Гром Раскатного. Том 1 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич - Страница 1

— Только посмей вытворить что-то, змееныш, — именно с такими словами со мной поздоровался старик Кирилл Слютников, пожимая мою руку. — Не смей нас позорить, понял меня?

В ответ я лишь хищно улыбнулся, сжал его кисть до хруста и покорно кивнул. Мы недолюбливали друг друга, и это ещё громко сказано. Он бесил меня на подсознательном уровне, особенно после того, что сделал.

«Да-да, старикан… хами дальше, сегодня вас ждет удивительное шоу. Или ты думал, я я не подсуетился и не нашёл выход из клетки, в которую вы запихнули меня?»

Я не сразу разжал руку. Захотел немного насладиться искривленным лицом этого старого козла. Позже, когда к нам подошла моя бабушка, Кирилл выдернул руку. С глазами, полными ненависти, он посмотрел на меня в последний раз и повернулся к моей бабуле.

— Вы чего тут стоите? — бабушка приветливо улыбнулась мне и тут же протянула руки. — Сколько не виделись, Гошенька!

Изобразив на лице радость, я позволил бабушке обнять меня. Мне не то чтобы была неприятна она. Нет. Просто моя бабушка в этом мире была слишком наивной.

Так скажем, бабка просто хотела, чтобы я избежал судьбы боевого мага, а Кирилл, просто был моральным уродом.

Но они не знали, что тело этого мальчугана принадлежит мне, Гвару. И как бы они ни старались сделать из меня простодушного дурочка, я все равно маг. Причем один из сильнейших Грандмастеров!

Для меня, конечно, сам факт попаданства был настоящим шоком. После последней битвы, проведенной в моем мире, я был смертельно ранен, и, как мне кажется, единственным выходом было переселение в другое тело посредством собственной души.

Кто бы мог подумать, что душа унесется в другой мир? Да еще и травмируется, отчего я не смогу пользоваться своими возможностями в полной мере? Пока что не смогу.

Хотя в целом я освоился здесь. Увы, не все шло гладко, но я подготовился, даже несмотря на то, что меня заперли в частной музыкальной школе с надсмотрщиками, охраной и всеми вытекающими.

— Я так рада, так рада, — верещала бабка Прасковья. — Кто бы мог подумать! Лучшие ученики музыкальной школы Чайковского на светском вечере у князя! Гоша, — она отпустила меня и, кажется, пустила скупую слезу. — Ты хоть представляешь, чего ты добился?

— Да, — невзрачно ответил я, оглядываясь по сторонам. — Оказался в центре надменных аристократов и слюнтяев… — последнее, я сказал еле слышно, чтобы старушку инфаркт не хватил.

В целом, я был прав.

Надменностью в этом огромном, шикарно обставленном зале не просто пахло, а воняло. Каждый «мимопроходил» из мужской касты аристократии был увешан медалями и всякими значками. Что уж говорить про драгоценности, которыми сияли их жены и дочери? Их приторно-благородные лица, откровенно говоря, раздражали.

Не каждый присутствующий хоть чего-то стоил. Магов, действительно сильных, было раз-два и обчелся. Все остальные — лишь любители дешевых понтов и не более.

Как они получили все эти медали в сражениях, там… в битвах с врагом? Нет, все было гораздо проще! Сами они, хоть и были жалкими слабаками, но имели деньги. А если у тебя есть деньги, ты можешь позволить себе прикупить магический громобой, который выстрелит магическим током и к чертям собачьим снесет стандартный стихийный щит.

Я вернул свое внимание к старикам и недовольно мотнул головой, вздыхая.

Да… и моя бабка отличилась.

Учитывая ее комплекцию, она выглядела молодой не по годам, не старше сорока, и одела самое шикарное выходное платье. На нее засматривались, и это было понятно невооруженным глазом. Только вот серьги, которые блестели при свете, весили не меньше ста граммов. Какой адекватный человек вообще будет носить эту тяжесть?

Я заметил, как Кирилла аж трясет от злобы, когда на бабулю смотрит чужой мужик и усмехнулся.

— Раскатный, — за моей спиной раздался голос надзирателя Альберта, он же был моим школьным учителем. — Ты долго будешь здесь стоять? Все ученики собрались на площадке! Слышал о такой поговорке…

— Семеро одного не ждут, — недовольно пробурчал я, цитируя уже не раз слышанные слова Альберта. — Да-да, слышал, иду.

Коротко кивнул «родственникам», повернулся спиной к патлатому старику, выражение лица которого было вечно недовольным, и молча поплелся за учителем. Старался не смотреть на аристократию вокруг, но это, откровенно говоря, получалось хреново.

Мои глаза сами то и дело цеплялись за очередной блеск бриллиантов на шее то одной, то другой знатной особы. И вскоре я засмотрелся на девицу. Статную и очень красивую, к слову.

Баронесса Фиткина была самой шикарной женщиной этого вечера. И дорогой, во всех отношениях. Не знаю, сколько крови она пьет у своих любовников-спонсоров, которые немало тратятся на неё, но сегодня она превзошла саму себя.

Её вечернее платье, помимо того, что подчеркивало роскошные женские формы, ещё и блестело. Она была словно бельмом на глазу. Ткань была усыпана бриллиантами и сверкала, как прожектор.

И вскоре этот «прожектор» появился прямо напротив меня. Наши взгляды встретились, и она заявила:

— Шампанского, да побыстрее!

Альберт явно не ожидал подобного. Но старый хрыч и слова не сказал, что я даже не слуга. Он проглотил язык и выжидал, что же я скажу в ответ.

— Прошу прощения, — я не стал хамить. — Но я не слуга, вы ошиблись.

— Чего? — она округлила глаза, начала сверлить взглядом меня. — На тебе ливрея слуги! Я же вижу!

— Сударыня, — я улыбнулся и еле сдержался, чтобы не нахамить. Но здесь мне помог Альберт, который угрожающе хрюкнул. — Это школьная форма и не более.

Вот только это ее не успокоило никоим образом. Она сморщила свой носик, нахмурилась и предприняла последнюю попытку отправить меня за напитком.

— Фи, — она сделала самое пренебрежительное лицо. — Что за невоспитанные школьники пошли! Мог бы и поухаживать за взрослой дамой…

— Мог бы, если бы был в этом заинтересован и не был занят, — моя улыбка раздражала ее. — До свидания, сударыня.

Она быстро переключила свое внимание с меня на настоящего официанта и накричала на него, видимо, срывая свое неудовлетворение из-за моего отпора. Альберт выдохнул и, схватив меня за плечо, повел в сторону, подальше с глаз баронессы.

— И так, — Альберт привел меня на площадку в самом дальнем углу огромного зала и указал на «мое» место. — Все вы помните, — обратился он к остальным ученикам, — что сегодня, на приеме у барона Мышкина, будет князь!

Я встал в ряд со своими «сокамерниками», а иначе их назвать нельзя было. Посмотрел влево, улыбнулся в ответ одной из одноклассниц, которая не сводила с меня глаз. Посмотрел направо, где другая одноклассница также улыбалась, но была слишком бледной. Словно собиралась упасть в обморок от волнения.

— Если князь будет доволен вашим выступлением, вы получите билет на один выходной вне нашей школы! — Альберт, блин, брызгал слюнями, когда говорил. Наш надсмотрщик тоже волновался. — Сегодня…

Я не слушал его, если честно. Мне было плевать как на него, так и на эту музыкальную школу. Но все же его слова насчет билета не могли не удивить.

Учитывая, что наше заведение славилось тем, что было закрытым, и даже родственники не могли нас посещать в будние дни, то… это было прямо щедро. Альберт был готов рискнуть головой, даруя этот «билет», только ради того, чтобы выделиться перед князем. Показать ему, какая наша школа все-таки замечательная.

Позёр старый. Честное слово.

Если бы князь узнал, как вы, надзиратели, издеваетесь над школьниками, у которых ничего не получается в музыке, он бы вас лично под плаху привел.

— … Раскатный, будешьоткрывать этот вечер, — противный голос надзирателя донесся до моих ушей. — Сольное выступление на виолончели!

Я пожал плечами, размял шею. Тут же понял, с какой завистью в глазах смотрят парни из моей школы. Равнодушно кивнул Альберту, и под его требовательный жест не спеша вышел из строя. Повернулся с улыбкой на лице и принял инструмент от одного из работников нашего «училища».