Орленок (СИ) - Горъ Василий - Страница 15

— Красотка, че! — восхитилось мое личное наказание, но я пропустил это восклицание мимо ушей и повернулся к Кольцовой:

— Откровенно говоря, всем вышеперечисленным я планировал заняться с начала декабря. Чтобы ты успела привыкнуть к новому статусу и не пугалась ни высокомерных аристократов, ни особо героических потомственных вояк, ни зажравшихся купцов…

— Я больше не испугаюсь. Никого и никогда… — спокойно, но уверенно пообещала она и добавила три предложения, понравившиеся нам с Дайной как бы не больше этих: — Хотя бы потому, что только сегодня ночью заглянула в глаза смерти более полутора десятков раз и пришла к выводу, что она убивает слабых. А еще не буду нарываться, так как, проанализировав свой разговор с Докукиными, поняла, что любая произнесенная фраза может быть вывернута наизнанку и использована против нас. Впрочем, не буду и утираться: да, в нашем роду всего два человека, но он — лучший. А терять лицо — смерти подобно…

Вместо ответа на этот монолог я протянул Ольге руку. Объяснять ничего не пришлось — она ее с удовольствием пожала, затем привалилась к моему плечу и грустно вздохнула:

— Эх, появился бы ты в моей жизни хотя бы на неделю раньше…

…До дому мы добрались аж во втором часу ночи, загнали внедорожник в гараж, с огромным трудом заставили себя вытащить из рюкзаков грязное шмотье и поплелись «на другую сторону холма». Меня к этому моменту уже плющило от голода, поэтому, поднявшись на второй этаж, я сходу направился на кухню. Когда именно Ольга отжала у меня пакет с вещами, честно говоря, не заметил, ибо мечтал дорваться до холодильника и сожрать хоть что-нибудь.

Рванув на себя вожделенную створку, наткнулся взглядом на вакуумную упаковку с ветчиной, быстренько распотрошил и умял ровно половину. Потом открыл упаковку с соком, заставил себя достать два бокала, наполнил оба и только после этого вцепился в свой.

— Девочку надо привязывать сильнее… — проворчала Дайна. — Знай она о моем существовании, ты не маялся бы дурью, придумывая, что приготовить на скорую руку, а сел бы за накрытый стол и насладился нормальным ужином!

Я вздохнул в знак того, что был бы не против, но не знаю, как, цапнул контейнер с куриными яйцами и услышал сразу два голоса. БИУС пообещал что-нибудь придумать, а Кольцова, нарисовавшаяся на пороге, повелительным рыком послала меня куда подальше. В смысле, заявила, что готовка — это не мое, и отправила мыться.

Возражать я и не подумал — назвал ее спасительницей, пронесся мимо и умчался в свою ванную. А минут через пятнадцать-двадцать пришел обратно. На умопомрачительный аромат жарящейся рыбы. Как оказалось, Кольцова уже заканчивала готовить филе лосося в каком-то хитром соусе и с жареным рисом. Мяса я обожрался в Пятне, так что чуть не захлебнулся слюной и все четыре минуты восемнадцать секунд до получения своей двойной порции гипнотизировал то сковородку, то часы. Потом попробовал первый кусочек и аж застонал от наслаждения:

— Оль, ты у меня волшебница…

— Спасибо. И приятного тебе аппетита… — довольно отозвалась она и… направилась к двери: — Я — мыться. Ибо садиться за стол грязной, как чушка, не готова.

Тут я проявил нереальное самопожертвование — заявил, что подожду, метнулся за глубокой тарелкой, накрыл ею свою и демонстративно убрал руки за спину:

— Беги уже. А то я за себя не ручаюсь…

Девушка рассмеялась и исчезла, а через Вечность — слава богу, не очень долгую — вернулась обратно в светло-голубом халате и с чалмой из полотенца на голове. И пусть к этому времени блюдо немного остыло, я вдруг ощутил себя дома. В смысле, в семье. В той самой, которой лишился в далеком детстве и не обрел после переселения к Александре Никифоровне. Кстати, торкнуло — будь здоров. А мгновением позже прибило еще сильнее: Кольцова, севшая не напротив, а рядом, абсолютно бездумно прижала колено к моему бедру, а локоть — к локтю и от избытка положительных эмоций выдохнула три слова:

— Боже, какой кайф…

Мне тоже было здорово — не передать словами. Поэтому я не столько ел, сколько наслаждался ощущением эмоциональной близости к девушке, всего за месяц с небольшим умудрившейся врасти в мою душу, и страшно не хотел, чтобы этот ужин заканчивался. Что самое приятное, Кольцову плющило в том же ключе, так что после уничтожения рыбы на столе появились чай и десерт, а колено и локоть снова заняли облюбованные места. Если бы не бессонная ночь, тяжелейший переход и долгая дорога, то мы наверняка засиделись бы до утра. Увы, в какой-то момент глаза начали закрываться сами собой, а речь потеряла связность. Поэтому я, нехотя приняв волевое решение отправляться баиньки, первым встал из-за стола и галантно подал напарнице руку.

Ольга грустно поднялась на ноги и решительно уставилась мне в глаза:

— Сегодня я отключусь даже стоя. Но за неделю, проведенную на заимке, настолько привыкла засыпать рядом с тобой, что перспектива валить в свою спальню и засыпать в одиночестве убивает наповал. В общем, приюти меня… еще и сегодня, ладно?

15 ноября 2512 по ЕГК.

…Несмотря на очень поздний отбой, я почему-то продрал глаза в десять с минутами, попробовал вернуться в сон, в котором, наконец, завалил Антона Селиверстова с шестого курса факультета противодиверсионной службы, но обломался: организм был бодр и полон сил, а сознание — кристально ясным. Но стоило открыть глаза и обнаружить слева густую гриву волос и верх спины Кольцовой, как память заставила вспомнить вчерашнее ощущение счастья, и настроение резко пробило потолок. Будить сладко спящую девчонку я, само собой, не собирался, так что бесшумно выскользнул из-под своего края одеяла и на цыпочках унесся в туалет. Потом ополоснулся, немножечко подумал и… вернулся в кровать. Ибо тренироваться или грузить голову каким-нибудь зубодробительным учебным курсом, толком не успев вернуться из Пятна, не хотелось от слова «совсем».

Как ни странно, Дайна, которой я пожелал доброго утра при первой же возможности, оказалась того же мнения. Но предупредила, что расслабиться мне не даст. Ибо жаждет поделиться результатами своей деятельности. Мне тоже было интересно, что столь деятельная особа успела натворить за целую неделю, вот я в слух и превратился. Еще до того, как вернулся под одеяло, лег на спину и закинул за голову правую руку.

Как водится, ожидание не затянулось:

— Для начала новости домашние. «Ёжик» твоей подружки доведен до ума по стандартам, разработанным для «Порыва». Если что, база для микродронов спрятана в двигательном отсеке и крайне труднодоступна. Далее, один блок развертки голограмм, интегрированный в ИРЦ твоей спальни, активируется словосочетанием «Подруга, порадуй меня, наконец, нормальной картинкой!», а второй, который я сегодня ночью впихнула в твою машину, счастливым стоном «Ну, наконец-то я один!». Кстати, таких блоков мы прихватили как-то уж очень мало: стоит Ольге упасть под тебя по полной программе, как такие же приблуды потребуются и ей. Кроме того, я присмотрела артефактную систему защиты для этого домика, и решила, что для ее доработки потребуется еще как минимум восемь таких блоков.

«Зачем?» — жестом полюбопытствовал я и получил убийственный ответ:

— Я приобрела и слегка доработала пять местных универсальных дроидов-горничных той же модели, что мы видели у Докукиных.

С новой прошивкой и под моим управлением эти игрушки будут в состоянии раскатать в блин почти кого угодно. Но привлекать к ним внимание я считаю нецелесообразным, так что во время визитов гостей эта пятерка будет прятаться под голограммами, которые местные жители примут за результат работы высокоранговых артефактов Иллюзии. В общем, покупка артефактной системы защиты надежно залегендирует не только эту странность нашего родового гнездышка, но и десяток-полтора других. Да, этот комплекс стоит приличных денег, но в настоящее время у тебя на счету лежит три с лишним миллиона, а в криоконтейнере заныкано больше сотни дорогих ядер, так что потерю шестисот тысяч ты даже не заметишь.