Под знаком судьбы (СИ) - Мамаев Максим - Страница 10

— Понятно, — ответил я, достал портсигар и закурил папиросу. — Ну буду ждать ночи тогда.

— Обожди, — сказал Артём, и выпрямился. — Я сейчас свяжусь с ним, он сам за тобой придёт.

— Как это сам? — спросил я, обдумывая варианты. — И как я его узнаю?

— Главное, что он тебя узнает, Хал, — сказал Артём, устало глянув на меня. — Дай мне немного времени, я соберусь с силами.

— Может всё-таки обезболивающего тебе дать? У меня есть с собой. — сказал я, выпустив дым.

— Не надо мне никаких средств. — отмахнулся Артём. — Я ж говорю, я чуть ли не до смерти этим набит, вперемешку со всяким пойлом. А чего ты так смотришь на меня, тебя тоже это ждёт. Седой сейчас расхаживает с улыбкой до ушей, он и тебя загоняет, если дотемна с ним останешься, вот увидишь.

— Ну, это уже будет моя проблема, — ответил я с улыбкой.

— Зря улыбаешься, — вяло сказал Артём, косясь на меня. — Жалеть потом будешь, помяни моё слово. Так, ладно, надо собраться.

Он замолчал, закрыл глаза и сосредоточился, но уже через пару мгновений нахмурился и начал массировать себе виски. Похоже, у него появилась такая же мигрень, что не так давно бывала у меня. Было бы неплохо, если б за этим последовал рост его магических сил… А может так и будет, кто знает.

— Седой скоро будет, — сказал Артём, и ткнулся лбом прямо в стол, оттуда и продолжил. — Посиди здесь пока. — потом Артём заорал что есть мочи — Борода! Спасай, сделай ту свою гадость от похмелья, может она облегчит мне моё существование.

— Большую или малую? — крикнул из зала Борода.

— Тащи обе! — выкрикнул в ответ Артём, приподняв голову.

Ждать долго не пришлось: к тому времени, как Борода принёс Артёму большой кубок и стакан каких-то вонючих субстанций, похожих на деревенский кисель, к нам подсел какой-то старичок среднего роста в балахоне из лёгкой ткани серого цвета. Да так подсел, что стол под его весом начал скрипеть.

— Неплохая маскировка, Седой, — сказал я, — Если б не стол, я бы тебя не узнал. Габариты и вес, я так полагаю, прежними остались.

— Не совсем, — ответил, ехидно улыбаясь, старичок. — Долго объяснять, как-нибудь потом расскажу. — он глянул на Артёма и расплылся в улыбке. — Ты чего это, не отошёл ещё? Давай я тебе ещё одно средство дам.

— Хватит с меня твоих средств, — тут же ответил Артём, не решаясь принять в себя булькающую жижу Бороды из кубка с ярко выраженным рыбно-болотным запахом. — Ладно, что там у тебя, давай сюда.

— Ты даже не спросишь, что за средство? — рассмеялся старичок.

— Да какая разница уже, после такого количества принятого, — буркнул Артём, принимая флакон со средством оранжевого цвета. — Оно точно поможет?

— Поможет, но не сразу. — ехидно ухмыляясь ответил старичок, собрав своей улыбкой морщины на своём горбатом выдающемся носу.

— Сколько отпить надо? — спросил Артём, открыв флакон и недоверчиво поглядел на старичка.

— Всю выпивай, хуже не будет, — сказал старичок, продолжая ухмыляться.

— Что-то не нравится мне как ты ухмыляешься, — сказал Артём.

— Тогда не пей, терпи, когда лучше станет, — продолжал ухмыляться старичок.

— Гад ты, Седой, — сказал Артём, готовясь выпить флакон. — Старый плут. Я тебе потом это припомню, когда ты потеряешь бдительность, тоже поиздеваюсь.

— Буду ждать с нетерпением! — ответил старичок, наблюдая за тем, как Артём выпивает залпом флакон, затем громко хлопнул ладонями. — Ну что, пошли Хал, покажу тебе свою берлогу здесь, там и поболтаем.

Мы шли с Седым недолго, всего пару кварталов, когда он внезапно остановился, огляделся по сторонам и полез в заросли кустов у старого дома. Там он осчистил от поросли небольшой каменный столбик, торчащий из земли, примерно до уровня колен, а на нём стояла утонувшая в слоях пыли и грязи, статуя птицы, со сложенными крыльями.

— Артём всё не мог вспомнить название этой птицы, — произнес я свои мысли вслух. — Разве это не ворон?

— Артём-то? — ухмыльнулся старичок. — Он никогда и не разбирался в птицах. Это грач. Сейчас, конечно, уже сложно увидеть различия, время эти статуи не пощадило.

— А почему именно грач? — спросил я. — Странный выбор для скульптурной композиции.

— Дело в моей прежней сентиментальности и фамилии, — ответил старичок. — Я из рода Грачёвых.

— А что стало с твоим родом? — спросил я, но потом понял, насколько нетактично прозвучал мой вопрос.

— Это долгая история, — ответил старичок, а на его лице пробежала едва заметная грусть. — Не будем об этом.

Он склонился и пошаманил со статуей, отчего птица словно ожила, вернула прежний вид и начала часто моргать, а пространство позади покрылось искажениями, стало мерцать.

— Пойдем. — сказал старичок. — Быстрее, пока нас не увидели.

Тепло и лёгкое покалывание портала обдало моё лицо, яркий дневной свет сменился светом множества чаш, пылающих магическим огнём с фиолетовым оттенком, а звуки города сменились тишиной, которую нарушали только всполохи огненных языков. Когда глаза немного привыкли к темноте, Я заметил, что мы стоим не в коридоре, это проход, у которого вместо стен стояли десятки стеллажей с рукописями и свитками, покрытыми пылью с течением времени, позади нас же была самая обычная стена, обитая деревом, как это делают в частных библиотеках, а где-то вдалеке пробивался дневной свет.

Старичок стремительно обернулся вокруг своей оси, а когда повернулся ко мне лицом, передо мной уже стоял прежний великан, правда, всё в том же сером балахоне.

— Ну-с, — сказал он, широко улыбаясь. — Добро пожаловать в мою обитель, Александр Ожерельев из рода Ожерелевых.

— Александра больше нет, — буркнул я, — Ни к чему поминать это имя. Я заметил, тут давно никто не бывал.

— Так и есть, — ответил Седой. — Меня тут не было лет двадцать, одного дня мало, чтобы тут всё прибрать.

— У меня тут ещё вопрос назрел, — добавил я, прищуриваясь.

— Спрашивай.

— Это ведь далеко не одна статуя грача в крепости, я правильно понял? — выссказал я свои предположения.

— Всё верно, — ответил, улыбнувшись, Седой. — У меня этих птичек полно в городе, в лесу, вне крепости они тоже запрятаны, недалеко от стены.

— То есть через птичек ты и по городу передвигаться можешь? — спросил я.

— В этом я не уверен, — ответил Седой. — Не все грачи сохранили свои свойства, некоторые из них давно разрушены, их надо восстанавливать. Давай поторопимся в мою обитель.

— Твою обитель? — ухмыльнулся я. — Уже интересно посмотреть.

Место по праву заслужило звание обители: это был достаточно обширных размеров зал, у которого было мало стен, его примерными границами в основном были ступени вниз, к стеллажам, большой свод стеклянного купола полностью освещал эту часть его владений, через него было видно небо, такое же искусственное, как всё это пространство, но для обывателя, не знающего азов пространственной магии, самое что ни на есть настоящее. Тут было полно письменных столов, заваленных рукописями, стопки с книгами возвышались и на стульях, также тут росли какие-то растения в горшках, в центре красовался немалых размеров глобус, стоял здесь и отдельный стол с макетом окрестностей, подобный тому, что я уже видел у Седого. А ещё тут был один пустующий письменный стол, со свободными от стопок книг стульями, вокруг стола их было штук пять, что говорило о том, что Седой явно тут бывал раньше не один.

— Будешь кофе? — спросил Седой. — Или тебе чего покрепче налить?

— Кофе подойдёт, — сказал я. — Хватит с меня пока алкоголя.

— Как знаешь, — сказал он. — А вот я выпью. Но сперва приготовлю кофе.

Он разгрёб с одного стола в стороны стопки книг, потянулся в кучу и выдернул оттуда самовар, поставил его с глухим стуком на стол, напитал маной печать на нём, а после пошёл что-то искать, видимо, чашки.

— Да, тут явно уборка нужна, — сказал я.

— Успеется. — ответил Седой, возвращаясь с чашкой и стаканом для вина.

Он играючи создал воду прямо в воздухе и быстро обмыл посуду, прежде чем поставить на стол, а после, не понять откуда достал целый мешок молотых кофейных зёрен, зачерпнул совком оттуда горсть, открыл самовар и закинул кофе прямо туда.