каникулы прилетать будешь.

Пришлось сбавить скорость, потому что через ямы залинейной части города спокойно можно было ездить только на танке. Недавно шёл дождь, так что огромные лужи в некоторых местах просто перегораживали всю дорогу, приходилось искать путь через соседние улицы.

Проехавший мимо Крузак приветственно мне посигналил, но кто ехал внутри, я даже не заметил, настолько сильно были затонированы стёкла. Наверное, кто-то с пивзавода.

– Из-за этого Мерса, – я усмехнулся. – Со мной Антонов перестал разговаривать. Он думал, что Вишневские ему кабана подарят, но не вышло. Он всё себе его хотел.

– Он же себе Крузак сотку хочет, я слышал, – сказал Кирилл. – Пацаны говорят, скоро пригонят ему, новый, – он задумался. – Но бронированный Чероки-то покруче. Можно будет потом погонять?

– Конечно.

– А пострелять по нему?

– Ещё чего.

Выехали на нашу улицу. Развалины сгоревшего дома Жени убрали ещё весной, он заказывал для этого бульдозер. Хотел сдать территорию под продуктовый магазин, но пока ни с кем не мог договориться насчёт этого. Во дворе остался только гараж, сараи, пустая теплица и покосившаяся деревянная будка туалета, стоящая у дальнего забора.

У наших ворот уже стоял Луазик деда, сам он ходил вокруг машины и проверял колёса.

– Уже приехали, – сказал деда Боря, когда я остановился рядом с ним. Тон у него такой, будто я и не уезжал. – А я на рыбалку съездил. Кирюха, отдай им, а то уже концерт устроили.

Брат залез в кузов и достал бидончик с пойманной рыбёшкой. Кошки, сидящие на заборе, уже голосили вовсю, включая старую одноглазую, которая всегда чувствовала, что дед едет домой с рыбой.

Но в этот раз они не спрыгивали, а ждали, когда насытится другая. Новенькая жительница этого двора, крупная чёрная кошка с блестящей шерстью, внимательно осмотрела улов, выбрала себе сомика и самого большого карасика, и оттащила в сторонку.

Только после этого остальные кошки спрыгнули. Нрав у кошки подполковника Латыпова был свирепый, своего она не упускала, к ней даже Серый, пёс Женьки, не лез. Другие уже это поняли, поэтому больше не подходили к ней, когда она ест. Кошки приступили к трапезе, а лежащий у гаража Серый недовольно на них посмотрел и ушёл в тенёк.

Забирать кошку к себе на квартиру я не стал, она радостно носилась по двору, никуда с него не уходя, внимательно, как собака, оглядывала всех гостей и весело проводила время на свежем воздухе. Да и дед хорошо её кормил. Так что пусть живёт здесь, развлекает деда Борю, особенно когда Кирилл уедет.

– Вот королевна какая, – дед показал на чёрную кошку. – Никому рыбы не даёт, пока сама не поест.