Молодость не порок - Никольская Наталья - Страница 14
- Предыдущая
- 14/28
- Следующая
– Да как? – совсем растерялась Ольга.
– Ну-ка давай сюда всю свою косметику! – распорядилась я. – И из одежды что-нибудь по вызывающей!
– Да у меня и нет такой одежды! – запротестовала Ольга.
Я решительно сунулась в ее гардероб. Найти здесь что-либо было сложно и в хорошие-то времена, а уж после учиненного погрома неизвестного и подавно.
Поэтому я стала рыться в тряпье, разбросанном как попало по квартире. Из всего тряпья я выбрала Лизонькину блузку – она была синтетической, поэтому могла растянуться до любых размеров, – неизвестно с каких пор сохранившиеся у Ольги колготки-сеточки, правда, с дырой на пятке, но это дело поправимое, а главное – старую кожаную куртку, забытую у Ольги Кириллом.
– И что ты собираешься со всем этим делать? – ошарашенно спросила Ольга, глядя, как деловито я осматриваю свой набор.
– Надевать, – коротко ответила я, – где у тебя ножницы?
Ольга, уже окончательно, видимо, решившая, что я сошла с ума и полностью отдавшись во власть моего воспаленного мозга, молча принесла мне из ванной ножницы, чем несказанно меня удивила – я была уверена, что она будет искать их, по крайней мере, часа полтора.
Потом она все с тем же безучастным видом плюхнулась в кресло. Однако, когда ножницы защелкали по Кирилловой куртке, Ольга моментально встрепенулась.
– Что ты делаешь? – вскричала она, вскакивая.
– Юбку буду шить, – ответила я.
– Отдай сейчас же! Это же Кириллова куртка, он меня убьет!
– Не убьет, она давно вышла из моды. Да Кирилл и не станет носить такой отстой, разве что на дачу. А на дачу он, насколько я знаю, не ездит.
Ольга хотела еще что-то возразить, потом махнула рукой и вернулась в свое кресло, мрачно наблюдая оттуда за моими манипуляциями.
Хотя я и ненавижу нитки с иголками, но все же в шитье толк знаю, поэтому при необходимости могу скроить любую вещь. Вскоре я уже крутила в руках коротенькую кожаную юбочку.
Быстро скинув джинсы, я натянула ее на себя. Вместо собственной олимпийки я облачилась в Лизину блузку. Желтенькая синтетическая тряпочка обтянула мои формы, готовая вот-вот лопнуть, но мне это и было нужно.
После этого, зашив дыру на пятке, я надела колготки-сеточки, бывшие во времена молодости Мафусаила писком моды, а сейчас образцом безвкусицы.
Оставалось дело за макияжем.
Тут уж я постаралась на славу. Весь Ольгин косметический набор пошел в ход, и вскоре я стала обладательницей ярко-малиновых щек, синих теней и кроваво-красных губ. Кстати, ни я, ни Ольга никогда до этого не пользовались такими оттенками, и откуда у сестры взялась такая косметика – ума не приложу.
– Ну как? – поворачиваясь к Ольге, спросила я.
– Кошмарно, – мрачно отозвалась она.
Я посмотрелась в зеркало.
– Да, действительно, чего-то не хватает, – задумчиво проговорила я.
– Не хватает? – подскочила Ольга. – Да ты посмотри на себя! Ты же похожа на карикатурную проститутку!
– Да, пожалуй, ты права, – со вздохом констатировала я. – С косметикой я несколько переборщила. Ну, не страшно, сейчас мы это растушуем.
Я взяла салфетку и с ее помощью уменьшила яркость макияжа.
– Теперь гораздо лучше, – одобрила Ольга.
– Ты была бы рада, если бы я облачилась в элегантный костюм и сделала макияж в стиле Эсте Лаудер, – усмехнулась я. – Не забывай, что у меня другие цели!
– Ты сама-то довольна? – вздохнула Ольга.
– Да вот все время кажется, что чего-то не хватает, – оглядывая себя в зеркало, пробормотала я.
И тут меня осенило!
Я вспомнила, как примерно год назад моя доверчивая сестрица выписала себе по объявлению в газете посылку. В объявлении говорилось, что вы за совершенно мизерную плату получите массу полезных вещей. Вот только каких, не сообщалось, это якобы должен был быть сюрприз.
Ольга, естественно, купилась на этот трюк и, заняв у меня нужную сумму, оказавшуюся далеко не такой мизерной, и, кстати, до сих пор мне ее не вернув, отправила деньги.
Самое удивительное, что посылку она все-таки получила. В ней оказались босоножки тридцать третьего размера, набор дешевых вилок, рожок для обуви, еще один странный стеклянный предмет, предназначения которому никто так и не смог найти, но главное – огненно-рыжий парик! Этот парик привел в восторг Лизу, а Ольгу поверг в шок.
Кстати, когда мы подсчитали примерную стоимость полученных товаров, выяснилось, что, купив все это дерьмо на рынке, мы выиграли бы втрое. Если только так и не опознанный нами странный стеклянный предмет не покрывает всей стоимости. Но разве в этом дело для Ольги? Там же сюрприз обещали!
Чтобы не впасть в депрессию по поводу так бездарно потраченных денег, Ольга тут же стала искать применение полученным вещам.
Босоножки были отложены для Лизы «на вырост», дешевые вилки перевезены на дачу, а странный стеклянный предмет, похожий на ночной горшок, Ольга водрузила на пианино рядом с фарфоровой вазой, сказав, что это вполне в стиле модерн.
На мой взгляд, это было в стиле публичного дома, но сестра и слушать ничего не хотела, а я не стала настаивать, опасаясь депрессии.
Единственным предметом, которым регулярно стали пользоваться, оказался рожок для обуви, но так как он был пластмассовым, то быстро сломался.
А вот париком безраздельно завладела Лиза. Единственное условие, которое поставила дочери Ольга – никогда не появляться в нем при ней. И Лизонька крутилась в нем перед зеркалом, когда мамы не было дома.
И вот теперь этот атрибут понадобился мне. Больше всего опасаясь, что Лиза утащила его к бабушке, я осторожно спросила:
– Оля, а где тот миленький рыженький паричок, который тебе прислали почти даром?
Ольга окаменела. Потом тихо спросила:
– Ты что, и его собираешься нацепить?
– Именно так! – кивнула я.
– Боже мой! – вздохнула Ольга. – То родная дочь хочет меня в гроб вогнать, теперь сестра! Я его спрятала специально, но если уж он тебе так необходим...
Не закончив фразы, Ольга вышла из комнаты. Я уже привыкла к тому, что, по мнению сестры, все ее родственники только и мечтают о том, чтобы вогнать бедную Ольгу в гроб, поэтому не стала комментировать это очередное заявление. Рыжий парик волновал меня сейчас куда как сильнее.
Вскоре Ольга вернулась, неся в руках парик с таким отвращением, словно это была дохлая мышь. Я быстро выхватила его у нее, расчесала и водрузила на голову, предварительно закрутив свои русые волосы в пучок на затылке.
– Вот теперь я довольна, – с улыбкой сказала я, глядя на себя в зеркало.
На меня смотрела женщина, на которую я на месте мужчины не клюнула бы ни за какие деньги, а уж о том, чтобы заплатить ей, и речи быть не могло. Но мне и не надо было, чтобы на меня клевали – зачем лишние неприятности? Мне нужна только лишь информация.
– Ну, я могу идти! – удовлетворенно проговорила я.
– Полина, – серьезно сказала Ольга. – Я еще раз прошу тебя отказаться от этой дурацкой затеи! И потом... Ты думаешь, я смогу уснуть, зная, что ты подвергаешь себя опасности?
– А ты прими вермута, – предложила я. – Это же для тебя лучшее снотворное!
– Ты даже сейчас надо мной издеваешься, – тихо, с каким-то горьким упреком сказала Ольга. – А я ведь искренне за тебя переживаю.
Мне стало стыдно. Я обняла сестру и попыталась успокоить:
– Да все будет хорошо, Олюшка! Я тебе обещаю, что как только почувствую опасность, сразу сделаю ноги! Неужели ты думаешь, что я полезу на рожон?
– И ты оставишь меня одну в незапертой квартире? – Ольга приготовила последний аргумент.
– Подопри дверь изнутри чем-нибудь тяжелым, раз уж так боишься, – посоветовала я. – или иди ночевать к соседям. А хочешь, езжай ко мне. Я как раз вернусь и все тебе расскажу!
– Нет уж, я лучше здесь останусь, – вздохнула Ольга. – А тебе удачи!
– Ладно, пока! – я чмокнула сестру в щеку, посчитав, что церемоний достаточно.
Выйдя на улицу, я посмотрела на часы. Время приближалось к одиннадцати вечера. как раз то, что нужно. Ловить машину я не рискнула и пошла пешком, тем более что, во-первых, до Большой Казачьей было недалеко, а во-вторых, было уже темновато, и если идти, что называется, огородами, можно и не привлекать особого внимания.
- Предыдущая
- 14/28
- Следующая
