В земле чужой (СИ) - Артемьев Роман Г. - Страница 38

Искать Звана и Втору смысла не было. Времени к тому моменту прошло немало, вдобавок с самого начала короткий бой нас развел в разные стороны. Они или живы, или нет. Лично я склонялся к первому варианту, потому что Зван явно понимал, как надо действовать в подобных ситуациях. Чувствуется, что опытный человек.

Потом прошелся по хронологии. Итак, отсутствие охраны свидетельствует о неладах внутри дома Хвостовых, которые в дальнейшем следует учитывать. Кроме того, хозяева подворья, где мы сидели, тоже могут быть замешаны — они не отправили своего родовича проводить гостей, хотя подобное, вообще-то, принято. Но данный момент надо уточнить у Дарины, обычаи разных земель слегка отличаются, и раньше нас провожали далеко не всегда. В любом случае, на нападение на недавних гостей рядом с их подворьем хозяева должны были отреагировать, поэтому трогать нас не стали, подождали, пока отойдём подальше.

Вполне возможно, что засада ждала неподалеку, однако умница-Зван правильно выбрал маршрут. Сначала по широким многолюдным улицам, затем напрямую, рывком ушел через чужие подворья к Хвостовым. Иначе было нельзя — продолжи мы чинно шествовать, как до того, и попали бы с площади в короткий лабиринт из узких улочек, где нас, скорее всего, к тому времени ждали. Нападали явно люди подготовленные, они в городе ориентируются. Получается, старший гридень идеально выбрал место для побега, причем привлек к себе внимание, отвлекая его от меня.

В смысле, я тоже молодец. Но Звана, кажется, недооценивал.

Дальше всё было просто. Дождался, пока начало светать, и на улицах появились первые прохожие, пошел к Хвостовым. Восходний не особо велик, поэтому дошел быстро и без приключений. Гридни на воротах меня, разумеется, узнали, однако впустили не сразу. Сначала позвали Азгута, тот удостоверился, что я — это я, проверил на мороки, и только после проверки отвел к Веселе Желановне. Докладывать, где был и что видел.

— Вы-то удачно добрались?

— Нашумели, и только, — ухмыльнулся сидевший здесь же Зван. — Даже не подрались. Бежали за нами какие-то четверо, да вблизи от подворья отстали.

Мне так и казалось. Атмосфера в комнате царила слегка напряженная, и не более того, без грустных ноток.

В ответ на сентенцию подчинённого старейшина хмыкнула.

— И хорошо, что не подрались — Втора ещё день лежать будет, у неё всё нутро о твоё костлявое плечо отбито. Бережнее нести не мог?

— Зато живая, — без признаков раскаяния пожал плечами гридень.

— Зато живая, — согласилась боярыня. Повернувшись ко мне, она сообщила. — Хвостовы, когда Зван со Второй прибежал, сразу на рынок десяток своих людей отправили. Собрались быстро, однако ж никого не поймали и даже не видели. Свидетели рассказали, тот вор, с которым ты бился, тела сжег и сгинул неведомо куда. Следов не оставил, словно и не было его, даже в пыли следы от сапогов стер.

— Выяснили, куда охрана делась?

— О, с вашими сопровождающими, — интонацией выделила последнее слово старейшина, напоминая, что охрана к нам, формально, не приставлена, — интересно выходит. Их должны были сменить, но почему-то не сменили. Тем троим, чья очередь подошла, сказали, что пойдут другие. А другим сказать забыли, или в последний момент и тех заменили на кого-то ещё. Словом, сейчас пытаются понять, что за неразбериха, и кто её организовал.

— Думаешь, найдут?

— Вот не знаю, — вздохнула она. — Нас Хвостовы к допросам не подпускают, сами разбираются. Настаивать у меня права нет — их люди!

Гарантированного метода определить, говорит ли человек правду, не существует. Отдельные умельцы из числа сильных поморочников способны читать мысли, но к тому времени, как они прорываются сквозь природную защиту, жертва, как правило, сломлена физически, морально и сама готова рассказать всё, что у неё спрашивают. Остальные способы, например, отслеживание частоты пульса или изменения гормонов в крови, несовершенны, их вполне реально обмануть, если знать, как. Причем чем старше человек и чем он знатнее, тем лучше он методиками обмана владеет. Им даже меня учили, далеко не самое первое лицо в роду — впрочем, и не самое последнее.

Пытки к своим применять не станут, во всяком случае, без веских оснований. Тем не менее, у Хвостовых просто обязаны быть хорошие прознатчики, и сейчас они наверняка землю носом роют, пытаясь свести концы с концами. Шутка ли — предательство интересов рода! Дело даже не в том, что гости могли пострадать, гостей иногда сами хозяева убивают, так что как-нибудь пережили бы. Вот тот факт, что кто-то пошел против воли главы, Ратмира Данятовича, намного существеннее и важнее. У нас, получается, бунт на корабле! Причем в серьёзном вопросе, это не просто дерзость. Нормальный глава рода в порошок сотрет любого, осмелившегося оспорить его власть, а боярин — я имел возможность убедиться — к своему статусу относится ревностно.

Странно, что ко мне ещё с вопросами не прибежали. Без разрешения Веселы Желановны к её человеку подходить не хотят, скорее всего.

— Если спрашивать будут, что говорить?

— Как есть рассказывай, — пожала она плечами. — Даже если б хотели, скрывать нечего.

Тем проще.

— Для нас что-то изменится?

— Ничего. Ходите, как прежде, только по сторонам внимательнее посматривайте. Зван, поучи его… Всех поучи, им полезно будет.

— Как велишь, боярыня, — загрустил гридень, несмотря на озвученное согласие.

На этой бодрой ноте совещание закончилось, и присутствующие разошлись по делам. Азгут по своим, Зван по своим, а меня на первом этаже возле собственной комнаты заловила компания из одной девушки и двух юношей, страстно желавших пообщаться. Понять их можно — за отсутствием иных развлечений, обмен сплетнями остаётся единственным из доступных.

Пришлось снова рассказывать.

— Погоди, — примерно на середине прервал меня Вонег. — Давай обратно вернёмся. Почему они тебя не заметили-то?

— Ну сам посуди. Вот ты, представь, выходишь из-за угла и понимаешь, что те, за кем ты следишь, исчезли. Убежали. Спереди доносятся крики, то есть, скорее всего, убежали туда. Будешь ты наверх смотреть или попробуешь догнать и на месте разобраться, что вообще происходит?

— Так что они, не почуяли тебя, когда снизу проходили, что ли?

— Вонег, мы в городе, — напомнил я ему. — Здесь даже ночью всяких звуков и запахов полно, особенно в центре. Вдобавок я заклинание на себя наложил.

— Ааа! — просветлело его лицо. — Что за заклинание?

Похоже, из объяснения он услышал только последнее.

Есть у местных особенность — благоговение перед магией. Или магическое мышление, вера в чародейство, по-разному можно назвать. Они считают, что с помощью заклятий можно сотворить всё, что угодно. А если ты чего-то не смог, то либо заклятье не то подобрал, либо исполнил его неправильно. По мере старения и учёбы вера в данную концепцию уменьшается, но, создаётся впечатление, ни у кого не исчезает до конца.

В общем, стоило Вонегу услышать слово «заклинание», как у него в мозгу концы с концами сошлись, всё стало просто и понятно.

— Скрывающее. На основе Воды и твоих любимых мороков.

— Ну-у, мороки! — тут же скривился он.

— Да-да, мы знаем, ты их не любишь! — надоело слушать его Пожеге. — Молчун, дальше рассказывай! Что дальше было-то?

— Ничего особенного. Он последним своим заклятьем улицу огнем залил и маленько щит мне продавил, но не до конца. Сбежал я, в общем. До утра в городе сидел, а как рассвело, на подворье вернулся. Всё.

— А почему сразу сюда не пошел?

— Вид у меня был подкопченный. Подумал, стража заметит, в поруб посадит.

— Да ты и сейчас не особо чистый, — признала девушка. Затем, принюхавшись, помахала рукой перед маленьким носиком. — Дымом воняешь и ещё чем-то.

— В душе вода есть?

— С вечера была. Ты прости, что задержали, просто волновались очень! Зван со Второй прибежал, говорит, на них напали. Мы ведь грохот от заклятья слышали, только не поняли, что это, вот гридни сразу встревожились, забегали, на стены встали. Азгут с десятком дружинников куда-то убежал, потом узнали, на рынок, где ты остался, ему Зван место указал. Вернулись уже в темноте, а тебя нет. Не знали, что и думать.