Виновник торжества - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 59
- Предыдущая
- 59/69
- Следующая
– Мент районного масштаба. Веселый мужик. Такой вчера классный анекдот рассказал под горилочку и сальце в шоколаде!
У Димы уже заранее растянулись губы до ушей в предвкушении смачного украинского анекдота.
– Анекдот про украинских ментов, – торжественно объявил Петька. – Стук в дверь. «Хто там?» – «Карний розшук!» – Это уголовный розыск, – перевел Петька. – «Никого немае дома». – «А хто говорыть?» – «Говорыть Киев. Восемнадцать годын десять хвылин».
Напарники покатились от смеха.
– Надеюсь, он тебе не один анекдот привез из ближнего зарубежья?
– Еще парочку, но я анекдоты плохо запоминаю, прямо обидно. Наржешься от души, а утром хочешь вспомнить, над чем так веселился накануне, и вспомнить не можешь. Дураком себя чувствуешь. Но в этот раз еще один запомнил. По аналогии. Потому что он касается нашей с тобой работы – составления сводок. Так сказать, жизненная ситуация. Милицейская сводка: «Сегодня возле ликеро-горилчаного завода найдено тело Карпенко П. П. Это уже четвертое тело Карпенко П. П., найденное на этой неделе».
Напарники опять рассмеялись, но Фетисов тут же одернул себя и товарища:
– Что-то мне этот анекдот не очень понравился. Уж слишком он жизненный. Не дай бог, и вправду тело обнаружим. Заметил, давненько уже ничего не происходит?
– Так радоваться надо, а не волноваться.
– Чему тут радоваться? Меня эта длительная пауза настораживает. Девчонки расслабились – смотри, толпами гуляют, ничего не боятся. Что за народ? Чуть затишье, сразу бдительность теряют. У них инстинкт самосохранения начисто отсутствует. Ладно, когда компанией шатаются, а сколько их поодиночке среди ночи дефилируют? Зла на них не хватает. Ведь не приставишь к каждой охрану. Вон одна вышагивает – понту-то, понту! Смотри, нос задрала, по сторонам не смотрит, как будто самая крутая. Давай с ней воспитательную работу проведем, – азартно предложил Фетисов и притормозил прямо перед девушкой. Не успел он открыть дверцу машины, как девушка мгновенно достала из сумочки какой-то предмет и, наставив его на Фетисова, яростно гаркнула:
– А ну стой, где стоишь!
Удивленный ее агрессивностью, Фетисов, дружелюбно улыбаясь, поднял вверх руки, показывая, что у него ничего нет.
– Девушка, вы нас не за тех приняли, мы патрулируем вашу улицу.
– Знаю я таких патрулей! – с угрозой в голосе выкрикнула девушка, с нескрываемым отвращением взглянув на непрезентабельную машину. К ней на помощь уже спешили несколько человек, которые были от нее довольно далеко, но увидев что-то неладное, ускорили шаг. К немалому удивлению милиционеров, на выручку девушке поспешали и женщины.
– А ты говоришь! – с упреком обратился к Фетисову Ковалев. – Какая там потеря бдительности! Еще проверить надо, есть ли у нее право на ношение оружия!
– Девушка, вы нас не пугайтесь. – Фетисов полез в карман за удостоверением. – Я вам сейчас документ покажу.
– Документ украсть можно! – услышали они голос подоспевшего прохожего. К нему уже присоединилось еще двое. Небольшая толпа собралась на тротуаре, а один из мужчин, крепкий здоровый парень, ухмыляясь, подошел к Фетисову и протянул свою ручищу:
– Ну, давай свой документ, ща проверим!
Фетисов, не выпуская удостоверения из рук, держал его перед глазами парня, пока тот громко читал все сведения. Не удовлетворившись одним документом, он потребовал ознакомиться и с удостоверением Ковалева. Потом ему захотелось взглянуть на водительские права. Толпа одобрительно наблюдала за действиями добровольного блюстителя порядка. Напарникам вся эта история уже надоела и казалась полным абсурдом.
– В удостоверении указан мой служебный телефон, позвоните туда, проверьте, если вы все еще сомневаетесь, – наконец не выдержал Фетисов затянувшееся представление.
– Телефон тоже может быть поддельным, – встряла пожилая женщина с большой сумкой в руках, которую она для удобства поставила на тротуар, видимо надеясь на продолжение спектакля.
– Ну, вызывайте тогда милицию, – наконец сдался Фетисов, представляя себе, каким насмешкам подвергнутся они в своем родном отделении: бдительные прохожие задержали патруль в то время, когда он приставал к беззащитной девушке, имеющей при себе оружие.
Народ переглянулся. Никому не хотелось звонить в милицию, ждать блюстителей порядка, а потом выступать в роли свидетелей. К такому скучному развитию событий никто не был готов.
– Раз они так уверены в себе, значит, не врут, нехай едут с богом, – вздохнула с сожалением пожилая женщина, поднимая тяжелую сумку.
Народ стал расходиться, а Фетисов таки не удержался и спросил у виновницы всей этой катавасии:
– А разрешение на оружие у вас есть?
– Да это газовый пистолет, мне молодой человек на день рождения подарил.
– Ценный подарок, – одобрительно высказался Ковалев. Тем временем народ как-то мгновенно испарился, остались только девушка и женщина с сумкой.
– Давайте мы вас подвезем, – предложил Фетисов.
– Я через три дома живу, – сказала девушка, но между тем в машину все же села.
– А мне в конец улицы, – обрадовалась женщина и стала основательно устраиваться на заднем сиденье рядом с девушкой, будто путь ей предстоял неблизкий, и провести она его хотела с максимальными удобствами.
Когда они высадили девушку, а через несколько минут женщину, та вдруг достала из сумки какой-то узкий сверток и протянула напарникам:
– Возьмите, ребята, уж очень вы тощенькие, покушайте.
– А что там, добрая женщина? – поинтересовался Фетисов, принимая нечаянный подарок.
– Колбаска там свежая, вы не волнуйтесь. Я на мясокомбинате работаю. Нам премию колбасой выдали. – И с неожиданной для своего возраста и комплекции прытью нырнула в подъезд.
Фетисов так и остался сидеть в машине, растерянно вертя пакет в руках. Ковалев нетерпеливо потянулся к нему.
– Разворачивай скорее, у меня уже слюнки текут – свеженькая, ароматная... – нацелился он на батон колбасы, который наконец появился на свет, извлеченный из газетного свивальника.
– Так она ж ворованная! – возмущенно осадил его поползновение на добытую нечестным путем колбасу Фетисов. – Ты что, ее сказкам поверил? Где ты слышал, чтобы премию дорогущей колбасой выдавали?
Да еще тоннами? Она же сумку едва волокла, надорвалась, бедолага, потому и в машину нашу так охотно запрыгнула.
– Ну и что? Не выбрасывать же. Тем более что пора перекусить. Уже начало двенадцатого. Я всегда в это время второй раз ужинаю.
Фетисов задумчиво смотрел на колбасу, не в силах принять какое-либо решение. Юридическое образование и милицейская должность не позволяли ему воспользоваться ворованным. Но оно же само пришло в руки. Действительно, не выбрасывать же колбасу, такую аппетитную, источающую сильный аромат свежайшей копчености. То, что колбаска краденая, – это теткин грех. Пусть за него и отвечает на том свете, когда время придет.
Григорий Майлис, откинувшись на стуле и вытянув ноги, внимательно слушал Турецкого. Когда тот наконец закончил говорить и оба закурили, эксперт между затяжками обратился к оперу:
– Мне бы все эти материалы почитать. Я понимаю, дело уже обросло томами. И лучше будет, если я сделаю это где-нибудь здесь, у вас. Знаете, как бывает – одни протоколы читаются быстрее, над другими приходится посидеть, подумать. В общем-то я готов приступить к ознакомлению немедленно. Но у меня одно условие – я могу работать только в абсолютной тишине. Не найдется ли для меня какого-нибудь отдельного закутка, где можно плотно закрыть дверь?
Турецкий развел руками.
– Увы, я здесь не хозяин, и отдельный кабинет – всегда проблема, но я все же попытаюсь.
Он вышел и уже через пять минут вернулся с ключом.
– Быстро вы управились, – обрадовался Майлис. – Учитывая обычный дефицит свободных площадей в управлении, ваш поступок расцениваю как подвиг.
– Да стоит ли говорить, – отмахнулся польщенный Турецкий и, прихватив гору папок, уверенно повел за собой Майлиса. Он уже отлично освоился в коридорах управления, поскольку стал считать его чуть ли не домом родным, конечно – после МУРа. Уж сколько здесь хожено-перехожено, видано-перевидано. То и дело попадались сотрудники уголовного розыска, которые, завидев Турецкого и сопровождающего его небезызвестного эксперта-психиатра, уважительно раскланивались с ними. Наконец они дошли до заветной двери, папки выложили на стол, и Турецкий вручил Григорию ключ.
- Предыдущая
- 59/69
- Следующая
