Орлы на Востоке (ЛП) - Кейн Бен - Страница 11

Туллу пришлось сдержать смех: — Дай-ка угадаю. Сегодня вы на ужин ели бобы.

— Ну, вот, господин, — обиженным голосом произнес Магнус.

— Я прав?

Зубы Магнуса сверкнули в темноте. — Да, господин.

— Тогда не жалуйся мне. Радуйся, что ты достаточно далеко от этого запаха. — Тулл похлопал Магнуса по плечу и оставил его одного.

Улыбка тоже его услышал. Однако, что было необычно, он не улыбался и был серьезен.

— Что случилось? — тут же спросил Тулл.

— Некоторое время назад я слышал крики нескольких птиц, господин. И это были не совы.

Волосы на затылке Тулла зашевелились. Ночные птицы, кроме сов, встречались редко: — Вражеские разведчики?

— Я так и подумал, господин.

— Когда ты их слышал в последний раз?

— Несколько минут назад, господин. Я решил, что они пришли взглянуть на лагерь, но потом передумали.

«Это одна из возможностей. Другая, — подумал Тулл, — заключалась в том, что ублюдки подкрадывались к оборонительным сооружениям в тишине и ждали поздней ночи». Он стоял неподвижно, уставившись в темноту. Открытая местность не просматривалась с того места, где он стоял. В сотне шагов по камням тихо журчал узкий ручей. За ним виднелись очертания деревьев на ближайших склонах, а над ними острые вершины под лунным светом.

Тулл отсчитал двести ударов сердца. Ни одна птица не закричала. Ничто не двигалось.

Посоветовав Улыбке вернуться и позвать товарища, если он заметит что-нибудь еще, Тулл отправился проверять Урсуса. Тот тоже слышал странные звуки.

— Это были не птицы, господин. — Подбадриваемый Туллом, Урсус продолжил: — Я разбираюсь в птичьих голосах, господин. Это люди издавали эти звуки.

Тулл снова вгляделся в ночь, и снова ничего не увидел. Услышал только лай лисицы. Он был встревожен, но, не зная, как оправдать поднятие тревоги, он продолжил свой обход. Шестым человеком был Кассий.

Тулл остановился рядом с ним. — Ты что-нибудь слышал?

— Нет, господин.

«Это неудивительно», — подумал Тулл, принимая во внимание хриплое дыхание Кассия через сломанный нос. — Тем не менее, они где-то там. — Он рассказал о том, что услышали Улыбка и Урсус, и велел Кассию быть начеку, чтобы не пропустить ничего необычного.

Седьмой часовой был изворотливым типом, имя которого Тулл так и не смог вспомнить. Он казался нервным. Тулл велел ему успокоиться, что все будет в порядке. Он немного помедлил, надеясь, что их невнятный разговор разбудит восьмого часового (если тот действительно все еще спал). Наконец, не делая никаких попыток вести себя тихо, он направился к последнему человеку, Виндокомусу, невысокому человеку с нервным смехом.

Виндокомус, казалось, не замечал его приближения. Через дюжину шагов худшие опасения Тулла оправдались. Он, опираясь на свой щит, скрестив руки под подбородком, крепко спал.

Тулл кашлянул.

Никакого ответа.

Прямо под ними, внутри лагеря, зазвенели доспехи. Гвозди захрустели по земле. Тулл не обращал на это внимания. Приблизившись, он сильно ткнул Виндокомуса своим витисом.

Несчастный солдат очнулся, его глаза его были отрешенными, рот открыт.

— Ты червь! — прошипел Тулл. — Я мог бы быть вражеским воином!

— Я-я-я сожалею, господин. — Осознав свое ужасное положение, Виндокомус выглядел испуганным. — Я неважно себя чувствую.

Чьи-то ноги взбирались по ближайшей лестнице, которая находилась сразу за тем местом, где они стояли.

Тулл ткнулся лицом в лицо Виндокомуса. - Думаешь, я тебе поверю??

— Но, господин, я действительно болен.

— Сегодня ты сражался без жалоб.

— Но я при этом обделался, господин.

— Ну, ты не первый.

— Нет, господин, дело не в этом. У меня ситуация с дерьмом, действительно серьезная. Мне очень плохо.

«В словах Виндокомуса есть доля истины», — подумал Тулл. Его ноздри затрепетали. Он почувствовал себя увереннее и решил просто устроить тому серьезную взбучку. Когда Виндокомус поправится, он целый месяц будет рыть канавы или еще что-нибудь тому подобное.

Тулл открыл было рот.

— А вот и он!

В ужасе Тулл оказался лицом к лицу с трибуном Непотом, который в этот момент вскарабкался на мостик. За ним следовала пара штабных офицеров.

— Старшему офицеру принято отдавать честь, — отрезал Непот.

Разъяренный, чувствуя себя новичком, Тулл повиновался. Виндокомус, выглядевший еще более испуганным, чем прежде, сделал неловкую попытку.

— Прошу прощения, господин, — сказал Тулл. — Я не ожидал увидеть вас в столь поздний час.

— Ты добрался до него первыми, —сказал Непот, крадучись направляясь к ним, все еще придерживая другой рукой забинтованную руку.

Внезапно у Тулла возникло неприятное чувство в животе. — Первым, господин?

— Я, прогуливаясь, проверял часовых, знаешь ли. И тоже заметил этого негодяя. — Непот оглянулся через плечо на своих штабных офицеров, которые утвердительно кивнули. — Он явно опирался на свой щит и не двигался в течение двадцати ударов сердца.

Бедняга болен, подумал Тулл, но не мог этого сказать. Правила были черно-белыми. Тем не менее, он не мог смолчать. — Господин, я...

— Он ведь спал на посту, не так ли, центурион?

Тулл колебался. Судьба Виндокома уже была решена. Поэтому для него идти против слов трех старших офицеров было безумием. Он тоже будет наказан. «Не фустуарием, —  конечно подумал он. — Вероятнее всего, понижением, а возвращение его прежнего звания станет непреодолимым препятствием».

— Ну? — потребовал Непот.

Тулл расправил плечи; — Да, господин, он спал.

— Как я и думал! — воскликнул трибун.

— Он болен, господин, — сказал Тулл, не желая сдаваться даже теперь.

Раздалось фырканье; — Если он достаточно здоров, чтобы нести караульную службу, значит, он достаточно здоров, чтобы охранять лагерь от врага.

«Это верный довод», — подумал Тулл с тяжелым сердцем. — Да, господин.

— Он жалкий кусок дерьма. Фустуарий совершим сразу после утреннего построения, я думаю.

— Господин, — процедил Тулл сквозь стиснутые зубы.

Непот, похожий на кота, объевшегося сливок, прошел мимо, с явным намерением проверить остальных людей Тулла.

В воздухе появился едкий запах.

— Простите, господин, — голос Виндокомуса дрогнул. — Я не смог сдержаться.

— Это не твоя вина, — хрипло сказал Тулл. Его мысли метались, пытаясь придумать выход из этой ужасной ситуации. Ничего не приходило в голову. Виндокомус был обречен, а Магнус, Шип, Адриан и остальные должны были забить его.

Виндокомус тихо всхлипнул.

«Негодяй заслужил хоть какую-то поблажку», — решил Тулл. — Пойдем. Я провожу тебя до отхожего места. Потом сможешь помыться.

Тот снова всхлипнул: — С-с-пасибо, господин.

Они прошли вдоль вала, мимо остальных своих людей контуберния. По их растерянным лицам было ясно, что Непот объяснил, что им предстоит сделать утром. С ошеломленным лицом Урсус сжал руку Виндокомуса. Кассий протянул ему свой бурдючек с вином. Магнус и Улыбка что-то прошептали ему на ухо. Адриан и Шип, бывшие гладиаторы, выглядели возмущенными. «Это неудивительно», —подумал Тулл. — Вступить в армию, чтобы с тобой обошлись хуже, чем в лудусе».

Они спустились по лестнице и молча направились к отхожему месту, которое находилось недалеко от восточных ворот. Виндокомус шел, ссутулившись, в позе человека, потерявшего всякую надежду. «Жестокая участь, — подумал Тулл. — Вот, если бы Непот не увидел, как Виндокомус задремал на посту. И если бы трибун не был таким мстительным ублюдком. Как бы ему устроить наказание поменьше. Или хотя бы более быструю смерть».

Смрад отхожих мест, густой и едкий, въелся в горло Тулла. Длинные рвы, глубже самого высокого человека, обычно находились перед стенами лагеря. На вражеской территории это было слишком опасно, поэтому солдатам приходилось жить с этим запахом. В этот час их бросили.