Мир Имени Меня. Оникс (СИ) - Лекс Эл - Страница 26

Проклятье, да что же так чешется этот камень!..

- Прошу прощения, – я поднялся со своего места, едва успев надкусить сочный стейк. – Совершенно забыл помыть руки. Сейчас вернусь.

- Сейчас все будет... – Райко повернулся к одному из слуг, но я его прервал:

- Нет-нет, тэр Идзуми, я сам. Честное слово, я не заблужусь.

Я вышел из столовой и направился к ближайшей туалетной комнате. Нужно было срочно проверить, что происходит с моим камнем и не собирается ли он устроить какую-то пакость. Например, взорваться или что-то в этом роде...

Мне навстречу снова прошмыгнула Мария, держа перед собой на подносе кувшин и несколько бокалов. Она бросила на меня короткий взгляд и тут же отвернулась, но было уже поздно. Обутая в черную балетку нога запнулась о складку ковра, и Мария пошатнулась, роняя с подноса накрытый крышкой кувшин.

Я шагнул в сторону и вытянул руку, перехватив его на полпути и не дав пролиться ни капле. Другой рукой я придержал стаканы, чтобы они не укатились.

- Ой! – испуганно воскликнула Мария. – Я... Простите! Спасибо! Простите!

Не глядя на меня, она почти побежала к столовой. Как бы не споткнулась снова.

Я проводил ее взглядом и пошел дальше, мимо кухни. Дверь в нее была открыта, чтобы Марии было удобнее носиться туда-сюда, но внутри никого не было. Видимо, все повара разошлись отдыхать после того, как отдали все заказы.

В открытую дверь было хорошо видно большое серебряное блюдо на раздаточном столе, на котором высокой горкой лежали коричневые влажные зерна. Видимо, это была та самая деликатесная икра форгов, которую подадут нам только после основных блюд. Никак иначе это блюдо на стол просто не влезет.

Внезапно камень в груди не просто зачесался, а заболел так сильно, что я сбил шаг и остановился, рефлекторно прижав руку к груди и поморщившись.

И только поэтому я заметил, как пространство в кухне исказилось, и из него, словно из ниоткуда, вышел высокий черный силуэт. Одним быстрым шагом, не оглядываясь, он подошел к блюду с икрой и поднял над ним руку с каким-то пузырьком. С горлышка сорвалось несколько черных, как деготь, капель, и я уже ожидал, что икра тоже станет черной, но, коснувшись ее, капли словно испарились. Просто пропали.

Можно было подумать, что это один из поваров, который забыл какой-то важный ингредиент для подачи икры... Но Ада познакомила меня со всеми поварами еще во время экскурсии.

И этот человек не был ни одним из них.

Глава 14

Я уже собирался окликнуть человека, чтобы увидеть его реакцию и выяснить по ней, кто он на самом деле. Но он сам вдруг повернулся ко мне и взглянул прямо в глаза.

Его лицо было таким же худым и тонким, как и весь его силуэт. Бледная кожа натянута на кости черепа так сильно, что казалось, вот-вот порвется, пропоротая изнутри. Вытянутая вверх лысая голова больше похожа на птичий череп, чем на человеческий. Глаза, маленькие и черные, смотрели куда-то мимо меня, как будто я для него не существовал.

Птицечеловек шумно втянул воздух, как будто ничего вокруг себя не видел, и ориентировался только лишь по запаху, и тихо сказал:

— Зря ты сюда пришел, парень… Очень зря… Извини, ничего личного.

А потом его пальцы сложились в какой-то странный жест, и пространство между его руками как будто исказилось, и это что-то резко рванулось в мою сторону!

Я увернулся, пропуская странное явление мимо себя, и вытащил пистолет, снимая его с предохранителя. Но, когда я вскинул оружие и прицелился, врага уже не было на месте. Он быстро, как настоящая птица, метнулся к открытому окну и выпрыгнул через него во двор.

Я проводил его стволом, но так и не выстрелил — так быстро противник канул в вечерние сумерки. Я бы только нашумел и поднял панику в доме, если бы стал сейчас стрелять.

Зато теперь я точно уверен, что никакой он нахрен не повар. И что он вообще не имеет отношения к семейству Идзуми, а очень даже наоборот.

Он желает им зла.

Я подбежал к окну и выглянул. Птицеголовый уже успел отдалиться, но не настолько, чтобы я не смог попасть. Я снова прицелился, но он вдруг подпрыгнул, развернулся в прыжке, и опять что-то бросил в меня! Я только и заметил что неясный отблеск в свете уличных фонарей и быстро отскочил от окна, убирая голову.

С глухим стуком в оконную раму вонзилась большая черная звезда с четырьмя лучами. Она вошла в дерево остро отточенными лезвиями и сразу же растворилась в воздухе, превратившись в черный дым! И это выглядело очень похоже на то, как растворялись в пространстве после смерти разломные твари!

Теперь было очевидно: он маг. И я не знал, что еще он может использовать против меня.

Но я заметил, что он как будто чувствует, когда я нацеливаюсь на него.

Что ж… Значит, не буду целиться!

У птицеголового фора в десяток метров, поскольку он выпрыгнул из окна раньше, чем я.

Так он думает.

Но у него нет никакой форы.

Я закрыл глаза, вспомнил план особняка и представил, как противник будет двигаться вдоль стены. Затем быстро открыл глаза, и убрал пистолет за пояс, чтобы он не мешал бежать.

А бежать придется быстро.

Но сперва я подцепил пальцами и подбросил в воздух блюдо с икрой форгов. Чтобы, пока меня не будет, никто точно не успел ее попробовать. Мало ли что этот хрен туда налил!

Я уже был в коридоре, когда за спиной раздался грохот падающего на пол блюда.

— Ах!.. — выдохнула Мария, когда я вылетел из кухни и вихрем пронесся мимо нее. Она отскочила в сторону, прижалась к стене коридора, практически слившись с ней, и только благодаря этому я не сбил ее с ног и не потерял скорости.

А скорость мне сейчас была очень нужна! Птицеголовый был высоким, и его ноги были длинными — только и успевай считать метры, которые он отмахивает!

Я пробежал коридор за полторы секунды, и ворвался обратно в столовую, которую покинул буквально минуту назад. Слуги испуганно шарахнулись в стороны, все взгляды устремились на меня, а Кен Идзуми даже начал подниматься со свего места.

— Что про… — начал он, но не успел договорить.

Слева не пройти — там стулья с членами семьи стоят практически вплотную к стенам. Справа тоже — там как раз стоит один из слуг, подливая в бокал старшему Идзуми…

Я, не останавливаясь, на стол и побежал по нему, перепрыгивая через блюда! Из-под ног полетели куриные крылышки, креветки, омары, брызнули соусы, взметнулись воздух салфетки!..

— Оникс! — закричала Ада, отталкиваясь от стола и падая на спину вместе с креслом.

— Потом! — крикнул я на бегу. — Все потом!

Один из слуг, то ли самый умный, то ли наоборот — самый глупый, попытался остановить меня и встал в конце стола, прямо у меня на пути, распахнув руки, словно требовал обнимашек.

Я толкнулся ногами, и пролетел над ним высоким боковым сальто, подхватывая по пути одну из винных бутылок со стола. Очень уж удобно она попалась под руку, горлышко буквально само прыгнуло в ладонь.

Слуга, уже решивший, что вот-вот схватит меня, схватил лишь пустоту и проводил меня ошарашенным взглядом.

Я приземлился у выхода из столовой, потерял секунду, чтобы проскользить по паркету, стирая с подошв соус и масло, и снова побежал по коридорам поместья. Бросил взгляд в окно, мимо которого пробегал, и с удовлетворением заметил, как в нем промелькнул высокий тонкий черный силуэт.

Точно по плану.

Я прикинул расстояние, на следующем шаге крутнулся вокруг своей оси и изо всех сил метнул бутылку донышком вперед — точно в окно, выходящее на фасад поместья!

Толстое дно врезалось в стекло, раскалывая его на множество осколков…

И бутылка угодила прямо в голову птицеголового!

Такой удар мог бы повалить даже слона, а птицеголовый и вовсе рухнул, как будто его ноги подрубили косой! Я только и заметил, как его длинные руки мелькнули в окне, когда он рефлекторно попытался удержать равновесие.

А потом я сам выпрыгнул в окно. Сгруппировался поплотнее, чтобы не порезаться осколками, оставшимися в раме, и вылетел наружу, в вечернюю прохладу.