Вместо прости – прощай - Амелия Борн - Страница 2

– Все! Выдохлась! Ваш Петька меня обыграл подчистую! – заявила Нина, вернувшаяся к нам от импровизированной площадки для игр. – Сереж, налей мне пивка, не жадничай, – попросила она.

Карелин, на удивление, тут же подскочил и, метнувшись за банкой пенного, которое охлаждалось в тенечке, начал ухаживать за Ниной. Я за этим наблюдала постольку-поскольку, увлеченная тем, чтобы приготовить салат.

– Ну, отдыхай, Лапуня, – обнажил в улыбке желтоватые зубы Рудиков. – Сейчас купаты вмиг пожарятся, а Лилька уже овощи почти достругала.

Это его фривольное обращение немного резануло слух, но акцентировать на нем внимание я не стала. Ссыпала огурцы и помидоры в миску, посолила, поперчила и заправила маслом.

Совсем скоро мы приступили к еде. Тех друзей, которые еще обещались быть, дожидаться не стали. Признаться, голодная я была настолько, что сразу, как только положила себе купаты и салат, накинулась на пищу.

И хоть от меня не укрылся тот факт, что Люда принялась квохтать над мужем, подавая ему то соус, то маринованный лук, то хлеб, меня это тоже не касалось. Ну а то, что Виталик бросал в мою сторону недовольные взгляды – плевать.

– Нинка, а ты себе все мужика никак не заведешь? – спросила Людмила по прошествии какого-то времени, которое мы потратили на то, чтобы отдать дань блюдам, поданным к столу.

Уж что-что, а кормили здесь вкусно. А после сопровождения в виде горячительных напитков на душе и вовсе стало легко и приятно. Несмотря на то, что компания Рудиковых мне скорее не нравилась, чем вызывала позитив, я твердо решила не дать ничему и никому испортить сегодняшний вечер.

– Да как его завести-то? – пожала плечами Лапушина и отчего-то стрельнула глазами в сторону Сергея. – Все нормальные мужики разобраны еще щенками. А то, что иногда у меня романчики случаются, так это ерунда.

– С кем же они случаются, если всех разобрали? С ненормальными, что ли? – гоготнул Виталик. – Или с теми, у кого хозяйки есть?

Мда уж… Каких-то интеллигентных бесед, конечно, ждать мне не приходилось, но ведь не настолько же откровенно расспрашивать человека? Впрочем, Нину, кажется, этим было не смутить.

– С нормальными, с нормальными, – заверила она Рудикова. – А то, что их уже окольцевали – ерунда. Погуляют такие, а потом к супружьей юбке возвращаются, – заявила она и звонко расхохоталась.

Мои брови так и поползли наверх. Лапушина что, сейчас на голубом глазу призналась в том, что она спит с женатыми мужчинами?

– А ты что смотришь так, Лиль? – подбоченилась Нина. – Не переживай. Своих не трогаю.

Она весело рассмеялась и, что удивительно, все подхватили этот странный приступ веселья. Даже Сергей.

Натянуто улыбнувшись, я попросила мужа:

– Подлей мне вина, пожалуйста. Такое оно легкое… и на душе от него хорошо.

Виталик тут же приосанился.

– Сам делал. Но ты особо не налегай, Лиль. А то как вселится в тебя бес, не отмолим!

И снова все взорвались в громком приступе неуемной радости, от которой мне было не по себе. Все же, что ни говори, а компания мне эта была чужая. Хоть я и старалась изо всех сил не показывать, насколько некомфортно себя чувствую.

После ужина, когда я пересела в видавшее виды кресло-гамак, а Сергей, Виталик и Нина ушли в гостевую комнату, которую заняла Лапушина, чтобы посмотреть искрящую розетку, чувство, будто мне жутко неуютно, стало постепенно отступать.

Когда же Рудиков вернулся, озадачив меня тем, что оставил в доме моего мужа и Нину, я собралась было спросить, куда подевались эти двое, когда Виталик начал меня журить:

– Лиль, ну ты мужа-то чего не покормила даже? Не боишься, что окончательно сбежит? – пробасил он, устраиваясь напротив.

Я ненавидела эту тему. Когда наталкивалась на то, что женщина обязана своего мужчину чуть ли не из клюва потчевать, меня просто взрывало на атомы от возмущения.

– В смысле – не покормила? С ложечки? – не удержалась я от язвительного уточнения.

– Да хоть бы еды положила, вилку подала. В бокал подлила, – вступила тут же Людмила.

Она немного помедлила, прежде чем продолжить. Будто бы размышляла, стоит ли говорить о чем-то, или лучше воздержаться, но все же выдала:

– Не зря он от тебя к Нинке похаживает… ох не зря. Та Сережку с ног до головы облизывает, в прямом смысле этого слова.

Они оба так весело захохотали, словно ждали, что я присоединюсь к ним. А я сжалась, будто в преддверии удара. Что они несут? Куда похаживает мой муж?

– Ты смотри, смотри, – пихнула локтем мужа Рудикова, которая пересела поближе к супругу. – Поверила! Аж вся побледнела!

Они стали давиться хохотом, как две гиены, прибывшие пировать падалью. Сидели, гоготали, разве что слезы на глазах у них не выступили. А вот мне было не до смеха. Выпитое сыграло злую шутку, а перед мысленным взором промелькнули эпизоды общения Нины и Сергея. И мне стало казаться, что муж слишком много внимания уделял Лапушиной. Теперь я в этом уверилась так же, как в том, что завтра с утра наступит новый день.

– Лилька, да ладно тебе… Ну мы так тебя подразнить решили, – оторжавшись, попытался заверить меня Виталик. – Да расслабься ты. Иди вон, проверь. Нина и Сергей розетку чинят. В прямом смысле этого слова, а не что ты там себе надумала!

Буквально за мгновения я возненавидела Рудикова и то поведение, которое он себе позволял. Если сейчас сорвусь и побегу к дому, это вызовет новый повод для того, чтобы надо мною впредь потешаться. Готова ли я дать подобный повод этим двум людям? Нет.

Я доверяла мужу и была свято убеждена в том, что Сергей действительно просто разбирается с розеткой. В электрике он понимал, так что алиби у него имелось.

Но в первую очередь он мог рассчитывать на то, что на его стороне презумпция невиновности. Карелин ни разу ни словом, ни делом не дал мне ни единой причины в нем сомневаться.

– Сергей у меня мужчина мудрый, – размеренно ответила я, прикрывая глаза. – Он же знает, что такую женщину, как я – умную, красивую, да еще и которая зарабатывает прилично – больше не найдет. А если променяет на вертихвостку типа Нинки – так сам дурак. Значит, я в нем ошибалась.

Те крохи подозрений, которые эта парочка все же умудрилась в меня вложить, исчезли. Я действительно должна доверять мужу, иначе зачем с ним жить? На том и порешила, а тишина, которая исходила от застывших Виталика и Люды, видимо, перевариваюших услышанное, стала лучшим обрамлением продолжению этого вечера.

– На воздухе свежем прям вырубает! – заявил Сергей, который растянулся на постели.

Я сидела у зеркала и расчесывала длинные волосы медового оттенка. А сама боролась с пониманием, что подспудно сравниваю себя с Лапушиной.

Я была стройной, даже хрупкой, с красивыми, как говорили мне многие, чертами лица. А Нинка больше походила на деревенскую женщину, такую, которая, как в русских селеньях, способна на все. Мы были с нею словно небо и земля.

– Люда и Виталик надо мною шутили. Сказали, что я плохо за тобой ухаживаю, вот ты и похаживаешь к Нине, которая тебя облизывает с головы до пят.

Я сказала это прежде, чем сообразила бы, что именно произношу. Но уже знала – жалеть об этом не стану. Пусть Сергей будет в курсе, что себе позволяют Рудиковы. Быть может, в следующий раз он сам не захочет ехать никуда по причине этих мерзких слухов.

На лице мужа, которое лицезрела через отражение в зеркале, появилось такое выражение, которое я видела впервые. Оно словно превратило черты в восковую маску, на которой, словно приклеенная, застыла натянутая улыбка.

– Что они сказали? – немного придя в себя, прохрипел он.

Я повернулась к мужу, отложила расческу и озадаченно нахмурилась.

– Тебя это задело? Почему?

Он тут же расслабился и улыбнулся, на этот раз открыто и привычно.

– Не задело, просто удивило. С чего вдруг такие фразочки?

Карелин откинул одеяло рядом с собой и похлопал по постели.

– А вообще черт с ними. Ложись, а то завтра вставать рано и в лес идти.