Некромантика по любви (СИ) - Красовская Марианна - Страница 40

Беверли — это наша «столичная» экономка. Мы наняли её не так давно, и, похоже, придётся с ней расстаться. Найти хороших слуг в Льене оказалось ничуть не проще, чем в Липовой долине. Некромантов ненавидели везде — одинаково свирепо. Кто-то, конечно, польстился на приличное жалование, но большая часть избалованных столичными нравами слуг очень быстро показывала себя с самой худшей стороны.

Очень жаль, что леди должны быть приветливы, нежны и безукоризненно вежливы со всеми! Мне всё же не хотелось позорить Эдвина скандальной руганью с прислугой, но держалась я из последних сил!

— Это кто же у нас так печётся о добродетели хозяев? — раздался знакомый голос с порога уютной столовой, в которой мы с Люси позволили себе уединиться и выпить полуденную чашечку кофе. — Прислуга, позволяющая себе обсуждать интимную жизнь…

— Прислуга всегда её обсуждает! — поднимаясь из-за стола, перебила я лорда Оберлинга, опасаясь услышать ещё нечто более неприличное. Он мог. — Милорд, Эдвин пока не вернулся. Вы с нами поужинаете?

— Сидите, Адель, — когда главный ловчий нашего королевства говорит таким тоном, нет никакого желания возражать. — Я пришёл именно к вам. Но от ужина не откажусь. — Он кивнул Люси, она быстро встала и вышла.

Взгляд у всегда весёлого Тьена был необычайно серьёзен. Я оцепенела от нахлынувшего дурного предчувствия.

— Что-то случилось? Не томите, милорд, говорите быстрее! — с трудом выдохнула я, сжимая пальцы до боли.

— Эдвин арестован.

Он произнёс это светским тоном, почти что равнодушным. Так разговаривают о погоде. Я рухнула в кресло. Стало тяжело дышать. Проклятый Оберлинг! Всё никак не могу привыкнуть к его эпатажности! Он любит испытывать людей на прочность… Вот и сейчас поморщился и добавил будто нехотя:

— Никаких истерик, миледи. Это хорошая новость. Наш венценосный затейник решил разыграть эту партию с размахом. У Эда отдельная камера, ресторанное меню и куча неотложных дел. Ему есть чем заняться.

— Почему вы не потрудились меня предупредить? — тут же успокоившись и выпрямившись ( я подспудно ждала от Тьена чего-то подобного), спросила я холодным тоном. — Морроуз был в курсе?

— Говоря откровенно…— Тьен снова поморщился, мрачно рассматривая гладко отполированный ноготь мизинца. — Меня самого позабыли уведомить. Узнал час назад. Монарх нам достался инициативный,— он тяжко вздохнул, переводя взгляд на меня, — и непредсказуемый. Не самый приятный расклад для служб безопасности.

— Зачем его Величеству эти игры? — окончательно выровняв голос, тихо спросила я. — Не понимаю.

— Алистер… уф! — Тьен снова стал серьёзен, и это его выражение пугало меня куда больше, чем сурово сведённые брови или даже кривой оскал улыбки верховного ловчего королевства. — Его Величеству не дают покоя лавры отца. Он хочет, чтобы его любили и уважали если не больше, то хотя бы так же, как покойного Эстебана. Но возможностей проявить себя у Алистера значительно меньше… опять же, благодаря разумному правлению двух гениев — короля Эстебана и канцлера Браенга. Заговоры закончились, преступники измельчали, восстаний — и тех не предвидится. Тишь и всеобщая благодать.

— Но это же хорошо?

Дверь в столовую приоткрылась, и в ней показалась Люси, везущая сервировочный столик на колёсиках.

— Да, миледи! — легко согласился со мной Оберлинг, принюхиваясь к аппетитным запахам. — Для простых обывателей. Но в этом благостном состоянии есть немало опасностей.

— Простите, миледи Адель, — прощебетала Люси, выставляя на столик целую россыпь тарелок во всяческой снедью. — Я взяла на себя смелость предложить вам закуски. Ужин ещё не готов, а милорд наверняка голоден.

— Вы прелесть, Люси! — громко выдохнул Тьен, пожирая глазами внезапное кулинарное счастье. — В королевском дворце ни одна сволочь мне даже чаю сегодня не предложила! — И тут же добавил, бросив быстрый взгляд в мою сторону: — Вот так и живу. Как птичка: где попрыгал, там и поел.

Я нервно вздохнула. Как он может болтать сейчас о подобных глупостях? Эдвин там арестован, а он… Проводив взглядом уходящую Люси, Тьен обернулся ко мне и продолжил:

— Война, голод, хаос, эпидемии… — эти вечные спутники человечества порождает преступников всех мастей и калибров. Я знаю, что с ними делать, я понимаю их логику, вижу их мысли. И глубоко в душе в чём-то даже сочувствую, — он тяжко вздохнул, забрасывая в рот тарталетку с гусиным паштетом. Потом потянулся к графину, стоявшему в центре стола, откупорил плотно притёртую пробку, повёл чутким носом и, ухмыльнувшись, плеснул в бокал тёмно-красную жидкость.

— Сейчас нет ни голода, не войны, — попыталась я вернуть его в разговор. — Однако преступники не перевелись.

— Благополучие порождает скучающих монстров, миледи Адель, — произнёс очень грустно лорд Оберлинг. — Настоящих чудовищ. Самые жуткие преступления в истории ловчей службы — дело их рук. И поймать их немыслимо сложно. Убийства, насилие, кражи, разбой, совращение и развращение, творимые исключительно ради собственного удовольствия. Как вам такое?

Я смотрела на Тьена во все глаза и не знала, что ответить. Мне даже в голову не приходило подобное! Как такое возможно?

— Ужасно… — я смогла лишь прошептать. — Но причём здесь наши дети⁈ И Эдвин?

— Лет двадцать назад народ рьяно противился техническому прогрессу. Люди кричали: зачем нам мобили и аэростаты, если есть магия? А сейчас привыкли, успокоились… И развернулись в обратную сторону. Кое-кто в королевстве решил, что магия в наш век — вещь совершенно излишняя, — проигнорировав моё громкое восклицание, Тьен подхватил очередной бутерброд с бужениной, намазал его толстым слоем горчицы и впился зубами в сочную мякоть. — А вы говорите, миледи… Заговоры повсюду. Слишком много у обывателей теперь свободного времени. Слишком скучно жить не только королям и ловчим, но и горожанам. — Тут он усмехнулся, и мне оставалось лишь посочувствовать этим несчастным. — Вот король и решил превратить ваше дело в публичное разбирательство.

Тут я дрогнула, впившись взглядом в лицо Оберлинга. Тот понимающе усмехнулся и кивнул мне, продолжая:

— Эдвин — фигура, безупречно для этого подходящая. Некромантов боятся и ненавидят. Почему? Были причины… Но теперь это неважно. Все некроманты нашего королевства верно служат короне. Как и множество других магов, они продолжают незримо хранить покой и благосостояние нашего королевства. Н-да… горчица ядрёная.

— Эдвин? — слушая его монолог, я поражалась всё больше. — Разве он…

— А вот вам это стоило знать, миледи! — Тьен укоризненно покачал головой и доел последнюю тарталетку. — На суде будет преданы огласке все многочисленные подвиги вашего… кхм… нашего некроманта. Шок! Оглушительная сенсация! Новый герой! Потом выступление короля, орден, а может, и два. И… на волне общего ликования будут выделены дополнительные привилегии для нас с вами, магов, верных его мудрейшему величеству, королю Алистеру. Отлично придумано, правда?

— А… нельзя было как-то попроще? — придвигая ему тарелку с оставшимися бутербродами, спросила я, не узнавая свой голос. — Дать орден, написать в газетах, а потом эти самые привилегии?

Что-то в словах Оберлинга меня смущало. Возможно, я просто знала: всех карт этот невыносимый человек никогда и никому не открывает. У него в рукаве спрятано немало козырей.

— Я же уже объяснил, леди Адель, — фыркнул главный ловчий, недовольный моей бестолковостью. — Королю нынче скучно. Он придумал себе целый заговор неких людей против магов, искренне поверил в него, даже Эдвина арестовал, чтобы якобы защитить… Жуть! А где я ему срочно возьму заговорщиков? Не на улице же прохожих хватать, согласитесь, миледи? Их величество хочет спектакля, а с актёрами сейчас не очень.

— Зачем вы мне это рассказываете, милорд? — я нахмурилась, всё ещё не понимая его целей.

— Ну как же? — Тьен, кажется, искренне изумился. — Труппа готова, подмостки звенят в ожидании выхода главных героев. В этом сезоне вы — прима, миледи.