Большая Гонка (СИ) - "Alex O`Timm" - Страница 37

Стоило войти в подъезд дома и попытаться войти в квартиру, как она наткнулась на запертую дверь, что уже само по себе было невероятным. Вечно рассеянный Матео, вечно пребывавший в одному ему известных далях, никогда не обращал свое внимание на подобные вещи. Мог попытаться уйти на работу в домашних шлёпанцах, халате, а о том, чтобы запереть за собою дверь речи вообще не велось. Фирюзе ни раз приходили на ум стихи Маршака «Человек рассеянный», которые в точности отображали поведение ее мужа. Нет, ну иногда он приходил в себя и был вполне приличным мужчиной, но стоило его мыслям зацепиться за какую-то идею, чаще касающуюся какого-то рисунка или художественного замысла, как он забывал буквально все на свете полностью погружаясь в мысли о чем-то своем.

Несколько удивившись запертой двери, Фирюза достала из сумочки комплект собственных ключей и вошла в квартиру. Первое, что бросилось в глаза, отсутствие света, и тишина, говорящая о том, что Матео отсутствует. Это было еще более странным. Впрочем, пожав плечами, мало ли, может задержался на работе. Раза два такое случалось. Что же, тем лучше, не нужно придумывать историю своей задержки. Можно считать, что пришла вовремя, Фирюза потянулась к выключателю и зажгла свет на веранде. И тут же в глаза бросилось отсутствие довольно большой фотографии висевшей прямо напротив входа. Сколько она не пыталась ее оттуда убрать, Матео упорно вешал ее на тоже место, говоря, что она ему очень нравится и у него тут же поднимается настроение, стоит ему взглянуть на нее.

Удивившись отсутствию фотографии, женщина сделала несколько шагов, и только собиралась бросить на стол свою сумочку, как заметила прижатые будильником денежные купюры и лист бумаги лежащий под ними. Совсем недавно Матео намекал на какой-то отъезд или переезд, она не слишком слушала его думая о чем-то своем и лишь поддакивая в нужных местах. Похоже это было именно то. То есть супруг куда-то отъехал, а деньги оставил на время своего отсутствия. Ну да, двадцать песо, не так чтобы много, но несколько дней вполне можно скромно питаться. Впрочем, даже сейчас у нее в сумочке лежала на порядок большая сумма, и потому она с некоторым презрением сунула эту двадцатку в свою сумочку и взглянула на послание.

Первой мыслью, пришедшей в голову, была: — «Допрыгалась!».

Присев на табурет, Фирюза внимательно перечитала письмо, и подумала.

— А собственно, что произошло? Все и так шло именно к этому. Ее совсем не устраивала такая жизнь, и потому она старалась как-то вырваться из оков обыденности и нищеты. Тем более, на все ее доводы о том, что так жить нельзя и надо что-то делать, у Матео было два ответа: — «А что я могу сделать?» и «А, что я ему скажу?». Да даже чтобы увеличить собственную зарплату, он и то он боялся открыть рот, как говорится — За что боролся, так тебе и надо! Мана сенга результат* — Фирюза, от злости даже перешла на узбекский, что с ней случалось очень редко.

Конечно любые перемены в жизни, это лишние нервы, но с другой стороны, она была даже рада этому, тем более, что и Роберто постоянно кидает намеки на то, что пора уже разобраться с супругом и определиться со своим будущим. Что же. Все разрешилось гораздо лучше, чем она ожидала. Сегодня, она еще переночует здесь, а уже завтра…

Завтра, пожалуй, сначала придется ехать в музей, а вот оттуда, она просто предложит Робби отвезти ее сюда, здесь захватит чемодан с вещами и окончательно переедет к своему другу. И это будет правильно. А с квартирой пусть разбирается сам Матео. Он ее оформлял пусть сам и разбирается, решила она, укладываясь спать. Еще не хватало мне бегать и решать вопросы с хозяевами. Вот и пусть оправдывается и ищет, что сказать.

*Мана сенга — вот тебе (узб)

Глава 16

16

Мне порой казалось, что против нас ополчился весь Дарьенский пробел. Я совсем не опытен в подобных делах, и потому больше доверяюсь мнению Альфонсо или Мануэля. Последний кстати был совершенно спокоен. Во всяком случае, его невозмутимое лицо, не выражало никаких эмоций, разве что только в тот момент, когда дым от его неизменной сигары попадал в глаза, и тогда он, слегка прищурившись на один глаз, наклонял голову в сторону, и губами отправлял свою сигару в другой угол рта, при этом не выпуская из поля зрения противника, поливал его короткими очередями из пулемета.

Альфонсо дель Плата, делал в принципе тоже самое, правда в отличии от Мануэля, комментировал практически каждый свой выстрел:

— Ну, и что ты залез на эту пальму? Мартышку из себя изображаешь? Ну ка, покажи, как ты прыгаешь? — Тут же следовал выстрел из М-16. — Ты похож, скорее на перезрелый кокос. Они так интересно падают, так же как ты. А это чья голова в кустах. Нет, свои все здесь, ух как разлетелась, как спелый арбуз. И цвет такой же. А тебе больше не бегать по девчонкам, кому нужен бужик без причиндалов, блин промахнулся, похоже вообще не бегать.

Слушая доносящиеся до меня комментарии, порой хотелось рассмеяться, или хотя бы улыбнуться, но честно говоря, было совсем не до этого. Вначале, я тоже было схватился за винтовку или, например, попытался было взять пулемет, но меня тут же отправили вниз. Вначале за руль, чтобы попытаться вывести машину из-под обстрела, но когда все попытки сделать это были исчерпаны, Альфонсо приказал мне бросить это бесполезное занятие, и набивать ленты для пулемета Мануэля. Джо, вначале тоже, довольно метко стрелял из штурмовой винтовки, а после получив ранение в руку, по приказу дель Плата сел на радиостанцию и пытался докричаться хоть до кого-то.

Организаторы обещали нам безопасный проезд, а тут творится не пойми что! Впрочем, не очень успешно, судя по тому, что никого ответа мы так и не услышали. Точнее, однажды чуть в стороне от нас пролетел вертолет, но именно что в стороне, толи не заметив нас, толи проигнорировав.

Подловили нас, в самый неподходящий момент. Для нас, разумеется. Русло оказалось перегорожено двумя огромными валунами, которые при всем моем желании было не преодолеть. Единственный выход, либо сдавать назад и объезжать это место делая большой круг, либо попытаться выйти на берег, и обогнув завал вновь вернуться в русло. К тому же здесь было достаточно мелко и этот вариант напрашивался в первую очередь. Открытая, довольно большая полянка, с топкими берегами, как, впрочем, и в любом другом месте этой реки. Хотя и берегов тех от силы с десяток метров, но попробуй их преодолей.

Часа, четыре назад случилось примерно тоже самое, но там прямо по курсу росло две пальмы, поэтому просто размотали лебедки кое-как пешком добрались до деревьев, зацепились за них крюками, и выдернули «крокодила» как пробку из бутылки. В принципе, на нечто подобное рассчитывали и сейчас, но стоило только завязнуть в прибрежной глине, как тут же раздался выстрел, ударивший по корпусу грузовика, и мы услышали чей-то голос, перекрывающий рев мотора нашего вездехода. Кто-то, находящийся на дальнем конце полянки, через мегафон, говорил о том, что мы окружены, а нашим противникам, очень нравится наш бронетранспортер. Поэтому будет лучше для всех, если мы покорно вылезем из нашей консервной банки, и с поднятыми руками сдадимся на милость окружившего нас отряда. В этом случае, нам гарантируют здоровое питание, мягкую постель из пальмовых листьев, и работу на свежем воздухе, ровно до того момента, как…

В чем именно должен был выразиться этот момент, осталось неясным, потому как Альфонсо не стал слушать дальше, а размолотил точным выстрелом, голову, говорящего вдребезги. И тут же началась стрельба. Единственный, кто не принимал в этом участие, был Чингачгук, проводник-индеец, который сразу же забился в самый угол на полу в корме нашего вездехода и вполголоса бормотал о том, что он не виноват. Что он даже не мог предположить, что сикарии Мендосы, решатся на такое, чтобы стрелять по нам. Альфонсо услышав, как ему показалось знакомое имя, тут же переспросил индейца, о каком Мендосе, идет речь.

— О том самом, которого вы застрелили, сеньор. Он лейтенант сеньора Хуана Карлоса. Именно его плантация находится в двадцати километрах севернее прохода. Надо было сдаться, тогда вас бы отпустили после выкупа, но сейчас уже поздно. О, боже, зачем я согласился переправить вас в Колумбию, по этой дороге? Зачем я поддался на уговоры этого гринго?