Ноша хрономанта 5 (СИ) - Мясоедов Владимир Михайлович - Страница 51

— Ну-с, дамы и господа, дело сделано! — Оповестил я собравшихся, шагая к растительной химере, которая уже не светилась золотом так интенсивно, а скорее чуть заметно мерцала. Красиво…Позже надо будет её обязательно огородить…Или просто пост охраны поставить, чтобы всякие идиоты не пытались цветы оборвать или вообще сжевать в надежде на повышение характеристик…Не факт, что ложной, кстати… — Сейчас вы увидите, что вчера сделали эти четыре человека и почему они достойны тюремного заключения…А также получите возможность высказаться в их защиту. Или ради приговора более радикального, чем пара десятков лет исправительных работ.

— И ты нас послушаешь? — Выкрикнул кто-то из толпы. — Мы же не адвокаты!

— Ну, так ведь и я не судья! — Пришлось пожать мне плечами, уже осторожно натягивая цветочный бутон себе на голову. — И волнует меня не точное следование сухим строчкам законов, а безопасность общества и справедливость…

Я все еще чувствовал свое тело, но словно бы провалился в темноту, бывшую родственной пустоте Системы. Здесь не было ничего кроме моих воспоминаний…Сегодняшних…Вчерашних…Недельной давности…Прошлогодних…За предыдущий век…А, их нет. Ошибка. Я же тогда еще не родился. Шагать по временной шкале моей памяти назад и вперед было просто, да и поиск требуемых фрагментов являлся интуитивным. Вот я впервые выбрался с отцом на рыбалку, и мне где-то шесть, а тут уже еду служить в свою часть вместе с другими такими же изрядно нервничающими и малость напуганными новобранцами…Так, а давайте-ка отложим буквально на пару минуток следственные действия и посмотрим, что было во снах год и три месяца назад, помнится первое время видения появлялись как раз самые сильные, и даже четкие, только относился я к ним тогда абсолютно без должного внимания…

Тварь, напоминающая огромную змею размером с десятиэтажный дом, но состоящая из неимоверного количества слепленных друг с другом человеческих или нечеловеческих трупов, проламывается через городской парк. Деревья на её пути ломались словно спички, как обычные, так и те, которые экстренно оживали благодаря магии наших друидов, давным-давно превративших зеленые насаждения в еще один рубеж обороны. На длинном-длинном туловище монстра время от времени вспухали дымом и пламенем цветки мощных разрывов, ибо продолжающая работать артиллерия не промахивалась. Ни разу. Только вот снаряды, способные разнести в клочья любое здание, не оставляли на своей цели ничего кроме крупных опаленных царапин. Ну, десяток трупов прямое попадание на клочки разорвет, да еще столько же повредит изрядно…Ползучему ужасу, состоящему из многих тысяч мертвых тел, подобные травмы казались не опаснее царапин. Добраться же до её мозга или сердца, вернее заменяющих оба данных органа сразу некроманта, скорее всего легендарного, было не так-то просто. Неизвестно в какой части тела длинного-длинного монстра он находился. А даже если кто-нибудь из наши сенсоров найдет, то прорезать к нему дорогу прямо сквозь немертвую тварь будет сложно…И ещё сложнее убить поганца, который сейчас имеет над своим окружением достаточную власть, дабы хоть тупо подпитываться энергией от могучего конструкта, хоть вообще раствориться среди мертвых тел без следа, как капля воды, упавшая в пустой трубопровод, дабы сконденсироваться уже совсем в другой точке.

Меня не пугает монстр, вломившийся в наш город через все рубежи обороны. Он не видит меня и не способен повредить мне, даже если поползет прямо туда, где я должен бы стоять, ибо никакого меня там давно нет. Уже где-то час. Я взираю на слепленную из неисчислимого множества тел мерзость и смотрю на её прошлое. Когда она была дальше. Когда она была чуть-чуть меньше. Когда она лежала смирно на земле, а хохочущие гоблины дружными усилиями подтаскивали к созданному прямо на голой земле ритуальному кругу кричащих и вырывающихся пленников, которые были сильнее отдельного коротышки, но все же не трех-четырех зеленокожих уродов, действующих совместно. Исполинской нежити, находящейся буквально в одном шаге от статуса мифического чудовища, следовало слегка подзарядиться, поглотив новые тела, кровь, жизненную силу и души. И удачно попавшийся на пути караван подходит для этого как нельзя лучше…

Первой жертвой должна стать рычащая как зверь и грызущая свои цепи женщина в скудных обрывках плаща из шкуры саблезубого тигра, чьи черты лица выглядят смутно знакомыми и наполняют меня дикой злостью. Не на неё. На тех, кто её сейчас убьет, вернее уже убил, ведь смотрю-то я в прошлое, а значит, еще одним близким человеком для меня стало меньше. Воительница с классом берсеркера могла бы разметать не один десяток гоблинов даже будучи связанной, но пылающая черным огнем у неё на спине злая руна высасывает из неё практически все силы, оставляя едва достаточно, чтобы просто шевелиться…Но даже так, совершив какое-то запредельное усилие и изогнувшись словно цирковая акробатка, она дотягивается босой ногой до лица одного из своих пленителей, и отставленный в сторону большой палец входит на всю свою глубину точно в глаз одного из зеленокожих коротышек. Окривевший поганец отшатывается с воплем боли, переходящей в чистую ярость, и пытается вырвать из ножен на поясе ритуальный нож, но его останавливает повелительный рявк от высохшего морщинистого старика, напоминающего египетскую мумию и стилем расшитых золотом тяжелых одежд, и массивным головным убором, стилизованным под башку змеи, и даже какими-то гнутыми магическими палками в руках, но в отличии от египетских фараонов все ещё живого.

Я не хочу, смотреть, что будет дальше, но смотрю. Смотрю, как этот старый хрыч вырезает сердце из тела бьющейся до последнего женщины, что начинает светиться изнутри подобно драгоценному камню…И оказывается брошено в глотку огромной змеи. Туда, где у неё расположены структуры, ассимилирующие саму суть поглощенных жертв. Ну а тело становится лишь еще одной чешуйкой длинного-длинного тела, после чего к главному некроманту подводят следующую жертву, к счастью незнакомую…

Я смотрю на сморщенного подобно печеному яблоку некроманта, чьи морщинистые руки наверняка имеют достаточно силы, чтобы рвать стальные сейфы на куски, а состояние здоровья могло бы заставить завидовать матерого тролля, если бы эти животные вообще могли понять, что такое зависть. Я смотрю в его настоящее и вижу, как этот гоблин сидит на костяном троне, находящемся в маленькой комнатке, чьи стены слегка подрагивают, ибо ублюдок прямо сейчас управляет своим титаническим шедевром, вовсю крушащим мой город. Я смотрю на старого гоблина и впервые делаю нечто большее, чем просто косой взгляд, пусть и направленный через само Время. Я сдвигаю его годы назад. Вместе со значительной частью того, что он за эти годы приобрел. Силой. Навыками. Уровнями. Они еще у него. У меня не вышло бы заставить их исчезнуть, даже если бы я попытался. Просто ненадолго, буквально на несколько секунд, реальность поверила в то, что их у него пока ещё нет, они лишь когда-то потом станут ему доступны, поскольку я оттянул в нужную сторону линию времени, будто резинку от трусов…

Молодой гоблин, которого лишь взрослым сородичи могли бы признать разве только с большой натяжкой, в удивлении округлил глаза и уставился на гладкую кожу своих рук…А после костяной трон под ним взорвался десятками острейших лезвий, вращающихся в причудливом танце на зависть любой мясорубке. Артефакт активировал защитную систему, ибо восседающее на нем существо не было внесено в список имеющихся исключений. Всю полость внутри гигантской мертвой змеи залило густым кипящим туманом. Отвечающая за безопасность великого некроманта система чар нанесла удар по внезапно обнаруженному объекту, причем такой удар её создателю никогда бы не повредил. Аура почти мифического чудовища наполнила тот объем, где должен был находится его хозяин, и нанесла добивающий удар запредельной концентрацией силы смерти по тому, кто оказался внутри, но не был опознан. Когда спустя еще секунды три к едва ли не мифическому мастеру некромантии вернулись все его способности и силы, он был уже мертв, как может быть лишь тот, кого расчленили на пару сотен кусков, сварили и обратили гниющей слизью. А вместе с ним умерло и чудовище, сломить которое не могла ни магия, ни артиллерия, ни доблесть наших солдат…