Эволюционер из трущоб. Том 2 (СИ) - Панарин Антон - Страница 52

— Как вы смогли это проморгать⁈ — вспылил Черчесов, вскочив с кресла.

— Но вы ведь сами велели преребросить все имеющиеся силы на фронт с Архаровым… — робко заметил дворецкий и, набравшись смелости, добавил. — Твари продвигаются очень быстро, если мы их не уничтожим, то можем потерять значительную часть земель.

— Идиоты! Всех повешу! — срывая глотку, рявкнул Черчесов. — Пошел вон отсюда!

Дворецкий пулей вылетел из кабинета, а Черчесов дрожащими руками достал сотовый и позвонил генералу, командующему наступлением. Он услышал гудки, которые даже не думали заканчиваться.

— Бери же трубку, скотина нерасторопная! Как такое могло случиться? Мы заняли лишь десяток поселений Архарова. И если бы не это, то победа была бы гаранти… — В трубке послышался щелчок. — Генерал, мать твою! Ты вообще мышей не ловишь? — в ярости прокричал Черчесов.

— Ваше сиятельство, я не понимаю, о чём вы, в текущий момент мы штурмуем…

— Какой, нахрен, штурмуем⁈ У тебя под боком прорыв тварей, а ты о нём даже не знаешь⁈ Живо снять половину бойцов с фронта и перебросить на зачистку наших земель!

— Ваше сиятельство, если мы перебросим…

— Да мне плевать на твои оправдания! Выполнять!

Черчесов, потеряв терпение, сбросил вызов и в два прыжка оказался рядом со шкафчиком, за дверцами которого прятался алкоголь. Руки сами собой схватили первую попавшуюся бутылку, зубы вырвали пробку, а через мгновение в глотку графа хлынул обжигающий напиток. Золотистая жидкость пахла пшеницей и дубовой корой, она лилась повсюду, в рот графа, на камзол, на пол.

Граф продолжал пить, пока бутылка не закончилась. Со злости он швырнул пустую тару в стену и прорычал, глядя в пустоту.

— Архаров, сука. Я тебя в порошок сотру. Может, не сегодня. Но это так или иначе произойдёт.

* * *

Приоткрыв дверь предбанника, я услышал сдавленное дыхание и замер. Сквозь крохотную щель я увидел, что Гаврилов обнял маму за талию и прижал к себе. Вот это поворот. Быстро же они… Сдружились. На днях дядя Коля, глядя на Гава и маму, сказал одну поговорку: «Баба с кашкой, а мужик с ложкой». Боюсь, в слова «кашка» и 'ложка он вкладывал исключительно похабный смысл.

Они стояли, глядя друг другу в глаза, и страстно дышали. В этот момент я понял, что пришел домой не вовремя и, если не свалю потихоньку, то заставлю двух взрослых людей ещё очень долго играть в гляделки. А оно мне надо? Совет да любовь тебе, Станислав Каллович. Хе-хе. Наверное, так нельзя к отцу обращаться, да? Или к отчиму? Плевать. Нужно сваливать по тихой грусти.

Я аккуратно прикрыл дверь и сделал шаг назад, потом ещё и ещё один. Отбежал к воротам и выскользнул на улицу. Ну и сколько времени им потребуется? Пару минут или пару часов? Ладно, до темноты покупаюсь на речке, а потом вернусь домой. А в случае, если решат всыпать мне по шее, я сам прижму их к стенке и заставлю краснеть.

* * *

Тюмень. Резиденция графа Малышева.

В кабинете графа Малышева играла приглушенная музыка. Он сидел на диване, обнимая дочерей. Снежана справа, а Виолетта слева. Сегодня Снежана пахла ванилью, а Виолетта лавандой. Дочери графа обожали парфюмы, а отец не мог им отказать и задаривал духами, купленными во всех уголках мира.

Прямо сейчас девочки с улыбками на лицах слушали сказки, которые отец выучил наизусть и по кругу рассказывал каждый вечер. Вот и сейчас Сергей Алексеевич смотрел на огонь, горящий в камине, думал о войне, но при этом рассказывал милую сказку.

— … И вот, маленький слоник нашел желтый листочек. Он поднял его и посмотрел на дерево. «Как же мне вернуть его на место? Ведь его ждут братишки и сестрички, осенние листики! Нехорошо убегать от родных»…

В дверь постучали и не дожидаясь разрешения в кабинет вошел седой дворецкий которому на вид было не меньше шестидесяти лет.

— Сергей Алексеевич, можно вас на минутку? — поклонившись, спросил старик.

— Это может подождать? — спросил Малышев, стараясь сдержать раздражение.

— Никак нет. Очень важное донесение.

Вздохнув, Сергей Алексеевич посмотрел на дочерей, поцеловал в лоб сначала Снежану, а потом и Виолетту.

— Родные, порисуйте пока. Папа отлучится на пару минут, а когда я вернусь, вы покажете мне свои рисунки. Идёт? — Граф лучезарно улыбнулся, и дочки согласно закивали. — Вот и славно.

Не спеша, Малышев встал с дивана и направился в коридор, где его уже ждал дворецкий. На лице дворецкого не было эмоций. За долгие годы он давно растерял способность переживать и удивляться. Жизнь превратилась в кинофильм, который ты смотришь уже в тысячный раз. Таким кино тебя не удивить.

— Ваше сиятельство. Наши войска заняли третью часть Ирбита, — сообщил дворецкий.

— Я знаю. Уже читал сводки, — нетерпеливо сказал Малышев, желая вернуться к дочерям.

— Вас понял. Значит, вы уже знаете, что Черчесов отвел половину войск в глубь своих земель. А оставшиеся бойцы прекратили наступление и окапываются на занятых позициях, — меланхолично проговорил дворецкий.

— Какого чёрта⁈ Если он прекратит наступление, то Архаров перебросит свои резервы к Ирбиту. Мы и так целый месяц бьёмся с этой треклятой крепостью! — шепотом выкрикнул Малышев.

Его рука нырнула в карман и достала сотовый. Пальцы быстро пробежались по кнопкам и набрали номер Черчесова. Увы, первый звонок закончился ничем. Черчесов не взял трубку. Как и второй, а также третий вызов.

— Да этот ублюдок издевается⁈ Он что, подставить меня удумал? — прорычал Малышев.

На четвёртой попытке Малышев услышал в трубке щелчок, за которым последовало нетрезвое приветствие:

— Вас приветствует граф Шершесоф, — едва выговаривая слова, сказал Черчесов. — Шем могу помощ?

— Даниил Евгеньевич, ты что творишь? — прошипел Малышев.

— Сейщас? Ик! Пью, — честно ответил собеседник.

Услышав это, Малышев скрежетнул зубами и едва сдержался, чтобы не обложить Черчесова последними словами.

— Я про нашу маленькую победоносную войну. Ты какого чёрта прекратил наступление?

— Серё-ё-ёжа-а-а! Какое, ф задницу, наступление? У меня тут проблемы посерьёзней. Я потерял два десятка поселений. А ещё! А ещё. Ик… Ещё шесть крупных городов. Короче. Мне сейчас не до Архарова. — В трубке было слышно, как граф снова приложился к бутылке.

— Даниил, мать твою, Евгеньевич. Ты меня подставляешь. Немедленно верни войска на позиции, иначе нашей дружбе конец. Ты меня понял? — процедил сквозь зубы Малышев, чувствуя острое желание заявиться в Югорск и собственноручно придушить Черчесова.

В трубке послышалась тишина, тяжелый вздох, а после — трёхэтажная брань.

— Да пошел ты в задницу! — выкрикнул Черчесов и тише добавил. — Будешь ещё указывать, что мне делать. — Голос отдалился и спросил у невидимого собеседника. — Как эту хрень отключить? Маринка! Живо сюда! Куда тут нажать-то? Ай. Да плевать!

Раздался свист, а затем удар, после чего вызов сбросился.

— Ублюдок… — прорычал Малышев и перевёл взгляд на дворецкого. — Бросить на штурм Ирбита все подразделения! Мы должны отбить его как можно скорее и занять город, пока Архаров не перебросил силы на наше направление.

— Как прикажете, — кивнул дворецкий и отправился выполнять задание.

Когда дворецкий скрылся из виду, по лицу графа Малышева пробежала нервная дрожь. Он скрежетнул зубами. Сжал кулаки, а после сделал десяток глубоких вдохов и выдохов. Немного успокоившись, он нацепил на лицо блаженную улыбку и вернулся к дочкам.

* * *

Я направился на пляж. А знаете, где в промышленном городе самый чистый пляж? Конечно же, за городом. В километре от майского моста, вверх по течению реки Серга, расположился пляж с белоснежным песком. Очевидно, песок сюда завозили, так как по дороге я видел кучу мест, заросших камышом и попахивающих илом.

Поодаль от воды рядом с небольшим лесом установили десяток кабинок для переодеваний, волейбольную сетку и кучу лавочек. На лавках сидели ребята лет пятнадцати. Хмуро курили, перебрасывались ничего не значащими фразами и смотрели как вода журча огибает остров, поросший лиственными деревьями. На лицах ребят была вселенская усталость, как будто они только что вагоны разгружали. Впрочем, может так и было.