Сделаю больно - Ромеро Екатерина - Страница 10

– Буря там, детка. Шторм.

Этой ночью у меня резко хватает живот. Воды отошли, и начались роды. На месяц раньше.

—А-а-а-а! А-а-а-ай, больно!

– Тужься давай, дыши. Раз, два, три, тужься!

– А-а-а-ай!

Я в областном роддоме. Глафира отправила меня в больницу, довез какой-то ее сосед, потому что скорая бы просто не доехала в такую глушь. Все в какой-то спешке, и мне так страшно, что я держусь изо всех сил за поручни этого кресла и не знаю, что делать.

Я одна, какие-то чужие люди, Глафира осталась дома, и я помню, что у ее двора какая-то еще машина стояла с выключенными фарами. Кто это был… почему я вообще думаю об этом, боже, Тася, соберись!

Роды начались на месяц раньше, и вот уже десятый час я рожаю, хотя кажется, что умираю.

Тот момент, когда борешься сама с собой и нет уже пути назад, я должна быть сильной ради малыша. Только ради него постараться.

Дорога была очень тяжелой, я сильно перемерзла, машину пару раз заносило на льду, и если поначалу я чувствовала, как маленький в животе пинается, то сейчас я уже давно не слышу толчков, и никто мне ничего не говорит.

Смотрю на акушерку. Пожилая тучная женщина в маске. Часто курить выходит, отвлекается на звонки, как будто я могу роды на паузу поставить, и мне тошно уже от этой халатности, а поделать ничего не могу, сейчас я совсем беззащитна.

Наверное, партнерские роды – это здорово. Я слышала, мама когда-то рассказывала сестре, что ее подруга во Франции так рожала. У меня же рядом никого близкого нет. Ни мамы, ни сестры, ни мужа.

Стас. Наверное, он уже давно забыл меня, тогда как я о нем помню каждую секунду, и эта адская боль в животе только подогревает мою память.

Живот каменный, спина, кажется, сейчас воспламенится от жжения, и я не могу раскрыться вот уже столько часов. Я всегда была чувствительна к боли, а тут… меня просто накрывает, и я не думала, что это ТАК больно. Ощущение такое, что живот сейчас расколется и я истеку кровью.

Никакого УЗИ мне не делали, сказали, кабинет на ремонте, аппарат сломался, и все так долго было, никто никуда не спешил, так что в родильный зал я попала только минут через пятьдесят.

Здесь воняет дезинфектором и скрипит мигающая желтая лампа. Я совершенно не готова, не брала никаких медикаментов, пеленок. Глафира в дорогу только немного денег в руки дала, и все.

Я вся дрожу на этом кресле. Меня раздели, здесь так холодно, словно вовсе нет отопления. Мне дали какую-то накидку на грудь, но она совсем не греет.

Они перешептываются, глазеют все на мою маску, хотели ее сорвать даже, но я не дала. Смотрят на меня как на чудовище, полоумной зовут, шепчутся, но мне плевать. Я должна справиться, потому что малыш – это то единственное, что не дало мне погибнуть все эти месяцы с разбитым сердцем, и он будет жить, чего бы мне это ни стоило.

– Так, дорогуша, ребенок что-то плохо совсем идет! Я уже устала с тобой тут тягаться. Ну-ка, давай, девочка, тужься изо всех сил!

Акушерка давит на мой живот большими руками, а мне больно. Я не знаю, правильно ли она делает, а может, только хуже.

– А ну, поучи тут еще меня! Дура несмышленая! У меня стаж тридцать лет, так что рот закрыла и дыши, не то в одиночестве рожать будешь. У нас праздники, все отмечают, и я тоже хочу домой, так что старайся! Тужься давай, быстрее!– Нет, не надо так, мне больно! Не давите на живот, отойдите от меня, вы навредите ребенку!

– Не могу, клянусь, не могу! Остановите это. Малыш так не родится! Сделайте уже кесарево, пожалуйста! Мне страшно!

Реву, по лицу пот градом катится, и я вижу, что мои пальцы приобретают бледно-синий оттенок. Мне плохо, все кружится, и кажется, я сейчас задохнусь.

Я такой боли даже тогда, когда меня избивали, не испытывала. Горит уже все, казалось, что ребенок маленький, но на деле это я маленькая, и мне страшно. Возле меня акушерка, вокруг облезлое помещение, синие стены, и это жуткое старое кресло напоминает устройство для пыток.

– Какое еще кесарево, у тебя показаний к нему нет! А ну, собралась, быстро! Под мужика не страшно было ложиться, а рожать страшно?! Тоже мне, неженка нашлась! Не выдумывай, истерики твои тут никого не волнуют! Глубокий вдох и тужимся! Давай!

Я мучаюсь так еще пару минут и вскоре понимаю, то что-то не так. Прямо посреди родов у меня сменяется весь персонал, включая акушерку.

Они просто выходят, и входят другие, которых я ни разу до этого не видела. На мои вопросы они не отвечают, хотя в таком полуобморочном состоянии я едва могу связать два слова.

Я прошу обезболивающее, врач вроде соглашается, но никто ничего не делает. Я чувствую уже головку внутри и тужусь из последних сил.

– А-а-а-а-а! А-а-а-а! – кричу до хрипа, а после чувствую, как из меня выскальзывает ребенок, которого тут же подхватывают и поднимают.

Крошечный малыш, синий весь, и я не понимаю, жив он или нет, пока не слышу детский плач. Тихий, обессиленный, как будто мяукает, пищит, а я реву, остановиться не могу. И это она. Девочка, моя дочь.

Живая. Я смогла. Сама родила, боже, спасибо! Живая моя девочка, вон ножками пинает, пальчиками перебирает воздух. Глазки открыты. Темненькая. Волосы чернющие, как у Стаса, боже.

– Это девочка. У меня дочь… – сквозь слезы из последних сил, с улыбкой на лице. Я так рада, господи, как же я рада ей. Теперь все будет по-другому. Теперь мне есть для кого жить.

– Да. Девчулю родила. Ой, хорошенькая какая! Не зря мучилась.

Малышка совсем крошечная, такая красивая. На правой ножке родимое пятнышко в виде бабочки. Она пищит, когда ей обрезают пуповину.

– Дайте ее мне. Прошу. На минуту. Дайте мне!

Изнеможенная, мокрая и уставшая, я прошу отдать мне ребенка, но меня никто не слушает, а после я просто вижу, как мою малышку выносят из родильного зала.

– Что… что происходит? Где ребенок? Куда его понесли?!

– Тише, тише, мамочка. Все хорошо. Сейчас ребенка вытрут и дадут тебе. Не волнуйся, а то молоко пропадет.

Меня кто-то успокаивает, и я устало прикрываю глаза. Меня переводят в палату. Проходит час, второй, но ребенка мне не приносят. Я так хочу спать, у меня болит все тело, но я не понимаю, где доченька, и я не вижу врача.

Грудь с каждой минутой наливается, уже можно пробовать кормить, да и малышка голодная, я так хочу прижать ее к себе.

Уже день давно. Я лежу на кровати у окна и прихожу в ужас, когда вижу машину Стаса, припаркованную во дворе больницы. Я ее ни с какой другой не перепутаю. Это точно она.

Паника мгновенно заполняет тело, и я стараюсь подняться, сжимая дырявую больничную простыню руками. Стас нашел меня, боже, только не сейчас! Не так, господи, прошу, убереги от него!

– ПОМОГИТЕ! Помогите, кто-нибудь, врача-а!

Я в палате одна. Здесь холодно, меня укрыли какой-то тонкой простыней, и я не могу встать.

– Где мой ребенок? Покажите ребенка! – ору в тишине, пока не входит медсестра.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.