Клан Борзых: Приемыш (СИ) - Шаман Иван - Страница 24

— Чувство юмора — это прекрасно. Сложнейшая из функций мозга, свойственная лишь высшим приматам. Всё в порядке, княжна, можете убрать оружие, — внимательно глядя на меня, проговорил Филинов, а затем достал фонарик из кармана халата и включив направил мне его в лицо. — Следите за пальцем, я должен проверить реакцию. Левый глаз в норме, а вот правый расфокусирован и… у вас всегда была гетерохромия?

— Нет, о чём вы?

— Левый глаз карий, а вот правый фиолетовый, — прокомментировал Филинов задумчиво. — Что же, обелиск на всех влияет по-разному, но зато теперь у вас не отмечается выпуклости в основании шеи. Идёмте, об увиденном расскажете в более спокойном месте, а то на вас уже начинают смотреть.

Владимир протянул мне руку, но я легко поднялся сам. Голова чуть кружилась. Перекрывающие всю правую часть иероглифы мешали сосредоточиться, так что пришлось оставить только левый глаз открытым. Но в целом я чувствовал себя сносно для человека, который должен был умереть от паразита.

— Инициация не у всех проходит гладко. Глаза болят? — спросила Ольга, которая сама едва держалась на ногах от усталости.

— Нормально, пройдёт, — ответил я, добавив про себя: «наверное». Очень не хотелось давать Филинову дополнительный стимул разобрать меня на органы для опытов. — Куда мы идём?

— В храм обелиска и нашу крепость, — ответил учёный, и я был уверен, что мы идём к перестроенной церкви, но за несколько метров до неё, по сигналу Филинова, стражи открыли перед нами люк, ведущий под землю.

Если бы не слова Данилы про то, что центр города строился больше вниз, а не вверх, я бы даже удивился. Но учитывая всё происходившее сегодня, запас возможности поражаться был исчерпан. Так что спуск и досмотр в подземном бункере я уже воспринимал как нечто само собой разумеющееся.

— Голову! — потребовал Филинов, когда мы добрались по узким коридорам в помещения лабораторий. Наличие компьютеров на лампах меня уже не удивляло, а вот соседство таких допотопных технологий с нормальными моноблоками и даже полупрозрачными планшетами казалось столь же странным, как и паровые машины рядом со спортивными электрокарами.

— На флешке, которую я вам отдал, есть запись с камеры, — вспомнил я, когда Ольга положила отрубленную башку ползуна на лабораторный стол. — Не знаю, какая часть нашей схватки попала на видео, но начало точно есть.

— Да? Очень интересно, это может нам помочь, — проговорил учёный воодушевившись и отдал несколько распоряжений своим ассистентам. Через несколько минут все в зале обсуждали, как мы с Ольгой расправляемся с застрявшей тварью. Болели за нас словно мы представляли национальную сборную в финале лиги чемпионов.

Только конец схватки оказался смазан, когда мы боролись с пауком, а потом дрон и вовсе сдуло в сторону. Я думал, что учёные тут же потеряют интерес к записи, но вместо этого они, наоборот, подались ближе к экрану, рассматривая дымную пелену, застывшую на горизонте, где обрывался густой лес.

— Отмотай назад, на момент схватки, — приказал Филинов, когда запись завершилась. — Вот! На Баброве мы видим уже знакомый артефакт, но у него в руках ещё один, а третий — судя по всему в воздухе. Значит у вас полный комплект?

— Полный комплект — это ещё батареи и зарядная станция, — не стал я отвергать очевидный факт. — И, да, они у меня есть.

— Полный комплект артефактов старых вместе с оператором… — сокрушённо покачал головой Филинов. — И всё это у неотёсанных ищеек из опустившегося клана. Это катастрофа!.. Но, вы ещё можете оказать человечеству огромную услугу. Прошу, откажитесь от артефактов, предайте их нашему роду, и мы предоставим вам достойную плату. Вы не пожалеете, обещаю!

— Артефакты принадлежат роду Борзых, — вмешался Владимир. — Если вам есть что предложить вместо них, мы можем обсудить этот момент…

— Они принадлежат мне и без моего добровольного вмешательства бесполезны, — оборвал я князя, за что получил взгляд полный раздражения и ненависти. — Может вы и научились восстанавливать данные со старых накопителей, но вряд ли у вас было много практики во взломе программ и сложных схем без повреждения.

— Если вы отправитесь с этими артефактами в передовой капонир, скорее всего, ни вы, ни они не переживут бедствия, — расстроенно проговорил Филинов. — Вы должны понимать, что долг перед человечеством превышает ваши личные интересы. Технологии, особенно такие сложные, должны принадлежать всем.

— Что-то я не заметил компьютера в каждом доме, — возразил я. — Тут у вас ламповые телевизоры и дисковые телефоны. Даже то, что вы сохранили, вызывает восхищение. Только вот пара десятков артефактов не создаст для вас завод по производству печатных плат. Их во всём мире до катаклизма было всего несколько десятков, а у вас тут не тот уровень технологий.

— Рано или поздно, мы восстановим лучшее, что было в старом мире. Наша нация трудолюбива, упорна и готова идти на любые, повторяю, на любые меры для достижения своих целей! — настойчиво проговорил Филинов. — Подумайте, Максим! Вы даже не представляете, от чего отказываетесь.

— Зато вы, кажется, полностью в курсе. А раз так, я даже рад, что вы любыми методами готовы на получение артефактов, поможете нам выжить на передовой, — с улыбкой ответил я, заставив мужчину нахмуриться. — Уверен, рядовых изобретений у вас достаточно, а после окончания бедствия у нас будет целых два месяца, чтобы договориться о справедливом обмене.

— Самое ценное мы и так уже получили, — устало, но твёрдо сказала Ольга. — Если у вашего сиятельства нет к нам больше вопросов, прошу отпустить мой клан для подготовки к схватке.

— Вопросов больше нет. Наш промежуточный доклад вы сможете заслушать вместе с остальными как в зале совета, так и в вашей резиденции по связи.

— Благодарю, князь, — ответила девушка, отлипая от стенки, к которой прислонилась в самом начале разговора. — Дядя…

— Да, идём, конечно, — торопясь ответил мужчина, но, когда стражники учёных провожали нас на поверхность, именно на меня навалилась Ольга, буквально повиснув на моём плече. Пришлось поддерживать хрупкую девушку, пока мы проходили мимо дворца сената и подходили к воротам кремля.

Тут всё прошло без заминок. Нам вернули изъятое на входе оружие и патроны, а затем выпустили во внутренний двор, окружавший обелиск и последнюю линию обороны. После всего увиденного общежития, тянущиеся вдоль стен, уже не вызывали такого восторга и недоумения. А вот монолит в центре продолжал давить гигантизмом.

Но даже к нему можно было привыкнуть, в отличие от мельтешащих перед правым глазом фиолетовых и золотых символов. Стоило на них сосредоточиться, как голова начинала кружиться, а иероглифы от этого понятней не становились. Отвлечься тоже не выходило, пришлось смотреть только левым глазом и надеяться, что ни во что не врежусь.

В высотку Борзых мы вернулись тем же путём, что и уходили. Но после подъёма на тридцатый этаж княжна окончательно сдала, и когда я довёл её до комнаты, рухнула, не раздеваясь, в кровать. Меня тут же спровадили подальше несколько служанок, и я неожиданно оказался предоставлен сам себе.

— Оля проспит до утра, а завтра вряд ли будет в состоянии принимать важные решения, — заметив, что я задумчиво стою у окна, проговорил Владимир. — Учитывая, что ты помог оправдать моего брата, хоть и посмертно, я считаю своим долгом поддержать твоё побратимство. Но в клане не место трусам и лентяям.

— Это ты к чему, князь?

— Это я к тому, что Волков пошлёт проверяющих. Да и сам вряд ли останется в стороне, со своей стаей они будут на внешней стене до последнего. Если вздумаешь сбежать, опозорив род, клан откажется от тебя, какими бы артефактами ты не обладал.

— Русские не сдаются, — усмехнувшись, ответил я. — И уж точно не сбегают. Хотя тактическое отступление применяют умело.

— Хорошо, я запомню твои слова. Покои остаются за тобой, до иного решения совета и главы клана. — благодушно кивнул Владимир. — Если желаешь, можешь присоединиться к моему сыну. Он покажет тебе, как устроен наш дом.