Ланс (СИ) - Фирсова Светлана Дмитриевна - Страница 12

После двух недель ежедневных тренировок на дробилке, с Карелом и Василеем, мои успехи стали заметны всем. Особенно, когда капрал стал ставить меня в пример всем остальным. Причем в обидной, грубой, язвительной форме. Это все понятно – здесь не пансион благородных девиц, а лагерь смертников – рабов и зеков, приговоренных к страшной участи. Но все это не добавляло мне популярности. Несколько раз меня пытались убить ночью. Откуда брали яд – не понятно, но подкрадывались ночью с иголками, гвоздями, даже щепками. При детализации выявляла отраву на кончике. Если бы пропустила – никто бы ничего не узнал. Конечно, это были зеки. Только они могли вот так по-подлому. И если бы не моя сигналка с критической зоной – меня бы уже не было.

А однажды, возвращаясь с ужина между казармами на меня напали совместно обе группировки.

– Ого! Кто к нам пришел! Ланс! А ты чего такой угрюмый? Не рад что ли видеть собственных сослуживцев? – Радушно и с удивлением спросил одна из шестерок Рыжего.

Кто тут у нас? Рыжий со своими тремя прихлебалами, сзади Лом с четырьмя. Решили проучить выскочку.

– Девять на одного – неспортивно как-то, – попыталась я избежать конфликта. Хотя, глупо, конечно. Вряд ли совесть проснется, если ее нет вообще.

– Ну так ты ж у нас особый случай, уважение проявляем. А ты вот брезгуешь с народом общаться. А чего так? Рылом не вышли, а? Раб? Ты ведь единственный раб из нас, а ведешь себя как аристократ. Ну, ничего. Мы тебя манерам научим сейчас. Чай, не чужой нам, поможем по-дружески.

– Зачем вам это? Я вас не трогал и не трогаю. Мне с вами делить нечего. Я просто хочу выжить и приложу к этому все усилия.

Взгляд Рыжего стал неуверенным, и, вероятно, он бы отступил, но тут зеки напали.

– Да чего с ним базарить, он бывшая шлюха Шрама из группы новичков. А еще он начальству зад лижет, мразь, а нас из-за него каждый день шпыняют! Дави урода!

Команда Рыжего вместе с тремя зеками напали, окружили и кинулись все вместе. Только вот они больше мешали друг другу. Через полминуты все скулили на земле. А Лом с еще одной шавкой, исчезли. А через несколько секунд, увидела злого офицера, которого сопровождал один из исчезнувших зеков.

– Что здесь происходит? – Прорычал офицер.

– Мои сослуживцы попросили показать несколько приемов рукопашного боя, – четко и громко произнесла я, отдав честь офицеру.

– Назовите свое имя и имя капрала, – процедил сквозь зубы офицер.

– Ланс, капрал Василей, – бодро отрапортовала я. А попа чует неприятности.

– В администрацию за мной. Быстро! И вы все тоже!

Поплелись в администрацию. Офицер приказал ждать снаружи. Ждем. На меня недовольны зыркают сослуживцы, которые пытались избить.

– Ну и? Стоило это того? Ну избили бы меня, что дальше? Карцер? – Спросила я Рыжего.

– Уж лучше карцер, чем с тобой в одной группе быть.

– Что ж, радуйся. Похоже, сбылась мечта идиота.

Рыжий сплюнул в сторону, с ненавистью зыркнув на меня.

– Ты хоть понял, что тебя подставили? Лом решил избавиться от конкурента, а ты оказался тупой курицей. Мудила.

– Заткнись мразь, я все равно тебя размажу.

Я только хмыкнула. Сейчас главное – выжить в карцере. Интересно, нас посадят в одиночку или все вместе? И как надолго?

Из здания вышел капрал Василей.

– Ночь проведете в карцере. Если выживите, и будете в состоянии, после подъема сразу на занятия, устало проговорил капрал, затем повернулся к Рыжему и произнес: – Я думал у тебя хотя бы в зачаточном состоянии есть мозг, но, видимо, ошибся. Кстати, для информации. Вам карцер назначили, а вот Лом с шестеркой своей за правильную службу получили на завтра выходной в борделе. Мудила ты, Рыжий.

А я говорила… Рыжий угрюмо посмотрел на меня и отвернулся. Неужто дошло?

Карцер оказался квадратной камерой примерно двадцать квадратных метров. В комнате не было окон, но было светло. Казалось сам воздух слегка светился.

Мы расселись вдоль стен. Я обратила внимание на сеть координат. Внутри стен вниз спускались красные полоски, похожие на длинных змеек. Я посмотрела обычным зрением на стыки стен и пола – и увидела огромные щели.

– Всем в середину комнаты. Быстро! – рявкнула я, показывая пример другим.

– Да пошел ты, урро…, – Рыжий не успел произнести последнюю фразу, как от стен со всех послушалось шипение.

Все вскочили и пересели ко мне. Но не все успели. Одного из приспешников Рыжего успели укусить несколько раз и теперь он лежал парализованный и смотрел на нас расширившимися от ужаса глазами. А по нему медленно сползли змеи, гремя хвостами.

– Не бойтесь. Они реагируют на эмоции страха, и не делайте никаких резких движений. Все очень плавно и очень медленно, – тихо проговорила я, одновременно вспоминая, как однажды в контактном зоопарке гладила огромного питона. И мне не было страшно. Красивая блестящая глянцевая шкура питона нравилась. Как шелк на ощупь. И вот кошелек однажды купила в Таиланде на змеиной ферме. Очень красивый. И вовсе не страшный. Дада – самовнушение.

Змеи начали приближаться к нам. Два зека взвизгнули и рванули к двери, начав в нее колотить. Тут же змеи их атаковали и искусали. Они упали вниз, при этом взгляд одного из них остекленел. А второй был наполнен ужасом и болью.

Я вспомнила, как в сказках факиры играли на дудочках и змеи их слушались. Вспомнила и научное объяснение этому. Змеи почти не слышат звуков. Но реагируют на вибрации воздуха, вызванные высокой тональностью и на монотонные движения факира. Песенку пастуха на флейте я конечно не осилю, но вот что попроще…

– Сейчас сидите тихо и повторяйте за мной мои движения. Плавно покачивайтесь из стороны в сторону, все вместе, синхронно, за мной.

Я закрыла глаза и сосредоточилась на пространстве. Начала тихонько насвистывать мелодию песни Yesterday Битлз, одновременно плавно и медленно покачиваясь из стороны в сторону. Постепенно успокаиваясь и транслируя это спокойствие в окружающий мир. Заметила, что меня на этот раз послушали и все участники моего эксперимента покачивались вместе со мной. На энергетическом уровне от моей мелодии в пространство, как круги на воде, расходились волны. Энергетика пространства становилась более упорядоченной и спокойной. Волны агрессии успокаивались и растворялись. Я подстраивала свою тональность в зависимости от влияния на пространство. Чем выше тон – тем мягче, податливее и упорядоченнее становилась энергетика. Змеи замедлили движение по комнате, а затем вовсе остановились. Я свистела все медленнее и тоньше. Змеи свернулись клубками, пряма там, где были. При этом несколько из них заползли на тела покусанных мужчин и свернулись пряма на них.

Я свистела около получаса, и столько же мы все покачивались. Щеки около губ уже свело. Змеи успокоились и, кажется, уснули. Я перестала свистеть и покачиваться.

– Думаю, можно пока передохнуть. Рыжий, расскажи, что за змеи, что у них за яд, – тихонько попросила я.

– Погремушки. Свое название получили из-за особенностей хвоста. Перед нападением хвост понимается и гремит как детская погремушка. Всеядные. Их яд не смертелен. Он лишь парализует жертву. После чего змея, если она голодная, начинает есть еще живого человека. Яд опасен тем, что вызывает небольшое раздражение всех нервных узлов в организме и человек чувствует боль, при этом нет никакой возможности пошевелиться. Смерть происходит в основном от страха и шока. Нередки случаи разрыва сердца.

А не так-то прост Рыжий. Правильная речь и термины выдают в нем далеко не глупого и образованного человека. Как он повелся на Лома?

– Вас четверо человек. Предлагаю по очереди двоим спать, двоим дежурить. Спать надо аккуратно. Двигаться можно, но очень медленно и плавно. Если во сне кто будет дергаться или храпеть – осторожно будим. Если заметите, что змеи просыпаются – свистите мою мелодию и медленным и плавным маятником покачиваетесь.

– А ты?

– А я всех страхую. Не волнуйся, есть свои методы. И помните – никаких резких движений. Мелодию все запомнили? Тихо каждый просвистите мне сейчас. Рыжий – ты первый.