Сотня. Казачий крест - Трофимов Ерофей - Страница 11

Глядя на эту картину, Григорий не удержался и, рассмеявшись в голос, презрительно фыркнул:

– Невелик воин получился.

Выдержать такой издёвки Леонтий не мог. Взревев пьяным медведем, казак взмахнул нагайкой и попытался огреть ею кузнеца. Но как оказалось, мастер тоже был не промах и вышел из кузни с прихваченным прутом. Едва заметив замах, он резко пригнулся и, пропустив удар над головой, хлестнул противника куском арматуры. Взвыв от боли, Леонтий рухнул в пыль, выронив нагайку. Григорий, не давая ему подняться, принялся охаживать противника прутом по спине.

Матвей, не отвлекаясь на подобные мелочи, в очередной раз ушёл от размашистого удара Мишки и, выпрямляясь, с размаху всадил кулак ему в подмышечную впадину. Задохнувшись, казачок согнулся, пытаясь глотнуть воздуха отбитым лёгким, и тут же получил сокрушительный удар в челюсть. Убедившись, что добавки не требуется, Матвей перевёл дух и, оглянувшись на отца, коротко поинтересовался:

– Ты как, бать?

– А чего мне сделается? – иронично хмыкнул кузнец. – Этот дурень никогда мне противником не был. Ленив больно.

– Выходит, вражда эта у вас давно идёт? – сообразил Матвей.

– Да ты ж не помнишь ничего, – хлопнул кузнец себя ладонью по лбу. – Да, ссориться мы ещё с тех времён стали, когда науке воинской учились. Он всё норовил хитростью вывернуться, а не получалось. В бою одной хитрости мало. Там ещё и умения нужны.

– А меня-то он чего цеплять начал? – не понял Матвей.

– Так ведь знает, что со мной ему не сладить, вот и решил за прежнее на тебе отыграться. Да не вышло. Мысль-то ему неплохая пришла с Мишкой тебя стравить, да только не подумал, что ты у пластунов науку проходил. А их ухватки – дело непростое. Вон, заставил его вкруг себя плясать, словно цыган медведя, – снова рассмеялся кузнец.

– Ништо, будут экзаменацию сдавать, ещё посмотрим, кто кого, – прохрипел Леонтий, даже не делая попытки подняться.

– Дурак ты, Леонтий, хоть дожил до седых волос, – не удержавшись, фыркнул Матвей. – Меня хоть молоньей и ударило, а всё одно я казак. Так что придёт время, сам всё увидишь.

– Верно, сын. Придёт время, всё само на место встанет, – кивнул мастер.

Соседи, сбежавшиеся на шум драки, вызвали старшин станицы, чтобы те разобрались со случившимся безобразием. И вот теперь, слушая короткий пересказ случившихся событий, только укоризненно головами качали. Всё произошедшее выбивалось из правил обычной жизни станицы. Как уже не раз говорилось, мастеров казаки берегли. И продиктовано это было жизненной необходимостью. Выслушав кузнеца, старшины велели толпе разойтись и, собравшись в кружок, принялись что-то негромко обсуждать.

– Матвей, подь сюды, – послышалось из круга, и Григорий, подобравшись, чуть подтолкнул парня в спину.

– Чего? – угрюмо поинтересовался парень, подойдя.

– Хочешь настоящей рубке научиться? – неожиданно спросил один из стариков.

– Верхом, как в лаве? – тут же подобрался Матвей.

– Верно, ей.

– Хочу. Очень.

– Добре. Завтра к Елизару на подворье поутру приходи. Он тебя учить станет. И рубке, и джигитовке. Лучше него этому делу никто не обучит.

– Даже отец? – не удержавшись, поинтересовался парень.

– Гриша в рубке неплох, но до настоящего мастера не дотягивает, – раздалось в ответ.

– Добре. Буду, – вздохнув, решительно кивнул Матвей.

Проводив старшин до тына, он вернулся в кузню и, увидев задумчивого отца, насторожился.

– Случилось чего, бать?

– Чего тебе старшины сказали?

– Обещали, что дядька Елизар меня рубке и джигитовке учить станет.

– Шутишь? – растерянно ахнул кузнец.

– Вот те крест. Истинная правда, бать, – ответил Матвей, широко перекрестившись.

– От то добре, – радостно усмехнулся мастер. – Он в этом деле лучший. Так что бросай баловство своё и учись. Учись, сын, так, как ничему прежде не учился. От науки той твоя жизнь зависеть может, сынок.

– Буду учиться, бать. А то, что я прежде делал, не баловство вовсе. Я потому и смог Мишку на кулачках побить, что прежде на мешке руки набил.

– Это выходит, тебя пластуны такому научили? – удивился кузнец.

– И они тоже, – напустил Матвей туману.

– Добре. Делай, как сам решишь, – неожиданно махнул кузнец рукой. – Но в кузне мне всё одно помощь твоя нужна будет. Теперь нам с тобой булат часто ковать придётся.

– А может, чтобы прежде как следует руку набить, станем кинжалы ковать? – подумав, предложил Матвей. – С ними и проще, и металлу меньше надо. Да и продать их легче будет. Не так дорого, как шашка, встанет.

– Подумаю, – кивнул мастер, задумчиво оглядывая свои запасы железа и стали. – На ярмарку ехать надо. Крицы закупать, – протянул он после недолгого молчания.

Подумав, Матвей вспомнил, что крицами прежде называли слитки всяких металлов. И что железо в этих местах почти не добывали. Все металлы в предгорьях Кавказа обычно были привозными.

Подумав и прикинув кое-что к носу, парень решил предложить альтернативный вариант.

– Бать, а может, тебе в Юзовку съездить?

– Это где ж такое? – озадачился мастер.

– А это за Таганрог город ехать надо. Там и уголь добывают, и железо всякое. Хоть не близко, а всё одно в покупке дешевле станет, нежели на ярмарке у купцов брать.

– Долгий путь. Одному не осилить, – подумав, мотнул кузнец чубом.

– Так сговори кого из соседей, – быстро предложил Матвей. – Всё одно им у тебя всякое из железа заказывать, вот пусть и помогут. Взять три подводы, да железа с углём привезти. Нам надолго хватит.

– Думать надо, – вздохнул кузнец, понимая, что это неплохой вариант.

– Подумай. Но на заводе всегда дешевле, нежели у купцов. Ты это и сам знаешь. Одно дело – от мастера брать, и совсем другое – через третьи руки.

– Так-то оно так, да только дорога уж больно дальняя получится, – снова вздохнул мастер.

– Думаю, за месяц управишься. А я пока заместо тебя в кузне побуду. Может, ещё чего интересного придумаю, – намекнул Матвей. – Заодно узнаешь, нельзя ли там стволов оружейных купить.

– Это ещё зачем? – удивился Григорий.

– А мы тогда любое оружие чинить сможем. Сам знаешь, у казаков через один ствол нарезы изношены. А тут новенькие стволы. Знай, меняй. Всё дешевле, чем новую винтовку покупать.

– Хитёр, – одобрительно усмехнулся кузнец.

– К тому же из тех стволов и другое оружие огненного боя сделать можно будет. Самовзводное, – не унимался парень.

– Это как так? – тут же сделал кузнец стойку.

– Есть у меня придумки кое-какие, но для них пружины добрые нужны. Не толстые и не особо длинные, но крепкие, – снова напустил Матей туману.

– Пружины, – удивлённо протянул мастер. – Пружины – дело недешёвое. На них особая сталь идёт.

– Знаю. Потому и говорю, что нам не только сталь, но и сплавы всякие нужны. Мы с тобой, батя, много чего тогда сами делать сможем, – не отставал парень.

– Ты это, Матвей, не спеши, – помолчав, неожиданно ответил мастер. – Всему свой срок должен быть.

– Так я и не спешу, – пожал парень плечами.

Кивнув, мастер отошёл к верстаку и принялся задумчиво перекладывать куски железа и инструмент с места на место. Предложение Матвея его явно зацепило, но подобный поход организовать было не так просто. Да и денег на это требовалось немало. Сообразив, что в станице чаще всего практикуется меновая торговля, Матвей едва не застонал в голос. Станичникам было проще оплатить работу какими-то продуктами или иным товаром, чем платить деньгами. Хотя собранное зерно они продавали на ярмарках за наличные.

Понятно, что в любой казачьей семье имелась своя кубышка на чёрный день, но тратили её очень осторожно. Запутавшись в собственных раскладах, Матвей неожиданно для себя понял, что так и не сумел толком вжиться в местное общество. Сначала долгая болезнь, потом усиленные тренировки для приведения себя в порядок, а после все силы были брошены на изготовление булатной стали. В общем, забот и без того хватало.