Старуха 5 (СИ) - Номен Квинтус - Страница 60

— Но ему уже сейчас людей кормить нечем!

— И потом будет нечем, он же практически ничего не делает для того, чтобы выращивать большие урожаи. Я вам больше скажу: он провиант закупит лишь для армии, а вот простому люду все равно ничего не достанется.

— А что делает товарищ Ким? Он же тоже, насколько мне известно, собирается провиант для армии закупить, он ведь весь кредит на закупку продуктов собрался истратить.

— Но у него эта армия будет не крестьян в узде держать, а строительством новых сельхозугодий станет заниматься. И остальной народ, для которого он продукты закупать собрался, тоже этим займется.

— Новые сельзхозугодья? Он что, горы будет распахивать?

— Вы не поверите: море. То есть и распахивать тоже, но не только: люди, которые у нас в Пошехонье поля на месте водохранилища устраивали, теперь занимаются тем же самым в Желтом море. Они там польдеры создают, только не такие, как в Голландии, а гораздо более интересные: насыпают широкие дамбы в море, огораживая просторные лагуны, в которых будет всякая морская живность разводиться, а сами дамбы, причем очень широкие, как раз как дополнительные поля использоваться будут. Работа, конечно, на многие годы — но вот как раз для такой работы Ким будет строить заводы судостроительные, чтобы делать земснаряды и баржи, а так же все то, что потребуется для строительства таких заводов. Но вот строить он все это будет за счет собственных ресурсов, а еду хочет купить чтобы нужные для этого проекта пару миллионов крестьян, от полей оторванных, два года хоть как-то прокормить — зато, по его плану, уже через два года Корея сама себя прокормить сможет и даже поставлять продовольствие на экспорт.

— И ты этим планам поверила?

— Нет, конечно. Я их проверила. И наши специалисты считают, что планы у него в принципе выполнимые. Правда, наша помощь все равно в определенных масштабах ему потребуется, у него все же и экономисты, и инженеры все подсчитали… скажем, с излишним оптимизмом. Но НТК эти масштабы помощи осилит…

— То есть ты считаешь…

— У нас на Востоке появится, причем уже через пару лет появится мощный союзник.

— А Ким нас после этого никуда не пошлет?

— Не должен, причем по двум причинам. Первая — это ему не выгодно, ведь многое из того, что для существования страны необходимо, в Корее просто нет — а у нас этого завались. Вторая причина звучит так же: ему это не выгодно. Потому что сейчас его легитимность в народе определяется исключительно тем, что он строит государство социалистическое — а в одиночку никакое социалистическое государство, кроме разве что Советского Союза, не выстоит против капиталистов. А вот в союзе с другими такими государствами…

— Это я понял. А почему ты все же против товарища Мао: ведь Китай — государство заметно побольше и союзником может стать еще более сильным.

— Я не против Китая, а вот насчет персонально Мао… Я не помню, кто сказал, что армия баранов под руководством льва всегда победит армию львов под руководством барана. Так вот, пока Китаем правит Мао — это будет страна баранов под руководством вообще козла.

— Аргументировать можешь?

— Могу, но это займет довольно много времени. Давайте дискуссию отложим на воскресенье…

— Не получится: в воскресенье у меня совещание по вопросу… общем, товарищ Курчатов предлагает построить станцию мощностью в пятьсот мегаватт.

— Пригласите?

— А ты что-то можешь по этому поводу сказать? То есть я знаю, ты по любому поводу сказать что-то можешь, но нам нужны будут научно выверенные аргументы.

— Их есть у меня.

— Что?

— Будут вам научно выверенные. Я, между прочим, академик академических наук и маршал очень интересных войск.

— В отставке маршал.

— Какой уж есть. Но со своим очень обоснованным мнением по любому поводу.

— Хорошо. Совещание состоится в… да чего уж там, будь готова к девяти утра, я за тобой заеду.

— Думаю, проще зайти будет. Договорились, в воскресенье в девять буду вас ждать и аж дрожать от нетерпения.

— Как была заразой… но учти, ждать я тебя не буду!

На заседании, посвященном вопросу о строительстве мощного энергетического реактора, народ собрался очень интересный: присутствовала большая команда физиков во главе с товарищем Хлопиным, и в этой команде было и трое радиохимиков — и Вера с большой радостью увидела там Зинаиду Ершову. С ней она раньше знакома не была, но портрет ее видела несколько раз. Вот только оказалось, что на портрет она была совсем не похожа: все же женщина в тридцать с небольшим выглядит несколько иначе, чем она же в шестьдесят и позже. И даже в следующем году, когда ей стукнет сорок, она все еще будет выглядеть совсем не старушкой — но вид у нее был сильно озабоченный. Впрочем, вид озабоченный у всех собравшихся был, за исключением разве что товарища Сталина и самой Веры.

Потому что вопрос нужно было решать очень важный — и важность вопроса дополнительно подчеркивалась суммой предстоящих затрат, указанной в розданном всем «предварительном проекте» будущей электростанции. Этот проект все внимательно изучали — опять-таки кроме Иосифа Виссарионовича и Веры, некоторые (то есть почти все) тихо задавали какие-то вопросы сидящим рядом физикам, и в зале совещаний стоял тихий, но всем давно привычный гул.

Иосиф Виссарионович, внимательно осмотрев собравшихся, наклонился к Вере и тихо спросил, добавляя толику шума в общий гул:

— А вам, смотрю, не интересно, что товарищи физики написали. Или вы раньше с проектом успели ознакомиться?

— Нет, не успела, к тому же это вообще не проект, а краткий перечень благих пожеланий. Очень благих, но всего лишь пожеланий, и поэтому я буду против.

— Даже так? По какой-то важной причине или вам просто идея не нравится?

— Пока мне не нравится идея, но давайте сначала послушаем Игоря Васильевича, возможно, он сможет мое мнение изменить.

— Разумное предложение. Тогда давайте начнем? Товарищ Курчатов, я думаю, что основные тезисы товарищи прочесть успели, а вы нас теперь посвятите в детали: тогда, мне кажется, многие вопросы, которые тут товарищи друг другу задают, прояснятся. Мы вас слушаем…

Игорь Васильевич детали прояснил, и если не все, то довольно много раскрыл довольно специфических деталей. И раскрыл их столь подробно и в то же время понятно даже для людей, в ядерной физике не разбирающихся, что никаких вопросов к нему после доклада не последовало. Точнее, один вопрос задал Валентин Ильич, и вопрос был о количестве нужного для строительства реактора сверхчистого графита — но Курчатов на вопрос ответил даже не заглядывая в конспект.

— Я вижу, что вопросов к товарищу Курчатову у нас нет, — прервал общее молчание Сталин, — поэтому единственный вопрос, который мы должны будем сегодня решить — это вопрос о выделении под этот проект полумиллиарда рублей…

— Нам не нужно сегодня решать этот вопрос, — с места подала голос Вера, — и нам вообще никогда этот вопрос не придется. Потому что мы выстроить такой атомный котел вообще не сможем…

— Почему не сможем? — очень искренне удивился Виталий Григорьевич.

— Потому что у нас никогда не будет требуемого для такого котла количества чистого графита.

— А графита почему не будет? Ведь предприятия НТК уже умеют его производить.

— Да, умеют, но для такого котла они его произвести не смогут.

— Старуха, — в разговор вмешался тихо до этого сидящий в стороне Лаврентий Павлович, — ты давай по существу говори, конкретику давай. Товарищи же не могут, если чего не поняли, вечером к тебе на чай в гости зайти и допросить с пристрастием. Поэтому не тяни резину за хвост, сразу возражения свои излагай… аргументировано.

— А я к этому и подошла как раз. Аргумент первый: графитовые реакторы нам нужны, они у нас уже неплохо работают. И десятимегаваттный, и на сто двадцать мегаватт…

— Но нам их не хватает для производства… — несмотря на то, что все присутствующие были «в теме», договаривать Лаврентий Павлович не стал.