Игра по правилам - Френсис Дик - Страница 9
- Предыдущая
- 9/73
- Следующая
Я с благодарностью согласился и прикинул, что мне нужно выехать в районе половины третьего, чтобы не опоздать. Сказав об этом Аннет, я спросил, как они запирают офис.
— Мистер Фрэнклин обычно приходит первым и уходит последним. — Она осеклась, потупив взор. — Я хотела сказать...
— Понимаю, — успокоил я. — Ничего. Я тоже постоянно думаю о нем в настоящем времени. Продолжайте.
— Двойные двери вестибюля запираются изнутри. Далее — дверь, ведущая из вестибюля в офис, как вам уже известно, электронная; дверь склада — та, что в коридоре, — тоже; задняя дверь, через которую все мы входим и выходим, — тоже. Мистер Фрэнклин меняет... менял... номер по крайней мере раз в неделю. И дверь из вестибюля в демонстрационный зал, разумеется, тоже электронная, как и дверь из коридора в демонстрационный зал... — Она замолчала. — Я понимаю, кажется, все это трудно запомнить, но электронные замки на самом деле очень простые. Нужно знать всего три цифры. В прошлую пятницу это были пятерка, тройка и двойка. Система довольно простая. Мистер Фрэнклин поставил такие замки, чтобы избавиться от лишнего количества ключей. Правда, у нас с ним был ключ, которым в случае необходимости можно было вручную открыть эти электронные замки.
— Так вы вспомнили цифры? — спросил я.
— Да, конечно. Просто сегодня утром, когда все это случилось... они вылетели у меня из головы.
— А сейф? — поинтересовался я. — В нем есть какая-нибудь электроника?
— Нет, но в этой тяжелой двери очень сложный замок, хотя снаружи он выглядит обыкновенным. Мистер Фрэнклин всегда сам запирает... запирал... сейф перед уходом. А когда он куда-то надолго уезжал, он оставлял ключ мне.
Меня немного удивила эта неловкая фраза, но я не стал к ней цепляться, вместо этого спросил ее о демонстрационном зале, где я еще не был, и она вновь гордо повела меня по коридору, при помощи магических цифр повернула блестящую медную ручку двери, и мы оказались в помещении, весьма похожем на зал магазина со стеклянными прилавками-витринами, где сама атмосфера свидетельствовала о благосостоянии фирмы.
Аннет включила яркий свет, и зал словно ожил. Она торжественно пошла вдоль прилавков, демонстрируя мне все, что теперь переливалось там разными цветами.
— Здесь представлены образцы того, что у нас есть. Правда, разумеется, не все размеры и кроме шлифованных камней, которые находятся в сейфе. Мы не очень часто пользуемся демонстрационным залом, в основном приводим сюда лишь новых клиентов, но мне нравится здесь. Я люблю камни. Они очаровательны. Мистер Фрэнклин говорит, что камни — единственный дар земли, который людям удается сделать еще более красивым. — Она подняла лицо, вновь ставшее печальным. — Что будет теперь, когда его нет?
— Пока не знаю, — ответил я. — Но в ближайшем будущем мы продолжим принимать и отправлять заказы, пользуясь теми же источниками поставок, что и раньше, то есть будем заниматься тем же, чем обычно. Хорошо?
Она кивнула, несколько успокоившись, по крайней мере на данный момент.
— Только теперь, — добавил я, — вам придется приходить на работу первой, а уходить последней, если вы не возражаете.
— Конечно, нет. Я так и делаю всегда, когда мистер Фрэнклин в отъезде.
Не говоря лишних слов, мы просто посмотрели друг на друга. Потом, словно машинально, она выключила свет и, когда мы вышли, закрыла за собой автоматически запирающуюся электронную дверь.
Вернувшись в кабинет Гревила, я написал ей свой адрес и номер телефона и сказал, что, если она почувствует что-то неладное или просто захочет поговорить, я весь вечер буду дома.
— Я приеду сюда завтра утром после встречи с менеджером банка. Как вы, справитесь? Она неуверенно кивнула.
— Как нам к вам обращаться? Мне кажется, называть вас мистер Фрэнклин было бы не совсем уместным.
— А если просто Дерек?
— Нет-нет, — почти тут же возразила она. — Может быть, скажем, мистер Дерек?
— Ну что ж, если вам так больше нравится...
Для меня это звучало несколько чудно и старомодно, однако она была очень довольна своей находкой и сказала, что передаст всем остальным.
— Кстати, насчет остальных, — подхватил я. — Расскажите мне, кто здесь за что отвечает — вы, Джун, Лили...
— Джун занимается компьютерами и финансовыми операциями, — начала она. — Лили — заказами. Тина является нашей ассистенткой: она помогает Лили и выполняет кое-какую секретарскую работу, как и Джун. Как, впрочем, и я. Мы все делаем то, что в данный момент необходимо. У нас почти нет жестких разграничений обязанностей. Правда, Элфи занимается лишь упаковкой заказов. У него уходит на это все его рабочее время.
— А тот молодой человек с рыжей шевелюрой?
— Джейсон? Не обращайте внимания на его волосы, он неплохой парень. Это наша рабочая сила. В массе камни очень тяжелые. Джейсон носит коробки, работает на складе, выполняет разные отдельные поручения и пылесосит ковры. Иногда он помогает Элфи или Лили, если мы заняты. Я же говорю, что мы вместе делаем все, что необходимо. Мистер Фрэнклин никогда не позволял никому устанавливать какие-то жесткие границы.
— Он так и говорил?
— Да, конечно.
«Коллективная ответственность», — прозвучало у меня в голове. Я преклонялся перед его мудростью. Если все шло гладко, то принцип срабатывал. А на вид здесь все шло своим чередом, и я не собирался ничего менять.
Закрыв и заперев дверцу стенного сейфа ключом Гревила, я попросил Аннет показать мне среди множества других ключей тот, которым открывались электронные двери.
— Вот, — сказала она, отыскав его.
— А от чего другие, вы не знаете?
— Понятия не имею, — смущенно ответила она. От дома, от машины, еще от чего-нибудь. Я рассчитывал со временем разобраться. Попытавшись ободряюще улыбнуться ей, наскоро попрощался с остальными, кто был на месте, и спустился на служебном лифте вниз к ожидавшему меня во дворе Брэду.
— Свиндон, — сказал я. — Медицинский центр, где мы были в пятницу. Ты не против?
— Нет, конечно.
«Даже с радостью», — продолжил я про себя. Нужно было проехать восемьдесят миль, десять миль — в противоположную от дома сторону. Брэду удалось преодолеть их, не проронив ни слова, и я провел это время в раздумьях о том, что я еще не успел сделать, например, съездить к Гревилу домой, сказать, чтобы ему больше не приносили какие бы то ни было газеты, предупредить на почте, чтобы они отсылали всю корреспонденцию отправителям... «К черту все это! — устало решил я. — Ну почему же его угораздило умереть?»
Просветив и разбинтовав мою лодыжку, ортопед засокрушался. Она отвердела, потемнела и опухла от пальцев до голени. Кожа почти лоснилась от натяжения.
— Ведь я же советовал вам не беспокоить ногу, — упрекнул он с оттенком раздражения.
— У меня умер брат... — оправдываясь, ответил я и рассказал о нападении возле больницы и о том, что мне придется заниматься делами Гревила.
Врач внимательно слушал меня, сильный, рассудительный, преждевременно поседевший человек. Я не знал ни одного жокея, который бы не доверял ему. Он понимал наши потребности и наши страсти, потому что лечил многих из нас, тех, кто жил в тренировочном центре Лэмборн или неподалеку от него.
— Как я на днях уже говорил вам, — сказал он, дав мне закончить, — у вас перелом нижней части малой берцовой кости. Она разошлась с большой берцовой костью там, где должна соединяться. Сегодня они еще дальше друг от друга. Они совершенно не обеспечивают опоры для таранной кости, пяточной кости. У вас теперь порвана боковая связка у лодыжки. Весь сустав стал очень хрупким и ненадежным, как расклеившийся шип с пазом в какой-нибудь мебели.
— Так сколько же это будет заживать? Он мельком улыбнулся.
— С мягкой повязкой проболит еще дней десять, а потом вы сможете на нее наступать. Недели через три сможете сесть на лошадь, если боль от стремени будет терпимой, а болеть будет наверняка. Еще через три недели лодыжка должна достаточно окрепнуть и можно будет скакать.
- Предыдущая
- 9/73
- Следующая
