Граф Рысев 7 (СИ) - "Леха" - Страница 48

— Надо же, дед приехал, — произнёс я вслух, и тут в комнату вбежала Маша. Она бросилась ко мне, вот только, похоже, не заметила того бардака, который устроила моя рысь. Маша поскользнулась, взмахнула руками и рухнула, к счастью, на кровать. — Как хорошо, очнувшись, осознать, что в нашем сумасшедшем доме ничего не изменилось, — проговорил я, хриплым голосом. Глотка пересохла и саднила, как будто я долго кричал. А свернувшееся возле источника дара пламя взвилось, хотя я не собирался призывать дар.

— Эм, — я повернул голову и посмотрел на стоящего в дверях Мамбова. Из-за плеча Олега в комнату пыталась заглянуть Вика. — Женя, я рад, что ты пришёл в себя и совершенно точно не умираешь, но, ответь мне, разве вот это нормально? — и он указал на пол, на котором весело плясало пламя.

Я проснулся оттого, что затекло тело. Перевернувшись на неудобном матрасе, потянулся и почувствовал, что проснулся не только от неудобной позы, но и потому, что природа позвала совершать утренний моцион. Ещё немного повозившись, я выполз из палатки и побрёл к устроенному мне санузлу.

— Евгений Фёдорович, — меня окликнул Игнат, расположившийся на раскладном стуле неподалёку и точивший кинжал. — Вы завтракать будете?

— А ты как думаешь? — хмуро спросил я, проведя рукой по своему плоскому животу, ответившему урчанием. — Я постоянно жрать хочу. Как будто у меня глисты завелись, — добавил скривившись.

— Чтобы такое количество энергии усвоилось, нужно есть, — философски заметил Игнат. — Какой уровень? — Он достал тетрадь, в которую по просьбе целителя записывал все изменения, происходящие со мной.

Я со страдальческим выражением, застывшем на лице, провёл рукой над перстнем. При этом старался даже не дышать. И всё равно в центре амфитеатра вспыхнул небольшой костёр и оттуда донеслись приглушённые маты Ваньки ПроРысева, бросившегося тушить огонь. Мы же с Игнатом уставились на десятку, зависшую в воздухе, а потом синхронно посмотрели на перстень. На печатке светилась восьмёрка. Подмигнув мне красной искрой, цифра исчезла, и на печатке снова появилась оскаленная морда рыси.

— Восьмёрка, потенциально десятка, но это такое… — Я замолчал и сел рядом с Игнатом. — Уже третий день не меняется. Скорее всего, рост остановился.

— Да, похоже на то, — кивнул Игнат и направился к только что приехавшей машине, чтобы вытащить привезённую нам еду. В основном это была готовая еда с моего кафе. Но жаловаться было не на что, все блюда были очень вкусными и питательными. — Сегодня отнесу Лебедеву тетрадь, пускай уже свою бурду доделывает, а то вы скоро степь подпалите, ваше сиятельство.

— Ты всегда мог меня утешить, Игнат, спасибо тебе, — заметил я саркастически, отбирая у него коробки и бросая их на походный столик. Еда на природе всегда проскакивает на ура, но как же мне надоел уже этот походный лагерь, кто бы знал. Я природу люблю, но не до такой степени! И вообще, я представитель богемы и весьма избалованная цивилизацией личность. Я художник, в конце концов, и весьма известный в узких кругах. А меня, как какого-то бомжа из дома выкинули в палатку, мать их!

— Не за что, ваше сиятельство, обращайтесь, — Игнат широко улыбнулся. — А вообще, трудности закаляют характер мужчин, так что вам нужно смириться и вытерпеть свалившиеся испытания стойко и с достоинством. Даже если для этого придётся спать в палатке.

Я не ответил ему, только злобно зыркнул и приступил к еде. Когда дело дошло до десерта, откинулся на спинку стула и осмотрелся по сторонам. Хорошо ещё, что здесь, на этом уровне изнанки нет зимы в полноценном понимании этого слова, иначе мне бы было совсем весело. А вместе со мной и моим егерям, которых приставили ко мне в качестве нянек и моральной поддержки. Но егеря — парни тренированные и привычные к подобным условиям. А вот я хотел как можно быстрее попасть в свою постельку, к жене под бочок. Но это произойдёт не раньше, чем я перестану всё жечь вокруг себя.

Я ещё раз огляделся. Здесь, в разрушенном храме всех богов, мы были в безопасности. Твари, если прорвутся, не пройдут, нельзя им сюда заходить. Здесь даже немного теплее было, чем за границами этих развалин. Во всяком случае, ветра точно не было. Но всё равно холодно и неуютно. М-да, в самом страшном кошмаре я не мог бы предположить, что меня вот так хладнокровно выгонят из дома. Но, сам виноват, чего уж там. Надо было думать о последствиях, когда макр такой мощной твари голыми руками хватал. Хотя я в тот момент вообще ни о чём не думал, лишь бы только выжить самому, и не дать этой твари добраться до Фыры и Куницына.

Потушить пожар в спальне удалось достаточно быстро. Прибежавший дед, только головой покачал и быстро настроил проверку моего уровня. Все уставились на семёрку и потенциальную девятку, как бараны. Хотя ни у одного из присутствующих подобного покровителя вроде не наблюдалось.

Дед взял с кровати макр и повертел его в руках. Потом перевёл взгляд на меня.

— Аркаша в общих чертах рассказал, на кого вы нарвались, но мне хотелось бы услышать конкретику. — Наконец, сказал он. В его взгляде я видел нешуточное беспокойство, как и во взглядах всех остальных набившихся в спальню людей.

— Это была Амара, — неохотно ответил я. — Та самая знойная дамочка, которая нас в нашем изнаночном кармане в подвал загнала и мне на щеке украшение оставила.

— Понятно, — дед бросил макр обратно на кровать. — Если я правильно понял, она тогда немножко на тебя обиделась и решила слегка приструнить наглого человечишку?

— Можно и так сказать, — я поднял макр и посмотрел на свет. Тёмно-красный, почти чёрный без острых краёв, этот камень завораживал. — Но седьмой уровень — вот так скачком — это уже слишком. Как я не сдох, вот в чём вопрос. — Я откинулся на подушку. Так, с Фырой всё в полном порядке, это я понял, когда эта паразитка пыталась у меня макр украсть. А раз Куницын вам частично рассказал о том, что произошло, значит, и с ним всё в порядке. Кто нас с Фырой вытащил? Аркаша?

— Да, он тоже был сильно ранен, но, по крайней мере, в сознании. Твои флаконы с обезболивающим нашёл и сумел вас вытащить, — ответил мне Мамбов, подойдя поближе.

— Я ему должен, — сказав это, закрыл глаза. У меня появилось ощущение, что успокоившийся вроде бы огонь в моих жилах снова пришёл в движение. — Ах, ты ж.

Я распахнул глаза, а Олег отпрыгнул в сторону, потому что прямо на то место, где он только что стоял, упал небольшой огненный шарик. Мамбов попытался его затушить, наступив, но только подпалил ботинок.

— Твою мать, Рысев, если я тебе надоел, то мог просто сказать, — прошипел он, и призвал дар земли, чтобы засыпать огонёк, который уже начал разрастаться. — Вот ответь мне, на хрена ты пытался меня сжечь?

— У меня башка пылает, — пожаловался я, обхватив голову руками. — И нет, я тебя не сжёг бы, потому что у тебя змеиная реакция.

— А, поэтому ты свой спонтанный выброс на меня направил, — Олег посмотрел на меня, нахмурился, подошёл к кровати, схватил злополучный макр и сунул мне его в руку. — Держи. Пока он у тебя был в руке, ты не пытался подпалить свой дом. Лебедев считает, что это кристалл часть твоей дурной силушки на себя берёт.

Я сжал макр в руке и прислушался к ощущениям. Да, вроде бы так было немного полегче. Хотя жар в крови всё равно нарастал, но хотя бы не так резко, как это произошло в тот момент, когда я фаерболом в Мамбова неосознанно запустил.

— Со мной что-то не так, — наконец, проговорил я, в ответ на вопросительные и встревоженные взгляды. — Где Лебедев?

— Он скоро приедет, Женя. — Дед сжал мою руку. — Я побуду здесь до тех пор, пока тебе не станет легче. А теперь, мы, пожалуй, пойдём. У меня складывается впечатление, что твой дар начинает выходить из-под контроля, в ответ на раздражители в нашем лице.

— Я останусь, — немного упрямо проговорила Маша, и дед кивнул, просто и без затей вытолкав всех из комнаты, прихватив за ошейник Фыру, которая пыталась проползти к кровати.