Спецагент инквизиции - Шелонин Олег Александрович - Страница 18
- Предыдущая
- 18/74
- Следующая
– С чего? – удивилась Федосья.
– Ну… хотя бы от боли.
– Матрена! Что ж ты клуша старая, про анестезию-то забыла!
– Ах ти Господи!
Суетливая старушка подскочила к Ивану, дунула ему с ладошки золотой пыльцой в лицо, и он сразу поплыл. Голоса старушек стали доноситься до него как через плотный слой ваты. Глаза бессмысленно уставились на зеркало, в котором отражалось лицо деревенского увальня.
– Ну, как ты Ваня? – Матрена помахала ладошкой перед его глазами.
Иван не реагировал.
– Нормально. Девоньки, быстро живую и мертвую воду сюда. – Федосья, выполнявшая, похоже, здесь роль главного хирурга, поигрывая молотком, осматривала лицо пациента. – Так, начнем с носа.
Молоток шлепнул Ивана по носу, превратив его в блин. Удар сопровождался звуком рухнувшего на пол тела.
– Что с тобой, Черногорушка? – всплеснула руками Матрена.
– У него кровь… течет… – еле слышно пробормотал волк отключаясь.
– Ничего, ему полезно. Ишь, ряха то какая красная. А мы ему благородную бледность организуем, – повернулась к волку Федосья, похлопала глазами на бесчувственное тело оборотня и расстроилась. – Ну вот, теперь еще и с этим припадочным возиться. Оттащите его в сторону. Потом им займемся.
Старушки шустро отволокли волка в дальний угол салона красоты за хвост. Федосья извлекла из столика под зеркалом деревянную заготовку, присмотрелась к носу Ивана.
– Нет, для такой сопатки такая финтифлюшка не пойдет. Васильевна!
– Чего?
– Помнишь колодку, по которой тебе сапожки тачали?
– Ну?
– Тащи их сюды.
– Зачем?
– Будем греческий профиль тридцать восьмого размера оформлять.
Васильевна притащила колодки, их втиснули в ноздри Ванюши, и Федосеевна начала деловито обстукивать греческий профиль тридцать восьмого размера молотком.
– Теперь мертвой водичкой, чтоб срослось… живой, чтоб кровушка быстрей по жилкам потекла.
У Ивана мучительно зачесалось в носу, и он оглушительно чихнул. К счастью, колодки пролетели мимо зеркала, и грохнулись на стол, оставив на стене глубокие вмятины.
– Теперь займемся ротиком. Да-а-а… таким е… только медок наворачивать, да подковы пополам перегрызать. – Федосья покосилась на самую большую кувалду. – Тут только ентим инструментом можно, дык, я ить ее не подыму. Годков-то мне чай скока. Васильевна!
– Чаво?
– Кузнецы с нами за прошлую поставку зелья для закаливания рассчитались?
– Нет.
– Тащи сюды самого главного.
Через несколько минут Васильевна, выполнявшая в операционной роль ассистента, привела в салон красоты маленького квадратного гнома в кожаном фартуке, почти полностью прикрытом длинной бородой. Судя по красной роже, его оторвали от дела, прямо от пышущей жаром кузнечной печи.
– Чего надо, бабульки?
– Да вот, милок, пришел, понимаешь этот добрый молодец красоту наводить, а платить не хочет. Ты бы вразумил его вон той кувалдочкой по зубам.
– Это запросто. Старушек обижаешь, гад!!?
Удар кувалдой челюсти Ванюши не выдержали.
– Ну что, в расчете? – с надеждой спросил гном.
– Мда… я немножко с другой стороны подправить хотела, – почесала затылок Федосья, – но ничего, сойдет. В расчете.
Довольный гном помчался к выходу.
– Кувалдочку поставь на место. Куда потащил?
Старушки веселушки отняли у гнома кувалду, после чего Федосья, успокоившись за целостность и сохранность «хирургических» инструментов вновь повернулись к Ванюше. Одна рука ее ощупывал раздробленную челюсть, другая легонько помахивала молотком. Старушка в этот момент очень напоминала скульптора, осматривавшего грубую мраморную заготовку, из который ей предстоит создать очередной шедевр.
– Девоньки, настойку из молотой кости дракона сюда. Без костеросту здесь не обойтись.
И вновь застучал молоток. Долго расписывать лечебные процедуры мы не будем. Короче, где-то через полчаса, когда волка откачали, перед ней сидел на кресле добрый молодец с профилем античного бога и благородной бледностью в лице. Красавец остановившимся взглядом смотрел в зеркало.
– А чтой-то у него глазки такие пустенькие, пустенькие? – первым делом спросил Черногор.
– Ах, я старая, разбудить забыла! – главный анестезиолог Матрена подскочила к Ивану и дунула прямо в греческий профиль с ладошки.
Взгляд Ивана стал осмысленным. Старушки торопливо отвязали его руки от подлокотников кресла.
– Это еще кто такой? – уставился он в зеркало.
Старушки засмеялись.
– Ты, Ванюша, ты. Привыкай.
– Обалдеть! Ну, прямо Аполлон, который Бельведёрский. Все девки теперь мои будут. Еще бы прикид сменить.
– Поможем, – заверила его Федосья. – Матрена!
– Чё?
– Ты тому портному с соседней улицы, что клинья под тебя подбивал, окончательно от ворот поворот дала?
– Я дала? Ничего я ему не дала.
– Умница. Такими мужиками грех бросаться. Ташши его сюды! Нам портной нужен для Ванюши и… – Федосья посмотрела на волка.
– И моей лярвы, – небрежно махнул рукой в сторону оборотня Иван, любуясь в зеркало. Волк щелкнул зубами. – Боевой подруги, – торопливо поправился Ванюша.
– Сейчас приведу.
Портным оказался сухощавый старичок в черной траурной шляпе, из-под которой торчал крючковатый нос с поблескивающим на нем пенсне.
– Здравствуйте, уважаемые. Ви хотели видеть Мойшу? Я таки внимательно вас слушаю.
– Да вот, внучок из деревни приехал, – сообщила Федосья, – приодеть бы его для жизни городской. В люди выйти хочет.
– Ви обратились по адресу, уважаемые. Встаньте молодой человек.
Иван послушно встал. Старый еврей прогулялся вокруг, окидывая оценивающим взглядом гиганта.
– Ну-с, что мы здесь имеем? А не имеем мы здесь ничего, кроме недурственных внешних данных. Одежда не ахти. Такую даже в деревне уже не носят. А что у нас здесь? – Мойша оттянул пояс штанов и заглянул внутрь, – Ой-ей-ей!
– Что там? – оборотню стало любопытно, и он тоже сунул туда морду, – да это ж не ой-ей-ей, а ого-го!
– Я не знаю господин пес, что ви имели в виду под ого-го, но я говорю ой-ей-ей, нижнего белья то нет! А это будет стоить уже дороже! Но ви не расстраивайтесь молодой человек. Судя по вашим внешним данным, ви далеко пойдете, а потому я готов все сделать абсолютно бесплатно за какие-то жалкие пять-шесть процентов от будущей прибыли.
– Какой еще прибыли?
– Вашей, разумеется. Не моей же! Соглашайтесь молодой человек. Это очень выгодная сделка. Я согласен даже совершенно бесплатно сделать целых три костюма: Один на выход, один на прием, и повседневный. Опять же не забывайте про нижнее белье! Так что десять процентов…
– Ты ж сказал даром!
– Разумеется! О чем может идти речь? Пятнадцать процентов, это же практически даром! И вам абсолютно не о чем беспокоиться! Если ви обратились к Мойше, считайте удача на вашей стороне! С такими данными, да в костюме от Мойши, перед вами не устоит ни одна княгиня. А уж быарыни сами будут вешаться на шею!
– А царевны? – поинтересовался Ванюша.
– Молодой человек, если б в этих краях еще водились царевны, Мойша с них бы и начал, и это стоило бы вам уже двадцать процентов!
– Матрена… – Федосья покосилась на подругу.
– Сейчас.
Матрена подхватила старого еврея под локоток, отвела его в сторону, и что-то прошептала на ухо.
– Да? – выпучил глаза Мойша.
– Да!
– Сейчас все будет сделано в лучшем виде!
В целях конспирации ни Черногор, ни Ваня из салона красоты в новом облике, но в старой одежде решили не выпускать, а потому на некоторое время салон превратился в пошивочную мастерскую. Мойша ненадолго отлучился, затем вернулся с целым взводом подмастерьев, и работа закипела. Через три часа Ваня имел шикарный гардероб: у него было все, вплоть до нижнего белья и даже элегантные сафьяновые сапожки пятидесятого размера, оперативно стачанные дальним родственником Мойши на заказ. Ванюшу побрызгали ароматной туалетной водой, и теперь он выглядел как то ли заграничный барон, то ли маркиз, то ли заморский принц.
- Предыдущая
- 18/74
- Следующая
