Шоу для богатых - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 2
- Предыдущая
- 2/43
- Следующая
Судя по всему, Игорь Терентьевич Крупенин вложил в конверт вдвое меньше той суммы, что выложила «обиженная» сторона, и как итог – два года условно оборонявшемуся парню, вместо пяти лет строгого режима тому козлу, который достал из кармана нож.
Казалось бы, все ясно и понятно, и все-таки Ирина Генриховна не могла не спросить:
– А как могло случиться, что ваш сын умудрился поломать того, с ножом?
– Да очень даже просто, – как о чем-то само собой разумеющимся, произнес Крупенин. – Господь Бог силушкой нашу породу и без того не обидел, так что постоять за себя всегда могли, ну а Стас вдобавок ко всему еще со школы восточными единоборствами увлекаться стал, затем рукопашным боем, и даже от армии не стал отлынивать, чтобы только в десантные войска попасть.
– В ВДВ служил?
– Нет, в морской пехоте. На Балтике.
– А чем стал заниматься после армии?
– Так я же вам говорю, в институте учится, – с ноткой раздражения в голосе ответил Крупенин, явно не понимая, к чему задавать все эти, никому ненужные, совершенно бесполезные на данный момент вопросы, в то время как его сын пропал.
– На дневном? – все-таки уточнила Ирина Ген-риховна.
– Естественно!
Теперь он уже не скрывал своего раздражения, видимо, сожалея в душе о том, что послушался совета своего товарища, который рекомендовал ему «Глорию» как одно из лучших агентств Москвы, в котором сыск ведут не прожженные хапуги из среды следователей-неудачников и бывших ментов, а профессионалы своего дела.
«Профессионалы, мать твою!.. – читалось в его глазах. – С накрашенными губами, с изысканным маникюром и в брючном костюме от Кардена».
«Идиот самонадеянный!» – мысленно прошлась по нему Ирина Генриховна, также пожалев о том, что согласилась помочь несчастному отцу, который уже не знал, куда и к кому обратиться со своей бедой, и уж хотела было заявить, что по вопросу пропажи людей надо все-таки обращаться с заявлением в милицию по месту проживания, а не в частные агентства, однако что-то сдержало ее от этого шага, и она, стараясь оставаться максимально спокойной, спросила:
– Вы действительно хотите, чтобы мы занялись исчезновением вашего сына?
Интонация, с которой были произнесены эти слова, видимо, не соответствовала тому образу «красивой бабенки в брючном костюме от Кардена», который уже вылепил для себя Крупенин. Он негромко откашлялся и столь же негромко произнес:
– Для того и пришел к вам. – Снова откашлялся, будто у него першило в горле, и добавил: – Простите, ради Бога. Издергался за эти дни, порой сам не знаю, что говорю.
– Ладно, чего уж там, – улыбнулась Ирина Ген-риховна. – Кому еще, как не матери, понять вас? У самой дочь школу заканчивает, и когда задерживается где-нибудь... В общем, малые дети – малые заботы, а когда подрастают, только руки подставляй.
– Это уж точно, – согласился с ней Крупенин, и было видно, что та пружина, которая все время держала его в сжатом состоянии, понемногу отпускает этого сильного мужика, и с ним уже можно, вроде бы, начинать работать.
– В таком случае, я могу вам задавать ТЕ вопросы, которые посчитаю нужными?
– Господи! – взмахнул руками Крупенин. – Да о чем вы говорите! Естественно!
– Хорошо, спасибо, – хмыкнула она. – В таком случае, может быть несколько неприятный для вас лично вопрос.
– Да? – насторожился он.
– Стас живет с вами или с матерью? Глаза Крупенина удивленно округлились.
– А почему, собственно, вы думаете, что...
– Да как вам сказать... – пожала она плечами. – Что-то подсказывает мне, что вы давно уже живете отдельно. Я имею в виду мать вашего сына.
– М-да, – буркнул Крупенин, – мы действительно в разводе. Уже семь лет. Но это... это ни о чем не говорит, хотя Стас и остался жить с матерью.
Замешкался было на секунду-другую, словно раздумывал, стоит ли посвящать всех и вся в секреты неудавшейся семейной жизни, однако не выдержал и уже совершенно иным тоном добавил:
– И должен вам сказать, что у меня с сыном сложились прекрасные отношения. По крайней мере, он не осуждает меня, что я ушел из дома.
«Ну, это тебе, положим, только так кажется, голубчик», – хмыкнула про себя Ирина Генриховна, однако вслух произнесла:
– И в трудные минуты, когда что-то не ладится с сыном, ваша жена обращается к вам?
Она специально не сказала «бывшая жена», хотя и это вертелось у нее на языке. И еще подумала, что он сейчас обязательно должен произнести слово «естественно», иначе психологический срез этого человека окажется незаконченным. И не ошиблась в своем предположении.
– Естественно, – утвердительно кивнул Крупенин. – Причем, не только в трудные минуты. Я... я никогда не отказывался помогать семье, хотя моя жена оказалась довольно самостоятельной женщиной.
«И то ладно», – вздохнула Ирина Генриховна, думая в то же время о своем Турецком. Как правило, сильные мужья и мужики не прощают излишнюю самостоятельность своим женам, и неизвестно, как еще сложится в дальнейшем их семейная жизнь. Сила и слабость – ягоды одного поля, точно так же, как любовь, ревность и ненависть. Поначалу любит, потом вдруг начинает ревновать, а потом... А потом на нервной почве начинаются проблемы и с потенцией, что окончательно добивает некогда сильного и уверенного в себе мужика. Да еще к тому же люди такого типа никогда не расскажут о своих проблемах, не спросят совета у жены или друга, не пойдут к врачу и уж тем более не смогут в аптеке попросить какой-нибудь «неприличный» препарат. Невольно Ирина вспомнила свой разговор с Сашей, случившийся пару лет назад. Был какой-то невероятно теплый и солнечный май, все вокруг пело о любви, да и у нее в голове постоянно крутились мысли «об этом»... Однако Турецкий, наоборот, был непривычно мрачен, озлоблен, да и что греха таить, пил гораздо больше своей нормы. Когда Ирина подсчитала, что с момента их последней близости прошел уже месяц, она решила поговорить с мужем, тем более и вечер был подходящий – в бутылке любимого коньяка оставалось гораздо меньше половины, и Саша, рассказывая ей о прошедшем дне, даже пару раз криво улыбнулся.
– Турецкий, в чем дело, – резко перебила его Ира, – что с тобой происходит? Ты мной не интересуешься уже месяц, ну ты понимаешь, о чем я говорю!
От неожиданности «важняк» растерялся.
– Ира, ну что ты говоришь, я очень тебя люблю, но понимаешь. Я ведь уже не тот пацан, который был готов в любой момент. Работа такая. Я вот тут с ребятами разговаривал, у всех такие же проблемы.
– Мне наплевать на всех! – и тут Ирину осенило, – упаковка с огоньком!
Она вспомнила, как пару месяцев назад разговаривала со своей одногруппницей Татьяной, у мужа которой одно время вообще ничего не получалось. Татьяна плакалась, что Славка жутко психует, постоянно срывается, да и вообще они разводиться собираются. Ирина уже стала присматривать подруге нового жениха, и тут Татьяна спустя какое-то время огорошила, мол, они со Славкой только что в Турции отдыхали, провели второй медовый месяц. А все благодаря левитре. Это уникальный препарат, захлебывалась от восторга счастливая Танюшка, надежный. Действует сразу, да с таким эффектом, что, мол, Славка и в молодости такого не вытворял, тараторила радостным голосом подруга. Еще и с алкоголем совместим, что на отдыхе ну просто необходимо. А купить его в аптеке вообще элементарно: спросить упаковку с огоньком.
Все это Ирина, смущаясь, рассказала оторопелому Турецкому. Он сначала отнекивался, но пару дней спустя Ирина увидела приметную коробочку в сумке у любимого. Да-а-а, вот уж действительно, такого огня у них не бывало давно.
От воспоминаний Ирина даже раскраснелась и поспешила скинуть ненужные сейчас мысли. В общем-то, с этим клиентом все было понятно, и пора было завершать разговор.
– Ну так что, вы еще не раздумали поручать нам это дело? Или все-таки оставите в милиции заявление?
При слове «милиция», которое, видимо, у него ассоциировалось со словами «участковый», «адвокат», «суд» и «судья», зрачки Крупенина потемнели и он хрипло произнес:
- Предыдущая
- 2/43
- Следующая
