Роковая связь (ЛП) - Торре Алессандра Р. - Страница 3

Когда тропинка завилась, появилась миниатюрная версия дома, который все же был больше, чем одноэтажный дом Фары с двумя спальнями в Белл-Гарденс. Хотя это был всего-навсего западный гостевой домик. Имелись еще северный и восточный. Добро пожаловать в Беверли-Хиллз.

— Как часто Трент здесь бывал? — спросил Кевин.

— Сложно сказать. — Нора притормозила в десятке футов от новомодного домишки. — Для Хью было важно, чтобы у Трента было личное пространство, поэтому к западному гостевому дому не приближались, если только тот самолично не просил об этом, что он и делал, напрямую обращаясь к прислуге. Бывало, особенно после реабилитации, что он оставался здесь на время, иногда на несколько месяцев. В остальное время Трент оставался только на ночь, если только не хотел ехать домой или выпивал с Хью. — Мимолетный намек на эмоцию скользнул по ее лицу; Фара попыталась определить ее, но не сумела.

— Значит, экономка зашла к Тренту, чтобы позвать его на завтрак. Что было потом?

— Она сказала, что постучалась, потом заглянула в окно. Как только она увидела… — Нора вдохнула и указала на тонкую полоску на окнах, пересекающую черную входную дверь. — Вон там. Можете сами взглянуть.

ГЛАВА ПЯТАЯ

МАЛЬЧИК

Какое счастье, что у Лягушонка было светящееся брюшко, а то в этой комнате вообще не было никакого света. Ни окна, ни часов со светящимися цифрами, ни ночника. Даже из-под двери не проникал свет. Здесь было темным-темно. Вероятно, самое темное место, где он когда-либо бывал. Когда он только проснулся, то растерялся, потому что открыл глаза, а они были как будто все еще закрыты. Он ничего не мог разглядеть. Он рыдал, звал маму, но никто не приходил, несмотря на то, что мальчик занимался этим в течение многих часов, может быть, дней — так долго, что в горле першило, а глаза перестали обливаться слезами.

В конце концов, он перестал делать и то, и другое, поскольку плач и крики слишком утомительны; в потемках он мог получше видеть, достаточно, чтобы понять, что здесь не было ничего пугающего. Комната была небольшой, примерно как его спальня, а у двери стоял рюкзак. Он обрадовался этому, потому что в рюкзаке была вся любимая всякая всячина, в том числе и Лягушонок; когда подполз к нему и расстегнул молнию, Лягушонок сидел там, уставившись своими раскосыми глазищами, словно в ожидании его.

Теперь он сидел у стены и прижимал Лягушонка к животику, и свечение, исходящее от лягушачьего брюшка, залило всю комнату красным светом. Это было все равно, что оказаться внутри клубники: в крупной созревшей клубничке, внутри которой и коробки, и трубы, и большой прибор, который то гудел, то нет, точно дышащее чудовище. Папа сказал бы, что в такую комнату лучше не соваться, но теперь он застрял здесь в полном одиночестве.

Мальчик крепче обнял плюшевую лягушку, дыхание учащалось. Он снова попытался позвать свою маму, но вырвался лишь шепот.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ДЕТЕКТИВ

Сквозь тонкую полоску на стеклах Фара разглядела лежащего на полу мужчину, чья голова не была ей видна. Она наклонилась правее, заметив привязанную к стулу женщину, грудь которой была окровавленной. И вот так дело усложнилось. Фара натянула синие перчатки, Кевин проделал то же самое.

— Кто туда заходил?

— Только я, Хью и Бренда. Бренда, по-моему, не заходила. Она увидела Трента и сначала подумала, что он просто в отключке. — Нора раскраснелась. — Находить его в отрубе — дело обычное, по крайней мере, так было раньше. Он уже давно чист.

«Уже давно» — интересная такая формулировка. Полицейское управление Лос-Анджелеса было хорошо знакомо с Трентом Айверсоном и тем беспределом, который сопутствовал его тесной связи с кокаином, алкоголем и медикаментами. Последний курс реабилитации Трент проходил в течение года; наверно, стоит чествовать небольшие достижения, когда имеются поводы.

— Так Бренда вернулась и позвала вас с Хью? — поинтересовался Кевин.

— Сначала она отыскала меня. А я пошла за Хью.

— Где тот находился?

— Уснул в кинотеатре. — Заметив взгляд Фары, кинозвезда поспешила пояснить: — Кинотеатр расположен этажом ниже. Вчера вечером мы внизу смотрели фильм, но я перебралась наверх, когда Хью уснул. У меня проблемы со спиной. — Она расправила тоненькие плечи, словно внезапно вспомнила об осанке. — Если не сплю на кровати, то на следующий день бываю как крендель.

Кевин мотнул головой в сторону дома.

— Нам понадобятся криминалисты в доме. Можете попросить кого-то проводить их сюда?

— Конечно. — Нора жестом указала на гостевой дом. — Я там не нужна буду? — Ее худощавая фигурка вздрогнула. Фара не удивилась бы, если бы нога Кемп больше не ступила в это место.

— Нет, не понадобитесь. — Кевин одарил ее ободряющей улыбкой. Забавно получилось: из них двоих он каким-то образом перенял роль хорошего копа. Мужчине нравилось сидеть на дереве и стрелять в чутких лесных созданий, и все же именно к нему подлизывались все подозреваемые. Может, это притяжение одного типа убийц к другому — теория, над которой Кевин всегда стебался, хотя Фара считала, что она имеет под собой почву. Кевин продолжил: — Мы разберемся. Как только закончим, поговорим сначала с мистером Айверсоном, а потом и с прислугой.

— Разумеется. — Нора поджала вишнево-красные губы, и на мгновение показалось, что она вот-вот расплачется. — Провожу криминалистов. Если что-нибудь понадобится, только дайте знать.

— Обязательно, — отозвался он. — Пожалуйста, проследите, чтобы мистер Айверсон остался, дабы мы смогли с ним поговорить.

Заботливый тон Кевина раздражал Фару. Почему они позволяли Хью Айверсону горевать в одиночестве? Он должен быть здесь, рядом с Норой, чтобы его замучили вопросами, затем проанализировали реакцию. Родство с жертвой отнюдь не исключало актера из числа подозреваемых.

Фара наблюдала за тем, как Нора исчезает за поворотом выложенной бамбуком тропинки, и размышляла о том, сколько еще поблажек придется сделать и как сильно это скажется на исходе дела.

Ее внимание привлекло движение в одном из верхних окон — кто-то отдернул шторы. Она замерла, любопытствуя, кто же находится в доме. Взору предстал мужчина; гадать о его личности не пришлось. Все в Америке знали эти красивые черты лица, легко узнаваемые даже с мизерного расстояния. Ему на лоб свисала прядь темных волос, он прижался предплечьем к стеклу и наклонился, вглядываясь в гостевой дом. Фара, не задумавшись, подняла руку в знак приветствия и слегка ею помахала. Невзирая на то, что Айверсоны были младше нее на пятнадцать лет, детективша не могла не заметить поразительную внешность близнецов. Трент излучал повадки плохиша, а Хью потрясал классической привлекательностью Прекрасного Принца.

Хью не помахал в ответ, и чуть погодя, Фара опустила руку, почувствовав себя тупо.

— Идешь? — Кевин придерживал для напарницы дверь, и за его спиной она увидела колени мертвой женщины.

— Само собой, — пролепетала она и вошла в гостевой дом, в воздухе которого уже витал запах смерти и крови.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВНАЯ ГЕРОИНЯ

Оставив криминалистов вместе с детективами, Нора вернулась в дом и поспешно зашагала. Современная обстановка, словно в музее, некогда казавшаяся холодной и безличной, когда она только въехала в дом, теперь ощущалась привычной. Кемп научилась ценить отсутствие бардака и аккуратную строгую обстановку. Хью был минималистом, и этот дом стал приятной переменой по сравнению с тем переполненным дуплексом, в котором она выросла. В том месте не было возможности дышать: каждый фут был завален дешевым хламом. Теперь же актриса шла по широкому коридору и размышляла о том, многое ли здесь изменится — хоть что-то — в ближайшие несколько месяцев. Никакого беспорядка, животных и детей — таков суровый строй Хью… Она положила ладонь на живот, который был все еще плоским, несмотря на то, что находилась почти на втором месяце беременности. С этим разговором придется повременить, пока все не уляжется.

Она распахнула одну из дверей из красного дерева в спальню и замерла при виде жениха, стоявшего у окна и смотрящего вниз на гостевой дом. С этой точки обзора было хорошо видно. Нора задалась вопросом, многое ли видел Хью из произошедшего.