Узнай меня - Серганова Татьяна - Страница 4
- Предыдущая
- 4/13
- Следующая
Фелиция и остальные девушки все еще не смирились, а я видела, как эти двое смотрят друг на друга. Я мало понимала в ментальной магии, но точно знала, что такое отношение невозможно внушить и подделать, какой бы силой ты ни обладал. Нельзя смотреть так, как Хантер Корф смотрел на свою змейку. Нельзя заставить кого-то так мягко и нежно улыбаться, выискивать ее среди других студентов и бережно обнимать.
– Смотри-смотри, она, кажется, идет к нам, – быстро зашептала Фелиция, болезненно толкнув меня локтем в бок. – И что этой змее от нас надо?
– А я откуда знаю? – буркнула я в ответ.
С Уайт я не пересекалась. Даже случайно. Она училась на третьем курсе факультета артефакторики, мы – на последнем факультета целительства. Поэтому ее внимание оказалось более чем неожиданным. Подняв от конспекта глаза, я проследила, как к нашему столу не спеша подходит хрупкая девушка с сияющими серебром волосами, собранными в простую косу, и ярко-голубыми глазами, вертикальный зрачок которых не скрывали смешные очки в круглой оправе.
Судя по решительному взгляду, Уайт не ошиблась и действительно хотела поговорить с кем-то из нас.
– Добрый день, – вежливо поздоровалась она, остановившись у нашего стола.
– Добрый, – отозвалась я, отложив конспект в сторону.
Фелиция демонстративно молчала, изучая свои ногти. А Уайт изучала ее. Как-то уж очень пристально и оценивающе, словно пытаясь что-то найти. Я невольно напрягалась. Уж не успела моя кузина натворить что-то, пока я занималась подготовкой доклада?
– Ты Фелиция Эндир?
– И что? – продолжая изучать свои ногти, раздраженно осведомилась кузина.
Я с трудом сдержалась, чтобы не ткнуть ее локтем в отместку. Да, не нравится тебе василиска, но надо соблюдать хотя бы элементарные правила этикета.
– Я могу с тобой поговорить? – вежливо спросила Уайт, возвышаясь над нами. – Наедине.
– Сомневаюсь, что нам с тобой есть о чем разговаривать, Уайт, – натянуто улыбнулась Фелиция, наконец подняв на нее глаза.
– Думаю, есть, – возразила василиска. – Дело касается твоей летней практики. Возникли кое-какие вопросы, которые нам с тобой стоит обсудить. Поверь, это в твоих же интересах, Эндир.
Новость о практике заставила встревожиться не только Фелицию, но и меня. Я нервно закусила губу, внимательно взглянув на девушку. Хорошо, что она была занята тем, что изучала кузину и не обращала на меня никакого внимания.
«Летняя практика… а вдруг… нет, не может быть…»
Я застыла на своем стуле, чувствуя, как быстро застучало сердце и начало бросать то в холод, то в жар. От перенапряжения пальцы свело судорогой и на мгновение сбилось дыхание.
– Ладно, давай поговорим о практике, – нехотя согласилась Фелиция, медленно поднимаясь и поправляя короткий жакет, полы которого слегка задрались. – Хотя я совершенно не понимаю, что здесь можно обсуждать спустя столько времени. Да еще с тобой.
На едкий тон моей кузины Уайт никак не отреагировала. Словно и не заметила его вовсе.
– Не здесь. Давай отойдем.
– Адель, подожди меня в нашей комнате, – бросила кузина напоследок. – Я скоро вернусь, и мы продолжим заниматься.
– Ладно, – тихо ответила я, даже не думая спорить.
Действительно будет лучше подождать Фелицию в комнате. А когда она придет, хорошенько расспросить. Кузина точно меня не выдаст, это не в ее интересах. Но… кое-что, произошедшее в августе, я от нее все-таки скрыла.
«Нет, все это глупости… никто и никогда не узнает о том, что было тогда… никто не узнает о нем…»
Проводив их взглядом, я некоторое время сидела за столом. Потом, словно опомнившись, вскочила. Перекинув ремень сумки через плечо, схватила конспекты и поспешила прочь из столовой. Прижала тетради к груди и пробежала по широким дорожкам к общежитию, стараясь никого не сбить по пути.
Перевести дыхание смогла лишь в комнате, которую делила с Фелицией. Бросив сумку и тетради на стол, я села на кровать и обхватила себя за плечи.
Тревога нарастала с каждым мгновением. Я внезапно почувствовала себя загнанным в ловушку зверем. И дело было не только в странном интересе Уайт к летней практике. Год назад я совершила ошибку, обратившись за помощью не к тому, кому следовало. Доверилась и теперь пожинала плоды своего поспешного решения.
– Я скучал, мяу, – промурлыкала ручка на нашей двери, выполненная в виде морды улыбчивого и наглого кота.
Это являлось одной из особенностей Уатерхолла. На двери каждой комнаты общежития имелась ручка в форме какого-нибудь животного или существа. Она служила и замком, который не пропускал никого чужого, и напоминалкой для важных событий, и будильником, который своим воем поднимет даже мертвого. А еще с такой ручкой можно было поболтать, если хочется. В данный момент мне не хотелось.
– Не сейчас, – отмахнулась я.
– Мяу, опять зачет не сдала? Не ценишь ты себя, Адель, – промурлыкала ручка. – С таким уровнем знаний и подготовкой тебе надо быть на первом месте.
– Не боишься, что я Фелиции расскажу о твоих подстрекательствах? – хмыкнула я.
– Да говори. Она еще неделю назад обещала меня натереть специальной мазью и забыла, – обиженно выдал кот, сморщив металлическую мордочку. – А я все жду и жду.
– Я ей напомню. Сам понимаешь, итоговые экзамены. Тут про все забудешь.
– Ты-то ничего не забываешь.
– Лучше бы мне кое-что забыть, – вздохнула я, поднимаясь с кровати.
Подойдя к окну, отодвинула тонкую занавеску и выглянула наружу. Рассмотреть что-то за густой кроной высокого дерева было сложно. Впрочем, я и так хорошо представляла, что увижу. Студенты академии Уатерхолл готовились к экзаменам, не забывая наслаждаться и радоваться жизни. У каждого из них были планы на будущее, мечты, желания и стремления, а я…
Я внезапно осознала, что понятия не имею, как жить дальше. Дядя, несомненно, устроит меня на работу. Все как говорила Фелиция, для которой уже припасено тепленькое местечко в столичной клинике. Скорее всего секретаря, потому что она, в отличие от меня, ненавидела практическую работу и не любила исцелять других. Говорила, что после каждого сеанса у нее кружится голова и начинает тошнить. Возможно, так и было. Меня тоже после долгого лечения штормило и дрожали руки.
Но дело не в этом. Чего на самом деле хотела я сама? Плыть по течению рядом с кузиной, точнее за ней, продолжая играть роль безмолвной тени, или попытаться жить самостоятельно и ни от кого не зависеть?
Я честно собиралась ждать кузину до последнего, но не получилось.
– Хочешь, я тебя порадую? – вновь подала голос мурлыкающая ручка. – Твой таинственный поклонник вновь объявился.
– Поклонник? – встрепенулась я, оборачиваясь. Тревога, которая чуть утихла, начала вновь разрастаться, ледяной волной пройдясь по натянутым нервам. – Какой поклонник?
– Тот самый, которого ты, девочка, так тщательно скрываешь, – подмигнул мне металлический кот. – Два месяца его не было и вот. Прислал записку.
– И где она? – ровным, лишенным эмоций голосом, спросила я.
– А вот.
Ручка открыла пасть и вытянула вперед длинный язык, на кончике которого, свернувшись трубочкой, лежал белый клочок бумаги. Как же мне хотелось схватить его, разорвать на мелкие кусочки и выбросить! Но я не могла. Это вызвало бы лишние подозрения и ненужные вопросы. Кроме того, попытка избавиться от записки все равно ничего бы не решила, а наоборот, создала новые проблемы.
– Не офидала? – выдал кот, смешно коверкая слова и шепелявя. – Спефиально фля тефя софранил.
– Спасибо, ты самая лучшая ручка в мире, – похвалила я, аккуратно беря листок бумаги и осторожно разворачивая трубочку.
«Жду на нашем месте до пятнадцати».
Коротко и емко. Ничего лишнего и никаких подозрительных фраз и угроз. Если бы даже кто-то нашел записку и прочитал ее, то действительно решил бы, что это писал поклонник.
– Ну как? Я молодец? – промурлыкала ручка.
– Еще какой! – улыбнулась я и потянулась за сумкой. – Я сбегаю в город. Передай, пожалуйста, Фелиции пусть дождется меня. Я скоро.
- Предыдущая
- 4/13
- Следующая