Рожденный Светом - Фрумкин Сергей Аркадьевич - Страница 31
- Предыдущая
- 31/73
- Следующая
Она пошарила в углу и вытащила из под насыпи песка, пыли и известки еще один карабин для рук. Зацепила его за трос.
– Держись за меня, – сказа Гим. – Я понесу нас обоих.
Они начали спуск. Плита и на самом деле со скрипом сползла в исходное положение, замуровав потолок на головами двух беглецов и погрузив их во мрак какого-то бездонного старинного колодца. Гим держался за карабин и понемногу отпускал трос, боясь разогнаться слишком сильно. Вокруг становилось все темнее и темнее.
Дна они не увидели, поэтому сержант понял, что достиг цели спуска, только когда ударился о землю ногами. Ин очень уверенно отодвинула Гима и что-то сделала с тросом – послышался шелест падающей сверху веревки. Когда весь трос оказался смотанным в руках террористки, Ин взяла сержанта за руку и осторожно повела куда-то во глубину подземелья.
Через несколько минут ходьбы, их остановило препятствие – некое холодное на ощупь металлическое устройство. За устройством на земле лежала длинная металлическая штуковина – о нее споткнулся и чуть не упал Гим.
– Вагонетка на магнитной подушке, – тихо объяснила Ин. – Ты зацепился за монорельсу… Давай, залезай!
Гим забрался на невысокую платформу. Ин положила его руки на холодный стальной поручень.
– Это рычаг. Опускай и поднимай его – вагонетка поедет. Трение о рельсу совсем слабое – магнитная подушка держит платформу практически навесу. Начинай!
Гим попробовал нажать вниз, затем потянуть вверх. Почувствовалось слабое ускорение.
– Еще! Еще! – подбодрила Ин.
Вагонетка разгонялась все быстрее и быстрее, затем движение перестало ощущаться – вокруг было так темно, что невозможно было понять, едут они или стоят на месте.
– Не останавливайся, – усталым голосом человека, осмелившегося наконец расслабиться, попросила Ин.
Судя по звукам, она легла где-то на том конце платформы, затем стала копошиться в изделии из шершавой ткани.
– Мой вещь-мешок, – почувствовав любопытство Гима, объяснила Ин. – Здесь еда, питье, нож и арбалет, с помощью которого был закреплен трос в колодце. Больше у нас ничего нету.
– А фонарика?
– Говорю: ничего. Свет не понадобится – здесь всего одно направление. Рельса сама приведет куда нужно… Я поем – ты не против?
– Ешь, конечно.
Послышался хруст работающих зубов и бульканье воды в горле.
– Хочешь?
– Нет. Мне не нужно. У тебя ведь запас на одного человека?
– Угу…
Гим нажимал и тянул, нажимал и тянул…
«Сколько мы уже едем?» – подумал он. – «И самое интересное – куда?!»
– Эта штука, – Ин постучала арбалетом о стальную поверхность платформы. – Развивает огромную скорость – до ста пятидесяти километров в час. Думаю, сейчас – где-то сто тридцать, сто двадцать – ты у нас парень крепкий…
– Огромную?
– Относительно конечно… Наверху так никто не двигается. Герцог запрещает все виды транспорта, кроме лошадей. Теперь сам расхлебывает – мы удаляемся из Ронтонтенополя так быстро, что на сутки опередим любую погоню.
– А откуда взялась шахта?
– Проложили строители «нового мира»… на всякий случай.
– Почему герцог о ней не знает?
Ин насмешливо хмыкнула:
– Не он же строил!
– А кто?
– Люди Излина. Такие, как герцог, ничего не делают своими руками. А проконтролировать ВСЕХ невозможно.
Довольно долго они молчали. В абсолютной тьме слышалось лишь трение хорошо смазанных механизмов вагонетки и дыхание мужчины и женщины.
– Хорошо, что ты такой неутомимый, – признала в какой-то момент Ин. – Я бы так не смогла. Мне приходилось делать остановки и спать… Если повезет, доберемся за сутки.
– Тебе уже легче?
– После еды да. Токсины понемногу выходят. Труднее пережить твой удар – не понимаю: как еще кости остались целы?
– Извини.
– Да… Забыли!
Гим задумался. О себе, о жизни, о прошлом, о настоящем. В мыслях время летело быстрее. Но, в какой-то момент, сержант понял, что думать становится все трудней и труднее – мысли начали путаться и забываться. Механически выполняющие одно и то же упражнение мышцы делали это уже нехотя и медленнее, чем вначале. Такой тревожный симптом заставил Гима прислушаться к своему телу. Вполне очевидно – он уставал!
Через какое-то время появились и остальные признаки утомления: отдышка, головокружение, боль в суставах. А глаза не видели ничего, даже протянутых к самому лицу рук…
– Что-то не так? – обеспокоилась дремавшая до этого амазонка.
– Здесь совсем нету света? – чувствуя, что пугается самого себя, прошептал Гим.
– Нет, конечно, – она хихикнула: – А разве не видишь?
– Я имею в виду: энергии? Сюда не проникает магнитное поле Излина, тепло с поверхности?
– Стены покрыты пластинками из поглощающего излучение материала. Иначе бы нас могли обнаружить зонды спутников… Ну не нас, а магнитную монорельсу.
– А чем мы дышим?
– Как это?
– Откуда поступает воздух? Если сверху, он должен быть теплым…
– Воздух затхлый, согласна. Но я так уже привыкла…
– Ты не понимаешь… Мне нужна энергия! Я задыхаюсь!
Ин не ответила, но Гим мог поклясться, что почувствовал, как сверкнули в темноте ее глаза. Напряженная пауза затянулась. Наконец, Ин пришла к выводу, что напарник ей еще пригодится:
– Поешь – здесь еще есть. Я пока поработаю, а ты отдыхай.
Ее руки перехватили рычаг. Теплое, насыщенное жизнью дыхание коснулось лица Гима, подобно глотку воды для умирающего от жажды в пустыне.
– Боюсь, что еда мне не поможет, – осознал Гим. – Здесь только один настоящий источник энергии – ты. Я хорошо потрудился, нужны силы…
– Тебе нужно наверх? – сообразила амазонка. – Иначе ты «съешь» меня?
– Очень нужно…
– Вот тебе и бессмертный!..
Она задумалась. Рычаг ходил в четырех ладонях – двух амазонки и двух Гима. Агент Эльтаров ясно почувствовал мысли Ин – девушка колебалась, борясь с желанием бросить становящегося обузой напарника и, таким образом, сохранить тайну излинского подземного хода. Несмотря на импульсивный характер и профессиональную подготовку, Ин все равно что-то мешало поступить так, как требовали здравый смысл и чувство долга перед товарищами.
– Что, тоже клюнула? – подшутил над ней Гим.
– Что? – опешила амазонка.
– Нелегко быть «благородным человеком», правда?
– Заткнись! – громко потребовала Ин. После вздоха прибавила спокойнее: – Я не знаю где мы. Ты крутил очень быстро. Сколько прошло времени, тоже не известно. Нужно надеяться, что проехали больше половины. На пути будут два колодца. Наш – второй. Дотянешь?
– Сколько по времени?
– Часов шесть или семь.
Гим непроизвольно застонал. Перспектива остаться без света еще на шесть часов подействовала на него, как на ныряльщика – просьба не всплывать еще какое-то время.
– Ну же! – поторопила с ответом Ин.
– Я не выдержу. Мой предел – час… Так думаю.
– Если мы выберемся через первый колодец, нас заметят! – задрожавшим от тревоги голосом объяснила амазонка.
– А, может, не заметят?
– «Может»!.. Точно не вытерпишь?
Гим кивнул, забыв, что в темноте невозможно разглядеть жестов или мимики.
– Ладно, – вздохнула Ин. – Попробуем.
– Как мы увидим колодец?
– Увидим, ты не волнуйся. Если сможешь разглядеть свои пальцы, значит приехали. Доешь мои припасы и поднажмем – быстрее будем на месте. Не хочу, чтобы ты потерял сознание по дороге – не волочь же тебя наверх на себе!
Гим послушался. Еда показалась пресной и несъедобной, но на какой-то момент сил прибавилось. Ин работала рычагом, тяжело дыша от нагрузки. Сержант присоединился, прибавляя вагонетке заметное ускорение…
Когда над головой забрезжил слабый-слабый свет, Гим уже пошатывался от усталости. Глаза его слипались, ноги не держали, руки не слушались, голову одолевали путанные и бессмысленные видения.
Ин нажала на тормоз – послышался заунывный визг, посыпались искры. Вагонетка замерла под узенькой, но кажущейся отвыкшим от света глазам ослепительно яркой, далекой полоской света. Амазонка достала свой арбалет, зарядила его стрелой-карабином, закрепила в карабине канат и выстрелила вверх.
- Предыдущая
- 31/73
- Следующая
