Свадебный рэп - Смоктий Виктор - Страница 11

• Предыдущая
• 11/46
• Следующая

Стоял душный городской вечер. Кондиционер не справлялся с жарой и гонял по квартире влажный жаркий воздух. На диване среди обновок сидел в одних трусах Саша, прихлебывая пиво, смотрел по специальному телеканалу научно-фантастический порнофильм и диктовал Лене, сидевшему у компьютера, характеристику на самого себя для брачного объявления.

Героиню фильма, попавшую на планету дефектных клонов выдающихся землян, без конца насиловали Иваны Грозные, Наполеоны, Гитлеры, Сталины, и это слегка отвлекало Сашу. Стоны и крики страсти, доносившиеся с экрана, мешали и Лене.

– Слушай, выключи эту дребедень, еще насмотришься. Давай диктуй дальше, я хочу, чтобы завтра это было уже в газете. Чего тебе лишний день терять?

– Высокий блондин, – продиктовал Саша и сделал звук телевизора потише.

– Какой же ты блондин? – скептически посмотрел на него Леня.

– А кто же я?

– Ну, скорее шатен.

– А это хуже или лучше? – спросил Саша.

– Один черт, – сказал Леня.

– Тогда пиши «блондин», – упорствовал Саша.

– Саша, не надо лгать женщинам по мелочам.

– Пиши дальше: морально устойчив, образование высшее.

– Саш, это здесь никого не колышет. Ты же не в партию вступаешь. И вообще. Твоя биография в этом брачном объявлении будет выглядеть так: возраст?

– Тридцать пять.

– Вес?

– Восемьдесят.

– Рост?

– Сто восемьдесят семь.

– И рост твоего маленького друга, – показал Леня жестом половой член.

– А это обязательно? – с надеждой спросил Саша. – Разве это имеет значение?

– Должны же мы показать товар лицом, – резонно заметил Леня.

– Ну, пиши «восемнадцать», – уверенно закрыл вопрос Саша.

– Точно восемнадцать? – спросил Леня. – Смотри, тут это дело подсудное. Если это не так, то ты подпадаешь под уголовную статью о мошенничестве, за умышленный обман потребителя. Потом не расплатимся. Придется тебе в Гаагский суд апелляцию подавать как приезжему.

– А разве они такими делами занимаются?

– Они всякими делами занимаются, а такими – с особым интересом.

Леня продолжал заполнять анкеты, взятые ими в газете по дороге домой, а Саша незаметно прихватил треугольник с линейкой, лежавший рядом с компьютером, и вышел в туалет.

Через некоторое время он вернулся оттуда с лицом победителя и, открыто положив треугольник на стол, с удовлетворенным видом закурил.

– Сколько? – спросил Леня, глядя на торжествующего Сашу.

– Восемнадцать с половиной, – с ложной скромностью произнес тот.

– На, проверь, все ли здесь правильно.

Саша напуганный предупреждением Лени об уголовной ответственности за неверные данные о себе в брачном объявлении, придирчиво проверил анкеты.

– Все вроде правильно, – сказал он, – отсылай.

Леня зашел на интернет-сайт газеты брачных объявлений, заполнил бланк, вставил номер своей кредитной карточки, прикрепил вложение с Сашиными данными и отправил послание в Волшебную страну Оз, где встречаются одинокие сердца.

Волшебная страна Оз внешне походила на склад школьных принадлежностей, откуда сборщик минского радиозавода Ли Харви Освальд стрелял в президента Соединенных Штатов Америки Джона Фицджеральда Кеннеди и убил его. Только людей на этом складе не было совсем; все его пространство заполняли компьютеры и полиграфические роботы-автоматы, которым, для того чтобы уничтожить какого-нибудь государственного деятеля, даже и стрелять не нужно: они печатали про него самое страшное, что он мог увидеть в самом кошмарном своем сне, – правду, и это убивало его наповал.

Но правда смертельна только для людей государственных, а для частных же лиц вроде Саши Кузнецова правда с его восемнадцатью с половиной сантиметрами – живая вода, воскрешающая из небытия, возвращающая к жизни, вернее, воскрешающая из небытия и возвращающая к жизни, все в одном флаконе.

Один компьютер показал Сашину анкету другому, второй мигнул, что-то чуть-чуть поправил, чтобы анкета уместилась в верстку, и вставил ее в большой блок завтрашней утренней газеты. Попутно другой компьютер отследил эту информацию и впихнул ее в газетный сайт, указав реальное время установки и пометив значком «new».

Саше осталось только ждать, где и кого заинтересуют его габариты.

По дороге в банк, где он вот уж который год пытался с переменным успехом стать постоянным клиентом, Леня купил газету и с трудом нашел Сашину анкету. Все сведения были сокращены до аббревиатуры, и только цифра 18.5 была выделена жирным шрифтом и бросалась в глаза.

Леня с тяжелым сердцем открыл массивную дубовую дверь и вошел в подъезд возле бронзовой таблички с названием банка.

Вышколенная секретарша приветливо поздоровалась с посетителем и пригласила его в кабинет, поскольку он был записан на прием, хотя и с пометкой синим карандашом, что не означало для него ничего хорошего.

Банкир (Леня никак не мог запомнить, как правильно произносится его имя) нажал на телефоне кнопку секретаря и заказал кофе.

Леня в это время рассматривал бонсай – миниатюрную сакуру, стоявшую на столе Банкира, – и, не удержавшись, попытался ее незаметно потрогать.

– Настоящая, настоящая, – пробормотал Банкир, доставая из папки нужные бумаги.

Незаметно вошедшая секретарша поставила на столик перед Леней чашечку с горячим кофе и так же тихо исчезла.

Леня сделал глоток, но обжегся и закашлялся.

Банкир терпеливо дождался, когда клиент будет готов выслушать суровый банкирский вердикт, и сказал:

– Мы рассмотрели ваши предложения об организации фестиваля хоров женских монастырей и сопровождающей его ночной художественной подсветки городов при помощи семицветных стационарных лазерных установок, но, к нашему величайшему сожалению, по заключению экспертов, предлагаемое вами направление не представляется нам общественно значимым и перспективными. Кстати, а что это за семицветные лазеры? Они не значатся ни в одном справочнике по лазерной технике, – спросил Банкир.

– Это военные лазеры российского производства для прямого наведения ракет «земля – земля» и «земля – воздух», – сухо пояснил Леня.

Банкир долго молча смотрел на Леню, очевидно, пытаясь вычислить, в какого рода сделку его пытаются втянуть и какие разведывательные службы представляет человек напротив него, так умело изображающий неудачливого мелкого бизнесмена.

– Мы не занимаемся торговлей оружием, – сказал Банкир специально громко и разборчиво, на тот случай, если Леня записывает их разговор. – Впрочем, если у вас возникнут еще какие-либо идеи, милости просим. Постараемся вам помочь, – пообещал он и подмигнул Лене.

В это время зазвонил телефон, и Банкир на секунду отвлекся.

Леня, поняв, что с кредитами он пролетел, в сердцах опрокинул чашку с горячим кофе в горшочек с сакурой, но горшок неожиданно отъехал в сторону, открыв в столе небольшое отверстие, куда Леня и вылил по инерции кофе. Через мгновение весь кофе по скрытой трубе вылился Лене на колени, и тот чуть не заорал от боли.

Банкир, продолжая разговор по телефону, не глядя мефистофельски улыбнулся. Он знал, что в это время обычно делают посетители: глотая слезы от боли, обиды и унижения, они жалко улыбаются и, прикрывая мокрое пятно на брюках или юбках своими проектами, пятятся к выходу, прощаясь самым почтительным образом.

Но не таков был нынешний клиент. Он взял со стола Банкира свежий номер «Биржевых ведомостей» и стал промокать газетными листами пятно, оставленное на брюках банковским халявным кофе. Потом закурил и стал ждать окончания телефонного разговора Банкира, сбрасывая пепел в отдаленно напоминающую пепельницу нефритовую чашечку из гробницы египетской царицы Хатшепсут. Банкир слегка занервничал, быстро закончил разговор и вперился холодным взглядом в наглеца.

– Что вам угодно еще? – спросил он, видя, что Леня абсолютно чужд культуре поведения. – Мы последовательно отвергли полтора десятка ваших так называемых бизнес-проектов, из которых мне особенно запомнилась идея выпуска кошерного кваса для окрошки, которую якобы любят евреи – выходцы из России. Чем вы можете это доказать? Где ваши социологические опросы?

• Предыдущая
• 11/46
• Следующая