Некромантика по любви (СИ) - Красовская Марианна - Страница 43

— Вы чрезмерно доверчивы, Адель, — вышел из-за угла лорд Оберлинг. — Этот старик мне совершенно не нравится. Он только что вам подсунул в кухарки свою дочь и неизвестно вообще, что замыслил.

— Не всё же вам зарабатывать на наших с Эдвином злоключениях, — ядовито огрызнулась я. — Как будто я не догадываюсь, что именно ваша дражайшая супруга придумывает все эти страсти про оживших мертвецов и печатает их в Льенских Хрониках. Дедушка Томас служил в доме Вальтайнов дольше, чем я живу. Не сто́ит искать преступление там, где его не случилось. Или вам всё ещё скучно?

— Работа у меня такая, леди Адель, — неожиданно сдался без боя Тьен, — всех подозревать. Воля ваша, если вы так хотите видеть этого старика вместе со всем его выводком возле себя — рискуйте. Не пойму только, какой от него прок. Видел я этот ваш «сад»: два облезлых плюща да десяток кадушек с какими-то странного вида цветочками. Это семейство я всё же проверю по своим каналам, не обессудьте. — Он взъерошил коротко стриженные волосы на затылке и глубоко вздохнул. Наверное, тоже устал. — Я обещал Эду, что буду вас беречь, и слово своё сдержу. Морроуз входит в круг людей, которым я многим обязан. А долги я привык отдавать.

Я только кивнула. Сил с ним спорить уже просто не было. Этот тяжёлый день завершился не так уж, и плохо. Наши друзья с нами рядом, и даже невыносимый Тьен по-своему заботится о благополучии Эдвина. Мы непременно победим, мой любимый выйдет из зала суда героем, нам обязательно вернут детей, а Шарль Эрлинг будет наказан по заслугам. Теперь самое главное: само́й в это поверить.

С этими мыслями я кивнула всё ещё внимательно смотрящему на меня Тьену и поползла в сторону белой столовой. Гостей ещё нужно разместить, позаботиться о завтраке, рассчитать очередную несостоявшуюся экономку, проведать свой маленький садик и… Великие боги, прошу вас, дайте мне силы. Дайте сил всем нам.

С остальным мы уж как-нибудь справимся сами.

Спала я ужасно. Оказалось, что за недолгое время, прошедшее после отъезда из Крапивы, я совершенно отвыкла спать на пустой постели. Одна. Не слышать под ухом спокойного, глубокого дыхания, не засыпа́ть под стук сердца. Круг обнимающих меня рук по ночам был прочной защитой от беспокойного внешнего мира. Всю эту ночь я дрожала, металась по смятой постели и под утро сдалась. Сползла с кровати и, приняв горячую ванну, бесшумно пробралась на кухню в надежде сварить себе кофе.

Каково же было моё удивление, когда за длинным кухонным столом меня встретила целая компания. Сосредоточенная Люси разливала по чашкам чёрный эликсир бодрости, один только запах которого заставил меня окончательно проснуться. Лорд Стерлинг внимательно читал свежий выпуск газет, остро пахнущий новой бумагой и краской. Тьен даже, кажется, не ложился, но вид имел отвратительно-бодрый. С этим самым видом главный ловчий всего королевства ел кошмарнейшую овсянку. Один вид серой каши на синей тарелке вызывал устойчивую тошноту. Но что они все здесь делают? Часы в коридоре показали пять утра.

— О! Адель, дорогая, а мы побоялись тебя разбудить… — на кухню впорхнула Рози. Ароматная и румяная, словно свежая роза.

— Вот и прекрасно, что встала, — холодно скользнув взглядом по моему домашнему синему платью, припечатал милорд Оберлинг. — Король Алистер, да пребудет их неугомонное Величество в добром здравии и зрелом рассудке, объявил о начале суда над Морроузом. Прямо сегодня. С утра.

— В час пополуночи королевская канцелярия разослала в газеты послание короля, ещё час перевёрстывали тираж, — привлекая жену к себе на колени и освобождая для меня стул, произнёс Роберт Стерлинг. — Неприятная неожиданность.

— Хорошо, что я мудрый, опытный и предусмотрительный, — доскребая тарелку серебряной ложкой, уронил мрачно Тьен. — Чтобы вы без меня делали? Кребастриана доставили сегодня…

Раздался звон посуды. Все повернулись в сторону огромной кухонной плиты, рядом с которой замерла Люси, широко распахнутыми глазами глядя на мелкие осколки в бурой луже.

— Да что вы все нервные-то такие? — фыркнул этот негодник. — В Канцелярию его доставили. И между прочим, не под конвоем! А будь моя воля…

Он прищурился мечтательно, и я поймала себя на не самой законопослушной мысли. Взять бы кофейник с плиты да как… Судя по виду Люси — наши мысли сходились.

— Я вот думаю, Тьен, — грустно нюхая протянутую ей мужем чашку с кофе, произнесла вдруг Рози. — Как тебя терпит король?

— Ежедневно и с удовольствием… Кстати! Люси, приношу свои извинения, — Тьен был настолько серьёзен, что все напряглись. — Я совершенно забыл! Свидетель передал вам письмо. Миледи Адель, для вас тоже послания.

С этими словами Тьен поднялся из-за стола и похлопал себя по карманам. Я теперь только заметила, что одет он был в парадную форму — чёрную с чёрным шелковым кантом. И она ему шла. Выудив несколько узких конвертов, он протянул пару мне, один (явно вскрытый) — Люси, а последний, минуту подумав, засунул обратно в карман, при этом весьма помрачнев.

Одного только взгляда на синий конверт мне было достаточно, чтобы сердце упало, а к горлу подступили предательские слёзы.

«Моей возлюбленной Адель.»

— Прошу простить меня, я… — я только и смогла прошептать.

— Нет, миледи Адель, — холодно перебил меня Тьен как-то сразу же подобравшись. — Время на лирические отступления у нас с вами закончилось. Потом прочитаете нежные письма. А прямо сейчас вы собираетесь на своё первое заседание. Я же уйду через чёрный ход, и до окончания главной театральной премьеры этого сезона в дом Морроуза мне хода нет, даже порталом. Так что слушайте очень внимательно.

Волна вялой злости прокатилась по краю сознания и не вызвала никакого желания с ним спорить. Не сейчас. Я молча кивнула, поймав на себе пристальные взгляды четы Стерлингов.

— План изменился. Называть вас невестой Морроуза было бы недальновидно. Так и вижу горячие заголовки газетных передовиц: «Разврат на глазах у детей!» И не смотрите так на меня, у моей милой супруги весьма злобные конкуренты! Ваш образ в суде, моя радость: невинная милая девушка из столицы. С блестящим образованием, прекрасными внешними данными и вполне достойным происхождением. Но — попавшая в неприятную ситуацию и ничегошеньки в происходящем не понимающая.

— Но я…

— Врать вы не умеете совершенно. К тому же в королевском суде маги дают показания на артефакте.

— А не маги? — неожиданно тихо спросила Рози.

— Зришь в корень, милая, снова зришь в корень… Люди дают просто клятву и могут сколько угодно лгать, изворачиваться и клеветать. Наша задача все вывернуть так…

— Чтобы король был доволен, — фыркнул зло Роб.

— Чтобы Эдвин не угодил за решетку, — холодно произнес Тьен, — если наше с вами Величество заиграется. Девушки, прямо сейчас вы должны перетряхнуть гардероб, быстро переодеться и соответствующе причесаться. Миледи, вы должны выглядеть так, чтобы все девушки города позавидовали гувернантке Морроуза. К семи утра за вами будет прислан казенный экипаж канцелярии. И поешь обязательно, вид у тебя должен быть невинный, но не невинно замученный некромантами. Все ясно?

— Да милорд! — ответили мы с Люси в унисон.

— Роб, на пару минут, нужно кое-что обсудить. Рози, милая, мое почтение, ты выглядишь потрясающе, — главный ловчий решительно развернулся и двинулся к двери. На выходе оглянулся и, блеснув светлым взглядом, произнес уже куда тише: — До встречи в суде, дорогие мои, и помолитесь богам… Все равно даже, каким. Уж до каких докричимся.

…

'Пишу тебе, Адель, моя смелая девочка, моё ясное солнышко, мой самый родной человечек, чтобы снова просить о прощении.

Я снова невольно расстроил тебя. Предупредить о грядущем у меня не было ни малейшей возможности.

Поверь, я не стою твоих слёз.'

Я стояла посреди своего крохотного садика, держала в руках серый лист рыхлой дешёвой бумаги, плотно исписанный каллиграфическим почерком, и, конечно же, плакала. Те самые слёзы, которых не стоил милорд, предательски капали на лиф нового бирюзового платья, оставляя на нём тёмные пятна. Пречистая, как же Эдвину сейчас плохо!