Нарисуй мне лето (СИ) - "Asya Qui" - Страница 5

Утро в тумане. На автопилоте раздаю указания ассистентам. Их лица смазываются в одно пятно, голоса будто из–под воды.

Джесс кивает с привычной услужливостью, быстро строчит в блокноте.

– Если что реально срочное – звони, – бросаю, натягивая пиджак. Ткань неприятно царапает кожу, бесит и так взвинченные нервы. – Но только если реальная запара, ясно? Иначе не доставай.

– Конечно, мистер Кларк, – лыбится она, поправляя очки в тонкой оправе. – Хорошего отдыха! Надеюсь, вы наконец-то сможете расслабиться.

Ухмыляюсь и машу ей рукой. Дома быстро запихиваю в потёртую кожаную сумку самое необходимое: выцветшие джинсы, футболки, разбитые кроссы. Всё то, чего сто лет не видел, что пылилось на дальних полках, погребённое под грудой пафосных шмоток.

Рука тянется к ноуту, но я одёргиваю себя. К чёрту работу реально охота отдохнуть, отрубиться от всего.

В просторном гараже шагаю мимо коллекции блестящих тачек. Их хром отражает свет, слепит глаза. В дальнем углу замечаю старый пикап отца. Он выглядит таким домашним и уютным среди этих безликих, хоть и дорогущих тачек.

Провожу рукой по потёртому капоту, стирая многолетнюю пыль, которая остаётся на пальцах. Кидаю сумку в кузов и сажусь за руль.

Знакомый запах кожи и бензина сразу возвращает в детство, вызывает ностальгическую улыбку. Воспоминания накатывают волной: вот отец учит меня водить, терпеливо объясняя, как переключать скорости, вот мы всей семьёй едем на природу, забив кузов корзинами с едой и пледами.

Поворачиваю ключ, и движок оживает с громким рёвом, вздрагиваю. Выруливаю из города, матерясь про себя в бесконечных пробках. Гудки клаксонов и рычание моторов сливаются в какофонию, от которой башка раскалывается. Опускаю окно. Свежий ветер бьёт в лицо.

Врубаю радио на всю – звучит старый добрый рок, заставляя сердце биться в такт. Пальцы сами собой отбивают ритм по рулю, губы подпевают знакомым словам.

Через пару часов, когда солнце уже валится за горизонт, сворачиваю на знакомую просёлочную дорогу. Пикап трясёт на кочках, будь здоров, но он уверенно прёт вперёд. И вот я вижу его – наш старый загородный дом.

Глушу мотор, и тишина обрушивается как лавина. Вылезаю, разминая затёкшие мышцы. Спина ноет после долгой дороги. Вдыхаю полной грудью. В голове сразу проясняется, будто весь стресс и усталость остались где-то позади, в душном городе.

Захожу внутрь, щёлкая выключателем. Тусклый жёлтый свет заливает комнату, выхватывая знакомые очертания мебели. Медленно прохожусь по дому, каждый шаг по скрипучим половицам будит новую волну воспоминаний.

Вот здесь, у камина, разбил мамину любимую хрустальную вазу, пытаясь поймать зазевавшуюся муху. Помню, как рыдал от страха, ожидая наказания, но мама просто обняла меня, сказав, что главное я цел. А там, за массивным дубовым столом, учился играть в шахматы с дедом, который всегда хитро подмигивал и поддавался, давая мне выиграть.

Поднимаюсь по скрипучей лестнице в свою старую комнату. Каждая ступенька стонет под ногами, выдавая годы, прошедшие с моего последнего визита. Распахиваю окно настежь, отдёргивая тяжёлые шторы. Свежий воздух врывается внутрь. Пыль кружится в лучах заходящего солнца.

Желудок предательски бурчит. Спускаюсь на кухню и открываю холодильник, внутри пусто. Чёрт, совсем забыл затариться. Придётся ехать в магазин.

Только собираюсь выйти на улицу, и тут дверь резко распахивается, чуть не снося мне нос. Я отшатываюсь. Сердце подскакивает от неожиданности.

– Ой! – слышу испуганный писк и вижу хрупкую девчонку на пороге.

У неё огромные серо-голубые глазищи, как у напуганного оленёнка, распахнутые от удивления. Длинные русые волосы растрёпаны, обрамляют бледное личико. Мы стоим, пялимся друг на друга. В башке полный бардак. Какого хрена она тут забыла?

– Ты кто? – спрашиваю, пытаясь собрать мысли.

Девчонка вжимается в дверной проём, бледнеет ещё сильнее. Её рука нервно теребит край футболки. Вижу, как дрожат пальцы.

– Я... Луиза, – мямлит она, голос дрожит. – Я сняла этот дом. А вы...?

Отец, похоже, сдаёт дом на лето. Вот влип! Не могу же я её просто выставить... В голове быстро прокручиваю варианты.

– Я тоже снял, – вру. – Похоже, какая-то ошибка вышла.

Глаза Луизы становятся ещё больше, если это вообще возможно. Она продолжает теребить футболку, похожая на испуганную школьницу. Чувствую себя последним козлом, обманывая её.

– Но... как так? Я договаривалась с хозяином, мистером Смитом... Он ничего не говорил о других жильцах.

Слышать, как она зовёт отца "мистером Смитом", смешно, но я стараюсь не заржать, закусывая губу. Надо сохранить серьёзность, иначе она, что-то заподозрит.

– Я тоже с ним говорил, – продолжаю, чешу затылок. Врать становится всё труднее, но отступать некуда. – Может, он, что-то напутал. Слушай, давай как-нибудь разрулим. Ты надолго здесь?

– На месяц, – произносит с опаской.

Её пальцы побелели от напряжения, так сильно она сжимает край футболки.

– Я тоже на месяц планировал, – говорю, прокручивая в голове варианты. – Слушай, дом большой, места хватит. Может, разделим? Как тебе?

Луиза молчит, явно в шоке от такого предложения. В её глазах сплетается целая куча эмоций: страх, неуверенность, сомнение. Заправляет выбившуюся прядь за ухо.

– Я... не знаю, – произносит, мямля. – Это как-то странно. Мы ведь вообще незнакомы...

– Понимаю твои опасения, – улыбаюсь, стараясь выглядеть безобидно. – Но это, наверное, лучше, чем кому-то придётся уезжать. К тому же дом реально здоровый, тут легко разминуться. Мы можем жить, не мешая друг другу. Обещаю, не буду лезть в твоё личное пространство.

Луиза кусает губу, явно сомневаясь. Терпеливо жду, понимая, что для неё это непростое решение. Она взвешивает все "за" и "против", пытаясь понять, где подвох.

– Ладно, – вздыхает она наконец. – Давайте попробуем. Но если что...

– Всегда можешь уехать. Или я, – заканчиваю за неё с улыбкой. – Обещаю, я не псих и не маньяк.

Чёрт, кажется, я только что напугал её ещё больше своими дебильными шутками. В её глазах мелькает тревога. Мысленно даю себе подзатыльник за неуместный юморок.

– Извини, тупая шутка. Давай заново. Я Итен. Рад встрече, Луиза.

Протягиваю руку, и она нерешительно пожимает. Её кожа прохладная и нежная, словно лепесток.

– Взаимно, – бормочет она, всё ещё настороженно глядя на меня.

– Ну что, – говорю, стараясь разрядить атмосферу. – Раз уж мы теперь соседи, может, чайку хряпнем, обсудим, как дом делить будем?

Луиза кивает.

– Хорошо, – отвечает она, пытаясь улыбнуться. – Только у меня, кажется, чая нет. Я ещё не успела закупиться.

– У меня тоже шаром покати, – смеюсь, разводя руками. – Может, смотаемся в магазин? Заодно немного проветримся и познакомимся поближе. Как тебе?

Она колеблется, но потом кивает.

– Давай.

Мы спускаемся с деревянного крыльца и идём к моему пикапу, припаркованному у дома.

Колёса старенького пикапа Итена подпрыгивают на кочках, и я прижимаюсь к потрёпанному кожаному сиденью. Рессоры скрипят, а приборка дребезжит, как будто сейчас развалится. За окном мелькают размытые зелёные полоски деревьев, а вскользь виднеются просветы между стволами.

Нервно тереблю край футболки, ощущая, как ткань скользит между пальцами. Во рту сухо, будто не пила воды несколько дней. Взгляд мечется между бесконечными рядами сосен и профилем Итена. Что я делаю? Еду неизвестно куда с совершенно незнакомым мужиком!

В голову лезут стрёмные мысли: меня связывают, затаскивают в лес, и всё, пипец. Но в Итене есть, что-то... надёжное. Может, его глубокий голос с лёгкой хрипотцой? Или уверенные движения? Пялюсь на него: волевой подбородок с лёгкой щетиной, сосредоточенный взгляд, сильные руки, крепко сжимающие руль. Кадык дёргается, когда он сглатывает. От него исходит какая-то внутренняя сила. Его присутствие одновременно успокаивает и дико нервирует.