Теневой Перевал (СИ) - Осадчук Алексей - Страница 22

Первым делом я провел детальный осмотр самой крепости и выросшего вокруг нее поселения, которое по недоразумению называлось городом. Мне надо было лично убедиться в состоянии стен, башен, ворот и других ключевых объектов, а заодно просканировать каждый угол на предмет тайников и потенциальных магических ловушек-сюрпризов, которые могли оставить для нас Багряные.

В итоге я пришел к выводу, что изначально сам донжон, который являлся, по сути, небольшим замком, был построен магами-артефакторами. И представлял собой довольно добротное сооружение. Но вот то, что уже возводилось вокруг него, было делом рук простых людей.

Что же касается сюрпризов-ловушек и тайников… Первых я не обнаружил ни одного, а вторых было больше двух десятков, причем большинство из них находились в самом городе.

В основном это были простенькие схроны в подвалах и на чердаках домов, видимо, оставленные прежними хозяевами, которые, судя по характерным магическим эманациям, принадлежали к истинным.

Ничего такого в тех схронах не хранилось. В большинстве своем серебряные монеты, недорогие украшения и другие мелочи. А вот в донжоне и крепости все тайники были вскрыты и опустошены. Либо прежние хозяева все вынесли, либо кто-то из Багряных оказался ушлым кладоискателем.

Серый Жнец, судя по общей запущенности крепости и городка, вопросами благоустройства этого места себя не утруждал. По словам шевалье Дюваля, магистр ди Ланци воспользовался гостеприимством барона ди Феста. Именно у него в замке находилась перевалочная база Багряных. А в Форте де Грис стоял небольшой гарнизон, который по иронии оказался единственным уцелевшим воинским соединением Багряных.

Во владениях барона ди Феста мне еще предстояло побывать, как и в замке барона де Вилара, но сперва я должен был начать со «столицы» моего маркграфства. Тем более, что барон-перебежчик вряд ли оставил нам что-то ценное у себя в замке, да и во владениях казненного Красными плащами Вилара, скорее всего, царила разруха…

Пока я занимался осмотром и оценкой состояния, доставшегося мне имущества, в крепости уже нес службу постоянный гарнизон, а город и его окрестности патрулировали несколько отрядов маркграфской стражи с гербом хозяина этих земель на одежде и доспехах, вышивкой и раскраской которых всю зиму занимались гондервильские мастера.

Важно было сразу обеспечить контроль над ключевыми входами и выходами, чтобы предотвратить возможные попытки мародерства или нападений. В принципе, костяк этого гарнизона уже был создан. Зимой мы времени зря не теряли. Оставалось только внести некоторые коррективы уже на месте. Чем, собственно, уже и занимались мои командиры.

Хотелось бы собрать оставшихся в живых местных лидеров, старейшин или влиятельных людей, наверняка, здесь такие были, но, увы, идти на контакт они пока не спешили.

Мне, конечно, привели для беседы парочку более или менее вменяемых местных, которым некуда было бежать из города, но делиться информацией они не спешили.

Пришлось разговорить их с помощью зелья истины, но ничего конкретного они не рассказали. Только подтвердили наши догадки. Дав немного денег и приказав накормить, я отпустил этих бедолаг с миром, чем их здорово удивил и озадачил. Они-то, как оказалось, уже готовились к смерти в пыточных донжона, как это было принято у Багряных.

В любом случае какой-никакой, но первый контакт состоялся. Как маркграф и хозяин этих земель я старательно отыгрывал роль милостивого и справедливого господина, который готов выслушать и узнать, с какими проблемами сталкиваются его новые подданные, а также четко дать понять всем обитателям марки, что на смену хаосу и вольнице пришел порядок.

По сути, все это я уже начал демонстрировать. Мои воины уже начали патрулирование и осмотр всех улочек и закутков города, при этом вели себя хоть и строго, но миролюбиво. Как и полагается людям маркграфа де Валье.

А если учесть тот факт, что последние семь дней миньоны моего сенешаля щедро распространяли информацию о том, что эти самые бойцы уничтожили большую часть аталийской армии, появление городских старейшин я ждал со дня на день.

Но одним из главных стимулов их появления, конечно же, станет весть о продовольствии. Достаточно было увидеть выражения лиц местных, когда они наблюдали за нашим обозом. Очень скоро новость о прибытии большого количества еды разлетится по округе, и в город потянутся живые ручейки из окрестных деревенек и хуторов. Об этом вчера мне с хитрой улыбкой доложил Ганс.

К слову, на протяжении всего нашего пути в Форт де Грис ситуация с местными поселениями выглядела примерно так же, как в первые дни нашего похода по имперскому тракту, который тогда еще возглавлял виконт де Леваль. Все деревушки и хутора пустовали. Местные жители спешили скрыться в лесах подальше от нашего войска.

А вот качество дороги неожиданно меня порадовало. Мысленно я не один раз благодарил покойного Альберто ди Ланци за то, что он привел в порядок главную дорогу моего маркграфства, называемую здесь Северным трактом. Видимо, Багряные часто им пользовались, вывозя награбленное. Даже не поскупились и полностью восстановили несколько мостов.

Поэтому, как только мы прибыли в Форт де Грис, я отправил в Гондервиль Вайру к барону Рису с сообщением о состоянии дорог и приказом выступать с основным нашим войском и обозом в сторону моей марки. Пока они до нас доберутся, мы успеем подготовиться к их встрече.

Отдельно я напоминал барону Рису не спускать глаз с виконта де Англанда и его друзей дворян, которых я вытащил из подземного узилища.

Первое время знатные отпрыски западных дворян-предателей вели себя тише воды ниже травы. Некоторые по причине истощения их организмов вследствие аталийской диеты пришли в норму только недавно.

И как только все эти господа-аристократы почувствовали себя лучше, они тут же начали показывать свои характеры. Эти мыслители не придумали ничего лучшего, как собраться и всем вместе отправиться в Эрувиль. Просить аудиенцию у Карла Третьего, которого они искренне считали самым справедливым и мудрым монархом во всем Мэйнленде.

— Его величество обязательно выслушает нас и поймет! — горячо заверял меня в тот день виконт де Англанд, выступавший парламентером от их группы. — Мы твердо уверены в том, что король, услышав нашу историю, непременно смилостивится и позволит нам вернуться на свои земли. А там, может быть, если богам будет угодно, получат королевское прощение и наши родичи…

Правда, последняя фраза прозвучала тихо и без напора. Видимо, виконт и сам не верил в то, что говорит.

Внимательно выслушав виконта де Англанда, я зачитал ему сообщение, полученное мной из столицы, касаемо лично его и его папаши, а также большинства семей его друзей аристократов.

В сообщении от Сусанны Марино шла речь о том, что все земли предателей отошли короне, а их бывшие хозяева и их дети объявлены вне закона. Как только кто-нибудь из них появится в Вестонии, их ждет арест, тюремное заключение, затем суд и, скорее всего, казнь. Графа де Англанда и его сына повесят, как простых разбойников. В этом я был полностью уверен.

Увы, но о жене и сыне виконта информации у меня не было. Скорее всего, виконтесса переехала в дом своего отца, графа де Брионна, который в измене не участвовал.

В конце нашего разговора, когда виконт де Англанд выглядел совершенно раздавленным, я произнес:

— Мессир, я настоятельно рекомендую вам успокоить ваших друзей. Вы должны соблюдать осторожность и довериться мне. Только так я смогу сохранить ваши жизни.

— Мессир, — ответил поникшим голосом виконт. — Я и мои друзья благодарим вас за спасение и участие в наших судьбах. Я знаю, как вы рискуете, укрывая нас здесь в цитадели… Однако некоторые из моих друзей, независимо от результата нашего с вами разговора, намерены отправиться в столицу с первым караваном. Это дело чести!

Виконт гордо выпрямился и приподнял голову. Судя по решительному взгляду, он был одним из тех, кто решился отправиться в путь.