Римлянин. Книга третья (СИ) - RedDetonator - Страница 25

На правом фланге стояли женские легионы. Капитаны их когорт не подкачали и перестроили формации для отражения удара, но в этот момент, наплевав на потери, поднялись залёгшие колонны датчан. Поднялись и бросились в атаку.

Вебера видно не было, но его реакция последовала незамедлительно: артиллеристы прекратили добивать вражеские пушки и переключились на вражеские атакующие колонны. Правда, поздновато, так как ничто не помешает им продавить правый фланг, а это уже грозит серьёзными угрозами.

Тем временем Карл Фридрих не прекращал размахивать флажками, умудрившись, исключительно сигналами, взять под своё управление пять когорт женских легионов.

Две вспомогательные когорты спешили, как могли и успели к столкновению с силами противника.

Завязалась ожесточённая перестрелка. Женские когорты выкатили вперёд легкие орудия и смели первые несколько рядов формации датчан.

Карл Фридрих же решил, что перестрелка — это слишком медленно. Зозим увидела изумлённое лицо капитана вспомогательной когорты, разобравшего сигнал от мальчика.

Обсуждать приказы в легионе запрещено, тем более приказы формального главнокомандующего.

Легионеры примкнули штыки и бросились в ближний бой.

Завязалась схватка. Но там не было ничего интересного.

Зозим направила подзорную трубу на подконтрольные Карлу Фридриху женские когорты, перестроившиеся в плотный классический строй и ощетинившиеся штыками.

На них шло примерно восемь тысяч злых датчан, решительно настроенных смести неприятеля.

И тут из строя пяти когорт вперёд выехали легкие орудия, начавшие вести интенсивный огонь.

Формация датчан поглощала крупную картечь, оставляя за собой окровавленные трупы, но продолжая наступать.

Две вспомогательные когорты прекратили добивание «белых» и, повинуясь сигналу Карла Фридриха, бросились вперёд, параллельно курсу наступающих противников.

Мальчика хорошо учили, но ход был слишком очевидным и топорным, он не должен сработать.

Но Зозим, сведущая в тактике, с удивлением обнаружила, что командующий датчанами не сделал для противодействия очевидному обходу вообще ничего.

Когорты Карла Фридриха обошли врезавшихся в строй женских когорт датчан и, после резкого разворота, ударили им в тыл. Либо мальчик очень везучий, либо разглядел какие-то скрытые возможности, невидимые для Зозим и Вебера.

Фланговый удар атакующих колонн был провален. Датчане рассеялись и быстро умерли. Часть их закололи легионеры сборного женского легиона, а часть расстреляли и закололи две когорты I-го легиона.

На остальных участках, после такого очевидного для всех провала фланговой атаки, датчане начали проседать. Перестрелка закончилась их поражением, так как Вебер и другие штаб-капитаны были правы: пусть винтовка с цепным магазином позволит выстрелить хоть двадцать раз, но дальше-то что? А вот винтовка Штокмара с крановым затвором позволит стрелять со стабильной, пусть и несколько низкой, скорострельностью на протяжении всего боя. И эта битва показала, что будущее за винтовкой Штокмара.

Эквиты на левом фланге, при поддержке артиллерии, сумели одолеть вдвое превосходящего их противника. Кавалерии у Шлезвига всегда было мало, в основном из-за отсутствия достаточно больших конезаводов, а также из-за ограниченной эффективности применения кавалерии в бою. Вот и сегодня она была нужна для того, чтобы блокировать вражескую кавалерию и потом, по возможности, обходить противника.

Основную часть вражеских кавалеристов убила шрапнель, идеально подходящая для такого, меньшую часть убили эквиты, а остальные конники бежали. Не отступили на перегруппировку, а панически бежали. В легионе их за такое ждала бы смерть.

Бой подходил к концу.

Датчане уже были разбиты, причём даже понимали это. Зозим внесла правку в директивы легионерам перед битвой: пленных надо брать.

Пленных с Ганноверской кампании императора Зозим использовала в хозяйственных работах, а затем направила в тренировочный лагерь «Нёр», где они сейчас проходят легионерскую подготовку. С датчанами можно сделать то же самое. Какое-то понятие дисциплины у них есть, а условия службы в легионе гораздо лучше, чем у датского короля.

Через пару-тройку лет у Зозим будут дополнительные легионы, причём без ущерба, причиняемого призывом экономике.

Карл Фридрих, стоящий на башенке, продолжал отдавать команды подчинённым когортам и тем самым более эффективно добивать отступающих противников.

Сегодня произошло две неожиданности: хорошо себя показали не только женские легионы, но и малолетний Карл Фридрих.

Глава X

Датский декаденс

//Российская империя, г. Астрахань, 19 июля 1747 года//

*Персона*

«Не поѣду на Кавказъ, нельзя мнѣ туда» — написал Таргус. — «Сами ѣзжайте».

— Грит, нету дороги ему на Кавказ, — прочитал Семён.

— Ты бы поехал, Тарас, — посмотрел на него испытующе Павел. — Царские сыскари жития тебе не дадут. Загонят как волка.

Таргус отрицательно покачал головой.

Бездна запрещает двигаться на Кавказ, где у него влияние и власть. Даже оттуда он может надиктовать такого, что много у кого появятся большие проблемы. Особенно у англичан, чей хвост он отчётливо видел в заговоре.

«Аф Лингрен, сукин сын…» — подумал Таргус раздражённо.

— Тогда мы собираемся, — вздохнул Дерынин. — На Кавказ поедем, пока не спохватились о дознавателе.

Таргус вытащил из внутреннего нагрудного кармана кошель и передал казаку. Тот недоуменно принял его, а затем раскрыл.

— Тут же рубли! — воскликнул Павел. — Ты почто мне такие деньги даёшь?

Таргус пожал плечами. Ему такое состояние было не нужно, тем более, что это всё с дознавателя, носившего в своём портфеле серьёзные деньги. Даже отдавая около ста рублей в серебре, себе он оставлял около четырёхсот.

«Оружiя возмите», — написал Таргус следующее сообщение.

— Мушкеты, грит, забрать надо, — заулыбался Семён после прочтения сообщения.

Он решил, что револьверные винтовки ему не нужны, поэтому пусть хоть чем-то помогут в пути этим казакам, на ровном месте попавшим в неприятную ситуацию.

К тому же эти винтовки оказались из одной партии, османской, то есть изрядно попользованные, с почти изошедшим ресурсом стволов. Страшно представить, сколько им пришлось пережить, прежде чем они оказались в России. По хорошему надо было взять пару штук и отправить в Шлезвигский исторический музей, но сейчас не та ситуация.

Они вышли на улицу.

Таргус дождался, пока не нуждающийся в повторной просьбе Павел возьмёт винтовки.

Далее он показал несколько раз процедуру перезарядки револьверных винтовок. Методика интуитивно понятна для любого, кто когда-либо имел дело с огнестрельным оружием. Ударно-кремнёвый замок, полочки для пороха — старьё, но с револьверным барабаном. Иного османам и не продавали.

— Будь с Богом, Тарас, — попрощался Дерынин.

Казак со своим братом убыли собирать родню, а Таргус поехал прочь из Астрахани, чтобы за световой день убраться как можно дальше.

На бронекарете он ехать не стал, ибо медленно, решил взять своего коня.

«Снѣдь долгохранимую продай», — написал он, вернувшись в корчму и положив на стойку две монеты.

— На сколько дней надобно? — поинтересовался Яшкин.

Таргус показал пять пальцев.

— Сейчас соберу, — кивнул корчмарь и исчез в подсобке.

Спустя несколько минут Таргус получил пятнадцать килограмм провианта и тридцать две копейки сдачи.

Медлить было нельзя, поэтому он погрузил провиант на коня и поскакал прочь из города. Его путь лежал на север.

Бездна запретила ему двигаться на юго-запад, фактически запретила оставаться в Астрахани, но не давала никаких направлений к движению, поэтому он поехал на север.

//Российская империя, г. Саратов, 27 июля 1747 года//