Наследник чародея. Вот и кончилось лето. Книга вторая (СИ) - Рюмин Сергей - Страница 14

К горлу подкатился ком. Глаза защипало. Я поспешно зашел в ванную, умылся холодной водой. Потом для большего эффекта подставил под кран макушку, чтобы окатило всю голову.

Вроде отошло… Хотя внутри всё равно остался неприятный ком. Вытерся.

Как же дальше-то жить?

Глава 8

Квартирный вопрос

На ужин были макароны с сыром, которые приготовил я к маминому приходу. Как только maman пришла, дала чмокнуть себя в щеку, переоделась – странно, всё молча – я позвал её ужинать.

За столом она продолжала молчать. Как-то странно поглядывала на меня и утыкалась взглядом в тарелку.

- Когда я ем, я глух и нем? – наконец не выдержал я. – Что случилось?

- Ты знал, что новая пассия твоего отца беременна? – maman сердито посмотрела мне в глаза.

- Откуда? – ответил я вопросом на вопрос и добавил. – Ты откуда знаешь?

- Я в местком ходила, - сообщила maman. – Здесь же два дома освободились, 32 квартиры благоустроенных. Как завод закончит ремонт, будут распределять. Я заявление написала. Пока сидела там, на столе у председателя месткома увидела заявление от твоего отца.

- Угу, - нейтрально буркнул я, работая вилкой. – Думаешь, нам квартиру дадут?

- Вряд ли, - смягчилась maman. – Желающих слишком много. Да и отцу твоему тоже ничего не светит. Там люди есть типа «подостойнее».

Она усмехнулась.

- Партком забирает четыре квартиры, профком семь. Руководство шесть. Две квартиры ЖКО. Одну передают милиции, две школе. Вот и считай, сколько останется! Всего 10 квартир. А нуждающихся на заводе больше сотни.

Ну, с квартирой для милиции было понятно – для нового участкового. Со школой тоже ясно: завод был нашим шефом, а «бездомных» учителей у нас хватало. Та же самая математичка, закончившая в прошлом году институт. На неё засматривались все парни в классе: высокая молодая фигуристая блондинка! И при этом незамужняя.

С ЖКО тоже понятно – служебные квартиры для дворников-слесарей-сантехников. На эту работу днём с огнём никого не сыщешь, только служебным жильём можно заманить!

Но парткому? Профкому? Руководству? 17 квартир!

Задал этот наивный с точки зрения maman вопрос, она в ответ ответила с сарказмом:

- Партком раздаст квартиры своим активистам-болтунам, которые только и могут, что с трибуны красиво говорить! Профком – то же самое. А руководители предприятия разделят между собой. Может, там сын взрослый или дочь замуж у кого выходит. А дома-то сталинские, благоустроенные! Там нет ни одной однокомнатной. Только «двушки», «трёшки» да четырехкомнатные. Их же строили специально для инженерного состава.

Она махнула рукой, встала, стала собирать посуду со стола.

- Спасибо, ма! – я тоже поднялся.

- Тебе спасибо, сынок, за ужин. Только про наши с тобой разговоры по поводу квартир помалкивай, хорошо?

- Ма, - вспомнил я. – Я у тебя 40 рублей взял, Андрею за джинсовую ткань отдал. Мы сегодня джинсы сшили для меня. Посмотришь?

Maman замерла, прекратила посудомоечный процесс, повернулась ко мне и сказала с укоризной в голосе:

- Антош, я, конечно, понимаю твои потребности модно одеваться, но давай согласовывать предстоящие расходы. Понимаешь, всё-таки я не так много денег зарабатываю… Ладно?

- Мам, - я подошел к ней, обнял. – На следующей неделе верну с процентами! Точно тебе говорю.

Я, разумеется, даже не представлял, где я найду 40 рублей, но собирался это сделать.

- Эх, ты, мой труженик! – maman взъерошила мне волосы. – Иди в комнату, я сейчас приду.

Джинсы maman понравились.

- Неужели сами сшили? Молодцы!

- Мишкина тётка раскройки сделала на 50-й размер, - польщенно ответил я. – Остальное сами. Андрей кроил, я обметывал, Мишаня шил.

Maman придирчиво покрутила штаны в руках.

- Ну, почти незаметно, что не фабричная работа.

Она засмеялась, протянула мне штаны обратно:

- Фирма! – сделав ударение на последнем слоге.

- Как ты смотришь насчет деревни? – спросила она. – Хочу, чтоб ты там пожил до конца лета.

Я пожал плечами. Вернуться в деревню было бы совсем неплохо. Я бы там, по крайней мере, позанимался бы спокойно. А с другой стороны, не хотелось здесь maman оставлять одну. Разве что тётю Машу попросить за ней приглядеть?

- Да я не против.

- Отлично! – обрадовалась maman. – Значит, завтра после работы и поедем!

Вечером перед сном я ушел в Астрал. Предварительно выгнал (конечно, условно! вежливо попросил!) maman на кухню, закрыл дверь, сел на пол.

И опять Гериса в Астрале не оказалось. Я гонял силу по каналам, пока не вымотался. Нагрузку увеличил до 15 раз в каждом подходе. Энергия пёрла по каналам теперь текла намного легче, чем в первые разы. Сложилось ощущение, что пути для силы стали шире.

Правда, после всех этих тренировок я выпал в осадок до такой степени, что даже не пошел в душ. Вышел в коридорчик, сообщил maman, что, мол, всё, я закончил. Разделся, добрался до диванчика, кинул на себя «общее исцеление» и мгновенно уснул.

Глава 9

Мелочи жизни

Maman разбудила меня перед самым уходом на работу. Показала на рюкзак в коридоре:

- Эти шмотки возьмешь с собой! Приедешь ко мне к 15.00. Я буду ждать тебя на остановке. Понял?

Она быстро чмокнула меня в щечку и убежала. На часах была половина восьмого. Ложиться досыпать обратно не имело смысла. Я умылся, оделся, обулся и привычно потрусил на стадион.

К сожалению, нормально позаниматься в этот раз не удалось. Вокруг футбольного поля неспешно нарезала толпа народа, причем, основная часть их была из категории «бегом от инфаркта».

Сделав пару кругов, я было направился к турникам и брусьям, но и там меня ждало разочарование.

Рядом с турником на шведской стенке делала растяжку моя одноклассница Светка Быкова, девчонка симпатичная, брюнеточка, фигуристая в нужных местах, причём до такой степени, что на неё пускали слюни даже взрослые мужики. И при этом еще та язва. Светка тренировалась в балахонистом спортивном костюме, который, впрочем, не скрывал её формы.

Память услужливо мне выдала, что со Светкой я учился аж с первого класса, а до этого вместе с ней ходил в одну группу детского сада. Светка с детства и буквально до последнего времени всерьез занималась художественной гимнастикой, года два назад выиграла первенство области, но потом вдруг резко оставила спорт. Всякие слухи ходили: от проблем с тренером, который вдруг якобы стал необычайно внимателен к юной гимнастке, до внезапно резкого увеличения всяких соблазнительных округлостей, на которые с некоторой тоской взирают мужчины, но которые препятствуют профессиональному росту гимнастки над собой. Кроме того, за последние два года Светка сильно подросла, и сейчас была практически вровень со мной ростом.

А еще память мне подсказала, что эта «язва» больше всех в классе доставала меня своими шуточками по поводу и без повода.

Вот и сейчас, подходя к турнику, я услышал её голосок:

- О, Ковалев! Трусцой бегал? Трусцы не свалились?

Я вздохнул, подпрыгнул, ухватившись за перекладину, буркнул:

- Я тоже счастлив тебя видеть наконец, Светлана Аркадьевна!

- Хочешь анекдот расскажу? – поинтересовалась она, задирая ногу на шведскую стенку в вертикальный шпагат. – Спрашивает учитель физкультуры у Антона: «Сколько раз подтянешься?» Антон отвечает: «Три раза!» «Так мало?» - говорит учитель. «Так это за день! – отвечает тот. – За месяц больше!»

Раньше я действительно не дружил с физкультурой, несмотря на занятия в секции. Но подтягивался я стабильно 11 раз!

- Я знал, что ты ко мне неравнодушна! – отозвался я. – Давай это будет нашей маленькой тайной!

Я развернулся и трусцой старичка, как пошутила Светка, направился домой. Она мне что-то крикнула в спину, но я не услышал.