Одержимость. Семь ночей с незнакомцем (СИ) - Бетти Алая - Страница 35

— Что случилось⁈ — к нам бежит охрана больницы.

— Вызывайте полицию, тут беглый преступник, — рычит Абрамов, удерживая моего папашу.

Чуть поодаль валяется дешевый букет цветов.

— Яночка, — хрипит отец, — скажи ему, чтобы отпустил… я…

— Откуда ты знаешь, что мама здесь? — ледяным тоном спрашиваю.

— Я хотел просто навестить… ай! Пса своего отзови!

Влад усмехается. Не могу не отметить, как круто он смотрится с пистолетом. Мышцы натянуты, брови сведены. Нереальный мужчина.

— Он не пёс, а мой… ммм… преподаватель! — заявляю, скрестив руки на груди, — а ты…

— Я просто пришёл к жене! — орёт он, — она больна! Я хотел навестить её!

— А ты почему только сейчас об этом вспомнил-то⁈ — кричу в ответ, — ты бросил нас, а как деньги понадобились, явился!

Он блеет что-то ещё, но нас прерывает громкий звук сирен. Отца скручивают, запихивают в машину. Влад разговаривает с полицейскими.

— А это… — я беру букет, а там… — БОЖЕ! Влад!

Достаю пистолет. Он пришёл к маме с… этим?

— Улика, — знакомый Влада забирает оружие, — спасибо за внимательность, Яна.

Меня всю трясёт. Зачем ему пистолет? В букете для мамы? Меня начинает морозить.

— Милая, садись в машину, — Абрамов меня усаживает, затем включает подогрев сиденья, приятную музыку.

Я смотрю в окно в полном шоке от случившегося. Почему отец пришел к маме с пистолетом? Что он хотел сделать?

— Яна, — Абрамов накрывает мою ладонь своей, — ты чего, милая? Испугалась?

— Влад… — всхлипываю, — почему он принес пистолет сюда⁈

В ужасе поднимаю на него взгляд. Вся дрожу. Слёзы текут по щекам. Мама… мамочка…

— Не плачь, маленькая, — мужчина обнимает меня, — он теперь под надзором. Больше вас не побеспокоит.

— За что? Я не понимаю… она и так больна…

— У таких людей нет ничего святого, Ян. Ему важны лишь деньги. Уверен, он планировать шантажировать вас, а не вредить твоей матери. Такие слизняки не способны на убийство.

— А те, кто стоит за ним?

— Это уже более серьезный вопрос. Следователи всё выяснят, малышка. Сколько он должен, кто заказчик. Не беспокойся. К маме твоей охрану приставят.

— Спасибо, — тихо говорю.

— Но его заказчики могут очень разозлиться. Тебе нужно на время переехать ко мне.

— Правда? — поднимаю на него благодарный взгляд.

— А как же Юля?

— Наберу Руслану. Её квартира тоже скомпрометирована, попрошу его отвезти твою подругу к себе, раз уж он приложил к этому руку.

— А мама… что мне ей сказать?

— Пока ничего. Ей нельзя нервничать, пусть сделают операцию, потом поговорите, хорошо?

— Угу…

Меня начинает сильно клонить в сон. Влад откуда-то достаёт пушистый плед, накрывает меня. Играет спокойная музыка. Я медленно отдаюсь в объятия Морфея.

— Маленькая, приехали, — тихонько тормошит меня.

— Уже?

— Да, я Русу набрал, он Юльку твою к себе отвезёт.

— Ты такой крутооой, — тяну спросонья.

— Да, я такой, а теперь вставай, пошли. У тебя есть какая-нибудь домашка?

— Плевать на домашку, — бурчу, цепляюсь за сильные руки Влада, — я с тобой и это главное.

— Этого я и боюсь… — вздыхает он.

Нас встречает та сама консьержка.

— О! Вместе! — ухмыляется, — добрый вечер, товарищ комдив! А где цветы?

От этого слова я вздрагиваю. Раз за разом в голове прокручиваю картину, когда нашла в букете пистолет.

— В магазине, — ухмыляется Абрамов.

— Смотри, уведут, — хохочет тетка.

— Не уведут, — Влад прижимает меня к себе, — у меня есть кое-что получше цветов.

Мы заходим в лифт, я льну к своему горячему преподавателю.

— И что же у тебя есть такое, что лучше цветов? — мурчу.

— Утка по-пекински в холодильнике, — ухмыляется он.

— И сколько она там лежит?

— Её доставили, пока меня не было.

— Красиво жить не запретишь… — хмыкаю, — но я бы поела.

— Это хорошо, маленькая. Ты перенервничала, нужно поужинать, а потом сядем за домашнее задание и работу над песней. До конкурса осталось не так много времени.

— Ну Влааад! — стону в голос, — я сегодня пережила стресс!

Он с сочувствием смотрит на меня.

— Знаешь, что отличает любителя от профессионала, Ян? — спрашивает, когда мы заходим в его квартиру.

— Ну… — дую губы.

— То, что профессионал всегда находит время для того, чтобы стать лучше, совершенствоваться. А у любителя туча отговорок.

— Знаешь, ты сегодня правильно сказал, — вздёргиваю подбородок, прохожу вглубь его холостяцкой берлоги.

— Что именно?

— У тебя сложный характер! — разворачиваюсь и показываю Абрамову язык.

— Откушу, — рычит, подходит ко мне, — иди сюда…

Обнимает меня, прижимает к себе.

— Я просто хочу, чтобы ты понимала всю важность того, что мы делаем… почему, будучи анонимом, мне было проще с тобой совладать, а?

Он подцепляет пальцем мой подбородок, смотрит мне в глаза. А я тону в его тёмном порочном взгляде.

— Хорошо, — облизываю губы, обнимаю своего мужчину, — совершенствоваться, так совершенствоваться. Но сначала ужин!

Мы проводим вечер очень продуктивно.

Рядом с Абрамовым текст ложится в куплеты просто превосходно! До двенадцати часов мы с ним обсуждаем музыку, слова моей грядущей песни. С Владом мне очень легко и комфортно.

Но внезапно раздаётся настойчивый звонок в дверь…

Влад

— Мне уйти? — пищит звёздочка, но я ее останавливаю, — могу спрятаться под кровать.

— Нет, сиди. Я сейчас, — иду открывать дверь.

Смотрю в глазок и никого не вижу. Аккуратно приоткрываю, выхожу на лестничную площадку. Никого.

Возвращаюсь. На душе как-то неспокойно. Обхожу квартиру, закрываю все окна.

— Влад? — Янка с тревогой смотрит на меня, — всё нормально? Кто приходил?

— Ошиблись дверью, малышка. Иди в душ, я за тобой.

— Но я… — она встаёт, соблазнительно облизывает губы, — хочу пойти с тобой…

Ухмыляюсь, подхожу к своей звёздочке. Подхватываю её, закидываю на плечо.

— Тебе нужно больше есть, — хмыкаю, — я тебя одной рукой удержать могу.

— Отпусти! — смеется Яна, — Влааад!

Кружу её, затем вместе с Янкой на плече достаю из шкафа полотенца. Вручаю ей.

— Держи, это важная ноша.

— Так точно! — хихикает.

Она хватает полотенчики. Шлёпаю хулиганку по заднице. Несу её в ванную, ставлю на ноги, привлекаю к себе.

— Ты будишь во мне зверя, детка, — рычу в ее губы, — иди сюда…

Срываю с Яны джинсы, бросаю в корзину с бельем. Она снимает с меня домашнюю футболку. Мы вваливаемся в душ, целуемся, как безумные. В моей крови кипит адреналин.

Это лучше любой войны. Лучше хождения по лезвию, на грани жизни и смерти. Именно сейчас, когда я сжимаю в руках хрупкое тело любимой девушки, я понимаю, что такое по-настоящему жить.

— Маленькая моя, — рычу, покрываю поцелуями её шею, плечики, ключицы.

Ласкаю, трогаю всю и везде. Моя! Яна моя! Никто не имеет на неё права. Только я…

— Ах, — она откидывается на горячий кафель стены, вся разгорячённая.

Призывно смотрит на меня. Резко разворачиваю Янку лицом к стене, жестко наматываю её блондинистые волосы на кулак.

Врываюсь в ее жаркую киску.

— Ммм! Дааа! — она выгибается, царапает ноготками стену.

Быстро и жёстко трахаю свою звездочку. Блядь! Невероятные ощущения! Главное, контролировать себя и не слить в неё. Не хочу ломать ей жизнь…

Но в дырочке моей малышки так узко… она пульсирует, стягивает меня. Каждый толчок — преодоление сопротивления узких мышц.

— Сильнее… Влад… глубже! — бормочет, сама насаживается на мой член.

— Вот так? — вгоняю его до самых яиц, толкаюсь в матку моей звёздочки.

Перед глазами всё плывет. Огонь лона Янки быстро подводит меня к пику. Опасно, сука…

— АХ! ВЛАД! ВЛААД! — кричит моя малышка, подходя к оргазму.

— Умница… хорошая девочка, — бормочу, — давай вот так сделаем…