Под знаком судьбы (СИ) - Мамаев Максим - Страница 44

Я взял ложку и принялся насыпать сахар, а Седой, отпил свой кофе и продолжил:

— Теперь перейду к печальным новостям: избавиться от дозорного не выйдет, это заметят. Снять защитные знаки снаружи как и артефакты на стенах тоже не выйдет, это тоже заметят, те, кто занимается укреплением обороны.

— И как нам тогда туда попасть? — спросил я, размешивая сахар.

— Я прикинул несколько способов, — немного подумав, сказал старичок. — И склоняюсь к тому, чтобы прорыть тоннель снизу.

— Из канализации. — подвёл итог я. — Начинаю подозревать, что ты перенёс меня ботинками в помои только для того, чтобы украдкой подготовить к заранее обдуманному, отдающему зловониями сточных вод, плану.

— Ну, на самом деле, в этот раз это была случайность, но твой ход мыслей мне больше по нраву, — улыбнувшись ответил Седой, и залпом выпил чашку и принялся вставать из-за столика. — Допивай кофе и пойдём, нас ждут зловонные дела.

Я допил кофе, и последовал за Седым.

— А ты не думаешь, что Вельевы могли отстроить под особняком подземелье в духе сектантов? Мало ли какие дела они ещё проворачивают. — сказал я, нагнав старичка. — В таком случае в канализации наверняка могут быть патрули.

— Могут, само собой, — ответил Седой, остановился в переулке прямо у решётки сливных стоков, наклонился изображая кряхтение пожилого человека, схватился рукой за увесистую решётку и отбросил её, вырвав добрую часть брусчатки вокруг. Он выгнулся, продолжая изображать старика, притом его не смутил факт, что такие, вросшие в землю, решётки простые работяги обычно выдёргивают конными упряжками. — Но в стоках с группой справиться будет проще, меньше шума, да ещё время в запасе будет до того, как их пропажу заметят остальные. Если поразмыслить, нас внизу точно не ждут, и защиты должно быть меньше. Это мы с тобой из охотников, и не в такой грязи бывали, Вельевы же считают, что аристократам негоже по тоннелям лазить. Я это подметил, когда выяснил, что эти ребятки в Терехово соорудили свои, чистые, сухие тоннели только ради того, чтобы не сталкиваться с нечистотами. Значит и тут вниз если кто спустится, то только наёмники.

Седой кивнул в сторону решётки и продолжил.

— Здесь уже много лет перекладывали брусчатку поверх решётки, а сама решётка давно вросла в землю. Значит этим путём никто никогда не ходил. Будем надеяться, это сыграет нам на руку. Ну что, Хал, после тебя.

— Эх, надел новую накидку, — запричитал я, спускаясь вниз, в попытках найти то, что осталось от ступеней лестницы. — И всё для того чтобы утопить свою одежду в чьей-то ссанине. Не так я представлял вторую половину этой ночи.

— Так же веселее, Хал, — бодрым басистым голосом сказал Седой сверху, вернув себе прежний вид. — К чему нам скучные приключения, когда можно окунуться, так сказать, в самый смак охоты и сражений.

— Насчёт окунуться это ты верно подметил, — мрачно сказал я, когда спустился и осознал, что мои ноги утонули почти по колено. Ну хоть смрадного запаха тут нет, пахнет, практически затхлой водой, не более, однако проверять чистоту сей речки я точно не стану. — Ноги твои точно в этой дряни потонут.

Седой спрыгнул вниз так, что брызги разлетелись в разные стороны, хорошо хоть я уже отошёл подальше, думая каким путём идти в сторону особняка, однако уперся в металлические прутья, перекрывающие вход. Поначалу я подумал, может это Вельевы, пока не увидел печать с гербом Рубцовска, на которой красовалась дата и год: тысяча семьсот восемдесят второй.

— Не туда, Хал. — сказал позади Седой. — Тут полно старых зачарованных перекрытий, их делали от всякой нечисти, что раньше попадала в город, чтобы не разбегались и было проще поймать. Я знаю куда идти, просто следуй за мной.

— Постой-ка, — подметил я, — А ты откуда знаешь сточные тоннели? Неужто тебя запрягали обшаривать здесь всё в прошлом?

— Ну, — протянул Седой, — Мой отряд был крайним вариантом, когда ситуация выходила из-под контроля, другие не справлялись и помирали как мухи. Лучше тебе не знать, что мы в те годы порой тут находили.

— Да, пожалуй, предпочту остаться в неведении, — сказал я, прикидывая разные виды нечисти, из тех, что не хотелось бы встретить в таком месте, пока следовал за Седым, а он тем временем сворачивал на перекрёстках, которых здесь было немало, то влево, то в право. — Примерно понимаю, какой хаос мог в те годы твориться, и у меня бывало нечто похожее…

— Стой, — вдруг замер Седой. — Ты это слышишь?

Я наскоро применил на себя восприятие и услышал вдалеке слабый вой, частое дыхание и всплеск воды. Кто-то бежал сюда, очень быстро, и не один.

Седой, осторожно! — выкрикнул я, но опоздал: громадная, уродливая, похожая лишь отдаленно на собачью, зубастая голова выглянула из темноты и сомкнула челюсти прямо на плече великана.

— Ах ты ж срань помойная! — выкрикнул великан, разомкнул руками её челюсти и вдарил кулачищем прямо по глазам, так что тварь по инерции ударилась о стену, но седой не отступал, схватил её за челюсть и принялся разжимать, в попытке порвать твари пасть, я же сплёл заклятие, и ледяные шипы выросли в открытой пасти, разорвав её ревущее горло, а голова отделилась от тела. Седой поняв, что держит только голову, отбросил её в сторону.

— Бегут сюда, их много, — сказал Седой, потирая окровавленное плечо. — Будь готов Хал.

Вот зараза, надо ж было так накаркать.

Звуки тварей эхом распространялись по всему тоннелю, не предвещая ничего хорошего. Оглядевшись через восприятие, я понял, что нас окружили, теперь твари приближаются к нам и сзади, так что развернулся, обнажил лезвие килича, усилил себя, напитал маной и килич, а Седой в это время обратился в бесплотный шар, что был темнее тьмы тоннеля, а через секунду из шара вырвался громадный черный волк и ринулся вперед, уносясь вглубь тоннеля, и лишь изредка, его силуэт освещался лунным и фонарным светом, пробивавшимся через решётки в сводчатом потолке.

— Разберемся с ними быстро, Хал, — услышал я в голове басистый голос, — Это призванные псы из адских терний тонкого плана, нам не составит труда с ними разобраться, но теперь нас обнаружили те, кто их призвал, так что теперь у нас нет ни единой лишней секунды. Я направляюсь в особняк.

— Понял, — передал в ответ я, остановив киличом раскрытую зубастую пасть безкожей, похожей на труп, здоровенной псины. Зловонное дыхание с рокотом ударило ветром мне в лицо, я же, не теряя времени, сжал рукоять, и ударная волна от лезвия вырвалась в ответ отдав всю инерцию существа обратно, дробя плоть, волна привела псину в замешательство на секунду, не дав зажать лезвие килича в зубастые тиски, я же не мешкая влил ману в усиление тела, и сплёл в клинке воздушное лезвие, затем рванул всем весом вперёд, навалившись на клинок и силой продавил пасть, отрубив верхнюю часть головы, а после тут же отскочил назад, уворачиваясь от продолжавшего лететь в меня по инерции тела, плюхнувшегося в сточную реку забрызгав мне одежду, но я уже был сосредоточен на деле, наплевав на этот пустяк. — Поспешу за тобой, постараюсь не отставать.

Отогнав окончательно мысли о том, что смрад стоков здесь отсутствовал пока воду не взбаламутила мертвая тварь, я прикинул возможности и мощь псов, с которыми ранее пока не встречался, сосредоточился и встал в стойку, собирая ману для сплетения давно привычной магии.

Пусть эти твари мне не знакомы, правила призванных существ для всех культов и призывателей одни: чем сильнее призыватель демонических созданий, чем больше отдаёт в качестве платы — тем сильнее будут существа. Исключением являются лишь такие техники как магия ойратов, у которых обычно есть глубинные причины, из-за которых правила и законы, продиктованные природой магии, работают несколько иначе.

— Бумба Хавата. — начал я произносить, наблюдая, как четыре псины, одна краше другой, несутся на меня, и по ходу дела осознал, что простого третьего уровня здесь не хватит, чтобы успеть за Седым — Третий уровень бездны. Расширение подчинения. Скачок.