Голубка для князя (СИ) - Рэйн Ева - Страница 9

Осмелев, Деян бережно притянул девушку к себе и поцеловал, все так же не встретив сопротивления. Дышала Ярина часто и тяжело, глаз не поднимала, и оттого крепла в Деяне страсть. На землю уже опускался вечер, за окном была сырость и темнота, но в зимовке потрескивал огонь, жарко натопленная печь давала достаточно тепла, чтобы можно было ходить без верхней одежды.

Подхватив девушку на руки, Деян услышал ее смущенный протестующий возглас, но не остановился. Донеся Ярину до лавки, сел, усадив ее к себе на колени, отодвинул с белого плеча край вышитой рубахи. Прикоснулся губами к нежной коже, с наслаждением вдыхая ее запах — необычный, но приятный, возбуждавший его все сильнее. Она пахла травами и медом, еловой смолой и лесом, и Деян растворялся в этом мгновении, позабыв обо всем, что было вокруг.

— Потерпи до свадьбы… твоей назовусь, тогда и… — прошептала Ярина, но не договорив, покраснела.

— Не могу… али не люб я тебе? — ответил, заглянув в глаза.

Дыхание прерывалось, пальцы немели от напряжения. Деян ждал до последнего, боясь обидеть Ярину, но ответом ему было молчание. Девушка закрыла покрасневшее лицо руками, все еще не пытаясь его оттолкнуть. И княжеский сын не справился с искушением — опустил любимую на широкую лавку, развязал хитрым узлом закрепленный на ее талии пояс, и больше не сдерживался. Отвечая на его ласки, Ярина тихо застонала, тут же прикрыв рот ладонью.

— Голубка моя… будешь мне единственной женою, никого не возьму, кроме тебя… — прошептал Деян, накрывая ладонью нежную девичью грудь Ярины.

А солнце все клонилось и клонилось к горизонту, и затянутое тучами небо расколол яростный удар грома. Но Деян и Ярина не видели этого, не слышали осторожных шагов под дверью, и не заметили, как едва слышно скрипнула она, отворяясь.

На пороге, обвитый прядями серого тумана, появился Леший. С ненавистью взглянув на пару, обнимавшуюся на лавке, что-то тихо и зло прошептал, взмахнул рукой и отступил назад, во тьму.

Деян, как раз проводивший ладонью по обнаженному бедру Ярины, вдруг остановился и удивленно взглянул на ее тело, едва различимое в полумраке, царившем в зимовке. Под его пальцами тихо зашуршали белые перья.

Некоторое время Деян обомлело разглядывал их, потом резко отдернул руку и вскочил, разглядывая девушку во все глаза.

— Это… что это?! — его голос предательски дрогнул от страха.

Ярина, все еще пребывавшая в состоянии сладкой истомы, открыла глаза, медленно поднялась и села, стыдливо прикрывшись рубахой, которую буквально несколько минут назад снял с нее Деян. Опустив глаза, увидела свои ноги, снова превратившиеся в птичьи лапы, вскрикнула и залилась слезами.

— Отвечай, ведьма! — на сей раз в голосе княжича звучала откровенная ярость.

— Я… не ведьма… проклял меня Леший, хотел в жены взять, да я отказалась. А он… он… — и девушка снова горько расплакалась, зажав рот рукой.

— Врешь… окрутить меня решила, змея подколодная! Может, это ты меня и подстрелила?! А Вардей… Вардей где? Его, поди, и вовсе со свету сжила?! У, гадина…

Ярина, не веря своим ушам, слушала его слова, и только тихо всхлипывала в ответ. Деян же, с ужасом и отвращением взглянув на нее еще раз, опрометью бросился наружу. Бухнула, закрываясь, дверь, и девушка осталась одна. Вскоре она услышала, как Деян свистом подозвал коня и уехал. Дождь прекратился, на ясном небе засияла полная луна.

Накинув рубаху, Ярина поднялась с лавки, подошла к печи и прижалась к ней, в тщетной попытке согреться. Ее трясло от гнева, огорчения и страха — будущее, ждавшее впереди, рисовало одну жуткую картину: рабство в плену у лесного князя.

— За что же ты так со мной, свет мой ясный… люблю же тебя, а лучше бы и вовсе не знала!

Снова скрипнула дверь, и Ярина обернулась, чуть не бросившись навстречу вошедшему. Глупая… думала она, что это Деян вернулся, надеялась объясниться. Но увидев, что за гость пожаловал в зимовку, вскрикнула от страха и отступила назад к печи, дрожа всем телом.

— Хватит. Нагулялась. Бросил тебя твой княжич, и назад уж не вернется. Сгинет он в Ивруче, а ты… ты — моей станешь!

Леший в одно мгновение оказался рядом с застывшей от ужаса девушкой, схватил ее за руку и в то же мгновение оба они пропали, словно растворившись в воздухе.

В опустевшей зимовке медленно остывала печь, сквозь распахнутую настежь дверь внутрь залетали порывы ледяного ветра…

Никогда в жизни Деян так яростно не понукал любимого коня, как в эту жуткую ночь. Встреча с Яриной все больше казалась ему скверной и полной обмана, и он недоумевал, как сразу не заподозрил неладное.

Дочь кузнеца, но продавать на базар принесла не плоды ремесла своего отца, а сушеные лесные грибы… дюже красива, молода, но до сих пор без жениха. Сказывала, что брат старший о ней заботиться, а об отце с матерью — ни слова. Да и сам брат-то где, спрашивается?!

Явилась она из ниоткуда, прозябает в старой зимовке, питается, чем боги пошлют, но держится, словно боярская дочь! И про травы все знает, вон после какой раны на ноги поставила… а как только открылась ее истинная сущность, эка залопотала — Лешего какого-то приплела, мол, свататься к ней стал, а как отказала, проклял. Да где ж это видано, чтобы сам князь лесной за человеческими девками бегал?!

Ни разу Деян не оглянулся назад… дикий страх гнал его в сторону Ивруча, и ночь вдруг стала на диво ясной. Полная луна насмешливо выглядывала из-за облаков, словно осуждая его за трусливый поступок. Но свет ее падал лишь на ту сторону дороги, которая вела к городу. За спиной же расползалась непроглядная тьма, и Деян то и дело морщился и тряс головой, потому что голос совести уже начал шептать ему другие, менее удобные мысли. Бросил он в этой тьме девушку, которую обещал в жены взять, своей называл…

— Хватит! Не пристало княжескому сыну с ведьмой якшаться! — крикнул в голос, и где-то рядом тут же насмешливо ухнул филин.

Деян вздрогнул, и все же обернулся, о чем тут же пожалел. На границе леса стояла темная фигура, одновременно похожая и на человека, и на невысокое дерево. Словно к мужскому телу прилепили ветви, начинавшиеся где-то в области плеч, и широким полукругом обрамлявшие его со спины.

— Пшел вон, щеня… — раздался в голове Деяна голос, полный такой лютой ненависти, что он чуть из седла не выпал на полном скаку.

Схватившись рукой за оберег, висевший на шее, Деян отвернулся и снова шлепнул коня по спине ладонью. Животный ужас, поселившийся в нем, пробирал до костей. И только когда на горизонте показались стены Ивруча, он осмелился дать коню передохнуть, снова инстинктивно оглянувшись назад. Странная фигура исчезла. Лес темнел черной стеной, надежно хранящей свои страшные тайны от чужих любопытных глаз. Но… ведь именно там осталась Ярина. А что, если он неправ, и она вовсе не ведьма? Кто именно показался ему во время позорного бегства из этой жуткой чащи? Неужто и впрямь… Леший?!

Конь хрипел и задыхался после бешеной скачки, и Деян, едва справившись с собой, соскочил на землю. Не зная, что делать, несколько минут стоял, глядя в сторону леса, но затем решился и направился к городу, ведя коня под уздцы. Убедив себя в том, что один на один с Лешим ему в любом случае не справиться, княжич уповал на помощь отца.

Утешая совесть мыслями о скорой встрече с родными, Деян заметил неладное только когда подошел почти вплотную к Ивручу. Стражи на стенах не было, и ворота, наглухо запертые, закрывали путь в город. Деян, привыкший приходить и уходить, когда ему вздумается, нерешительно остановился, вглядываясь в видневшиеся над стенами крыши самых высоких домов. Ни в одном окне не было даже смутного проблеска света. Впервые на памяти Деяна, Ивруч стоял, погруженный в стылую ночную тьму.

— Не к добру все это… надо бы утра дождаться, а там уж погляжу, что происходит. — тихо отойдя от ворот, Деян направился к стоявшей на берегу реки избушке.