Виртуозы общения. Секрет успешного взаимодействия с людьми - Дахигг Чарлз - Страница 36

Затем произошло нечто удивительное. Годфри, бывший полицейский, отправил Джеффкоут личное сообщение, потому что заметил, как часто на нее ополчаются в онлайн-чате. Ему хотелось помочь, и они разработали совместный план. На следующее утро Джеффкоут опубликовала пост в поддержку спорного вопроса: так называемого «закона красного флага», который позволяет полиции изымать огнестрельное оружие прямо на дому. Джеффкоут знала, что такой пост вызовет гневные отклики.

Годфри был наготове и сразу разместил первый комментарий. Как офицер полиции и защитник права на владение оружием он часто жалел, что не может отобрать пистолет у того, кто опасен для себя или для окружающих. Затем он написал, что надеется услышать об опыте других людей именно по этому отдельному аспекту. Годфри постарался повлиять на условия обсуждения и обозначить границы конфликта. Люди начали делиться историями о том, как забирали оружие у их родственников или у них самих. Вместо того чтобы отстаивать свою позицию, Джеффкоут воспользовалась приемом петля понимания, публикуя ответы, обобщающие то, что говорят другие. Вскоре десятки людей делились своими историями, признавая, насколько этот вопрос сложен и неоднозначен. «Зачастую люди не представляют, как нужно слушать, – объяснила мне Бритни Уокер Петтигрю, модератор. – Они думают, что слушать – значит дискутировать, поэтому ни в коем случае не стоит позволять другому человеку высказать дельное замечание. Но слушать – значит позволить другому поделиться своей историей, и затем, даже если вы с ним не согласны, попытаться понять, почему он так чувствует».

Пока происходили эти обсуждения, другая активистка борьбы с оружием, состоявшая в закрытой группе в Facebook, Хелен Коэн Бладман из Брин-Мора, штат Пенсильвания, отправилась на местное совещание по планированию предстоящего в ее городе марша протеста против оружия. Когда она вошла, волонтеры делали плакаты с надписью: «Национальная стрелковая ассоциация – это ЗЛО». Бладман расстроилась. «Всего пару месяцев назад я понесла бы этот плакат, – сказала она мне. – Однако в Национальной стрелковой ассоциации состоят люди вроде Джона Годфри, а он хороший человек. Мы не вправе называть его злом».

Обычно конфликты не разрешаются быстро. «Трудно усвоить точку зрения другого человека всего за один разговор, – пояснила Шейла Хин. – На это нужно время, и нам приходится возвращаться к разговору вновь и вновь, пока не услышим каждого». Этот циклический процесс легко сходит с рельсов, если мы чувствуем себя незащищенными или если нам кажется, что другие люди не слушают или пытаются указывать, что нам говорить. В результате выплескиваются обида и гнев, копится негодование, конфликт набирает обороты. Но если найти, что мы можем контролировать вместе, дальнейший путь становится легче.

* * *

Эксперимент по созданию конструктивного разговора об оружии завершился примерно через шесть недель после начала, как и планировалось, когда организаторы закрыли группу в Facebook. Результаты получились неоднозначными: не все смогли преодолеть враждебность. Не все смогли наладить контакт. Некоторых удалили модераторы, другие сами отказались от участия. «Я начинаю терять к группе интерес, – написал один из таких несколько недель назад. – Никто не намерен менять свое мнение. Либо вы верите в самое основное право человека – защищать себя, семью, общество и страну – либо его отрицаете… Лично я твердо стою на своем, да и вы, вероятно, тоже… Полагаю, в итоге мы встретимся возле урны для голосования». Даже те, кто видел в дискуссии смысл, иногда испытывали к оппонентам противоречивые чувства. «Был там один парень, о котором я не желаю слышать до конца своей жизни!» – призналась мне Джеффкоут.

Но были также и люди, между которыми сложились хорошие отношения, несмотря на огромные различия. Их этот опыт очень обогатил. «Я использую полученные навыки в других сферах жизни, – написал один участник, когда организаторы провели опрос через полгода после окончания проекта. – Я проявляю больше терпения, разговаривая с людьми, которые придерживаются других взглядов. Раньше я относился нетерпимо к людям с крайними позициями, [но] теперь могу вести с ними беседы и слушать их, одновременно донося свою мысль», – добавил другой.

Джона Годфри проект буквально преобразил. Он признался мне, что все еще владеет десятками экземпляров оружия и дважды голосовал за Дональда Трампа отчасти потому, что верит: Трамп защитит Вторую поправку. До участия в эксперименте Годфри обычно относил протестующих против оружия к той же категории, что и коммунистов или даже веганов: к людям, которые не понимают, как устроен реальный мир.

Кое-что он все же переосмыслил. После окончания проекта у него вошло в привычку звонить Джеффкоут каждые пару месяцев, просто чтобы разузнать свежие новости и услышать ее мнение о том, что происходит.

«Жизнь штука сложная, – заметил Годфри. – И если хочешь в ней разобраться, то без друзей, которые на тебя не похожи, не обойтись».

Практическое руководство

Часть III

Эмоциональные беседы в жизни и онлайн

Эмоции влияют на любой разговор, хотим мы того или нет. Даже когда мы их не признаем, они все равно присутствуют – и если их игнорируют, они с большой вероятностью могут стать помехой общению.

Поэтому важнейшая цель любой содержательной дискуссии – вывести эмоции на поверхность, что является третьим правилом познавательной беседы.

Во многих дискуссиях наступает момент, когда собеседник говорит что-нибудь эмоциональное, или мы раскрываем свои чувства, или хотим понять, почему продолжаем ссориться, или надеемся сблизиться с тем, кто держится отстраненно. Это возможность начать разговор: что мы чувствуем? И один из лучших способов его начать – задать глубокий вопрос.

Глубокие вопросы хорошо помогают сблизиться, поскольку побуждают людей описывать свои убеждения, жизненные приоритеты, чувства и опыт, приглашая их тем самым раскрыться. Уязвимость, в свою очередь, эмоционально заразительна, она нас сближает. Глубокие вопросы бывают и легкими («Каким вы представляете свой идеальный день?»), и тяжелыми («О чем вы сожалеете больше всего?»). Глубокие вопросы не обязательно выглядят глубокими на первый взгляд: вопросы вроде «Расскажите о своей семье» или «Почему сегодня вы такой счастливый?» задавать легко, и они могут считаться глубокими, потому что побуждают человека объяснить, что вызывает у него гордость или тревогу, радость или приятное волнение.

Практически любой вопрос можно превратить в глубокий. Главное, чтобы он соответствовал трем признакам:

1. Глубокий вопрос заставляет человека задуматься о своих убеждениях, жизненных приоритетах, здравомыслии или опыте, а не просто о фактах. Не спрашивайте: «Где вы работаете?» Вместо этого поинтересуйтесь чувствами или переживаниями: «Что вам нравится в своей работе больше всего?» (Исследование, проведенное в 2021 году, выявило, как проще формулировать глубокие вопросы: вначале представьте, что разговариваете с близким другом. Какой вопрос вы бы задали?)

2. Глубокий вопрос побуждает людей рассказывать о том, что они чувствуют. Иногда это просто: «Что вы чувствуете по поводу…?» Или можно предложить человеку описать конкретные эмоции: «Вас обрадовало, когда…?» Или проанализировать свои эмоции в заданной ситуации: «Как вы думаете, почему он разозлился?» Или проявить сочувствие: «Что бы вы испытали, если бы это случилось с вами?»

3. Задавать глубокий вопрос – значит делиться чувствами. Должно возникать ощущение, что мы оба раскрываемся. Это ощущение заставляет нас задуматься. Исследования показывают, что люди почти всегда рады, когда им задают глубокий вопрос, и готовы на него ответить.