Ревизор: возвращение в СССР 25 (СИ) - Шумилин Артем - Страница 37
- Предыдущая
- 37/53
- Следующая
– Да… Был бы человек, а статья найдётся, – ошарашенно глядя на него и качая головой из стороны в сторону, проговорил Гончарук.
– Что ещё за Тикси? – с досадой спросил Белов.
– Это за полярным кругом, – ответил Володин. – Тебе хоть намекнули, за что так с тобой?
– Я так понял, сунул нос куда не надо, – решил играть ва-банк Самедов, и, судя по тому, как многозначительно переглянулись между собой коллеги, их этот ответ вполне устроил. – Присмотрите за семьёй, пожалуйста, – набрался наглости и попросил он. – Я им даже не оставил ничего… Меня обокрали… Правда, надо признаться, очень вовремя. А то никто бы меня уже не отпустил…
– Да никто тебя не обокрал! – тут же выпалил Володин. – Наоборот! Мы спасли твои накопления. Правда, сам понимаешь, мы не сами этим занимались и двадцать пять процентов пришлось отдать за работу.
– Правда, что ли? – ошалело оглядывал присутствующих Самедов, не веря собственным ушам. – Как же вы?.. С ума сойти! А я уже с ними попрощался. Вот, спасибо!
– Не обижайся, но всю сумму сразу мы твоей жене не отдадим, – сказал Володин. – А то начнёт сорить деньгами на радостях. Давай, мы разделим оставшиеся деньги на десять лет, по двенадцать месяцев, – начал он прикидывать на листочке, – больше двухсот рублей в месяц получается. Не бог весть что, но ты же тоже что-то получать и присылать им будешь.
– Спасибо! Двести рублей в месяц! Это же чудесно! А то я уже думал… Ай!.. Спасибо!
– Да ладно, – ответил Володин. – Это же и в наших интересах было.
– Спасибо, товарищи. Пойду я собираться, – протянул Самедов руку каждому. – Поеду в Тикси, пока там, – показал он глазами наверх, – не передумали.
– У меня сосед доцент, член Всесоюзного географического общества, где только не был, – задумчиво сказал Володин. – Давай-ка, я тебе с ним встречу устрою. Расскажет, что тебя там ждёт и к чему готовиться.
– Спасибо, очень даже пригодится. А готовиться… как тут подготовишься к таком вот повороту, – с досадой повторил Самедов, качая головой. – Я ещё даже своим не сказал, что уезжаю послезавтра.
Он ушёл. Настроение у него заметно улучшилось. Уже не так стыдно было перед семьёй. А главное, коллеги не узнали, что он сам во всем виноват, и ему сочувствуют, а не обвиняют. Глядишь, и помогут с трудоустройством по возвращении. И семью поддержат.
– Как он сказал, сунул нос, куда не надо? – задумчиво произнёс Володин. – А помните, Некрасову Ивлев привет передал для Самедова? Вот она и причина. Единственная разумная, что в голову приходит.
– Что вы хотите сказать, Герман Владленович? – спросил Белов.
– Самедов справки по нашей просьбе наводил. Мы же с ним параллельно работали. Некрасов по месту жительства Ивлева, а Самедов по месту работы…
– Так это всё из-за Ивлева, – прошипел Гончарук. – Вот теперь я не сомневаюсь, что это он и был засланный казачок в наш Прожектор в МГУ…
– Засланный, не засланный, – возразил ему Володин, – а люди, на которых он работает, похоже, очень высоко сидят.
– Или у него родственник сидит очень высоко, – добавил Белов. – Самедов в Тикси на десять лет поехал только за то, что справки о нём наводил. Кто он такой, этот Павел Ивлев, мать его? Чей он сын, или племянник? Десять лет ссылки за полярный круг всего лишь за интерес к его персоне?
– Мы даже не выяснили, кто конкретно за ним стоит, – с досадой проговорил Володин. – Но и чёрт с ним. По Самедову понятно, что продолжать себе дороже. Прекращаем всё в отношении Ивлева. Не наш уровень, а то неохота проверять, сколько незаполненных ставок найдется в библиотеке в Тикси…
***
Москва. Квартира Самедовых.
Лола сидела на пуфике в прихожей, в ожидании мужа. Как же не вовремя узнать, что ты беременна четвертым ребенком, когда все это обрушилось на семью. А что делать? Как бы все не сложилось дальше, она будет рожать. Дети – это благословение… Чем их больше, тем лучше.
Может быть, это испытание, которое ей послано… И она его выдержит. С мужем все если сложится плохо, мать поможет, не оставит. Но как хотелось бы, чтобы у Рашида все было хорошо… Хотя ожиданий хороших не было. «Добрые люди» уже сообщили, что мужа выкинули из Верховного Совета… А сколько шепотков вокруг было по поводу обыска, проведенного милицией…
***
Москва. Лубянка.
– Товарищ полковник, разрешите? – заглянула капитан Артамонова к Воронину.
– Заходи, Маш. Как у тебя «Скворец», освоила мнемотехнику?
– Ну, она очень старается, – ответила капитан. – Они с мужем уезжают скоро в Италию. До марта, как минимум.
После того, как Диана сообщила капитану Артамоновой, что они с мужем скоро уезжают в Италию, полковник Воронин велел ей поставить перед агентом задачу по поиску среди богатых людей и военных тех, кто симпатизирует СССР или местным коммунистам.
– Короче, новостей особых нет... Когда они уезжают? – уточнил Воронин.
– Двадцать пятого.
– Насчёт связи с резидентом подробно её проинструктируй, – добавил полковник. – И агентурные сообщения правильно оформлять научи.
– Хорошо, Павел Евгеньевич.
***
Москва. Квартира Самедовых.
Всю дорогу домой Самедов думал о предстоящем разговоре с женой. Она ещё не знает, что он едет на десять лет чёрте куда. Она, даже, не знает, что его уволили из Верховного Совета…
Жена услышала, как ключ поворачивается в замке и оказалась рядом, как только он вошёл. У неё было такое спокойное, радостное выражение лица, что он проклял всё на свете. Они с матерью и так столько пережили, думают, что всё позади, что всё это недоразумение, что всё дальше будет, как всегда…
Рашид молча прошёл на кухню и сел, не поднимая глаз на жену.
А она села напротив за стол, с тревогой вглядываясь в его лицо.
– Лол, я такой идиот, – взглянул он на неё. – Я такое натворил… Хотел отомстить одному человеку, а получилось, что жизнь сломал самому себе. И вам тоже.
Лола молча смотрела на него в недоумении.
– Все эти обыски, – продолжил Рашид, – это мне наказание от очень большого человека. Я хотел его руками отомстить одному выскочке. Мне казалось, я всё просчитал. А этот журналист меня обыграл.
– И кто тебя наказал? – начала что-то понимать Лола.
– Кожевников из Аппарата ЦК, заместитель управляющего делами.
Лола начала всхлипывать, явно осознав, что то, что муж остался на свободе после обысков, значит, что он ответит за свою ошибку как-то иначе.
– Уезжаю я послезавтра. Буду в библиотеке работать. Десять лет, Лол, за полярным кругом…
Жена начала тихо плакать. Он налил ей воды…
– Люди везде живут, – сделав глоток, сказала она. – И за полярным кругом тоже. Там же есть школа?
– Зачем тебе школа? Вы остаётесь в Москве.
– Десять лет? Рашид, дети десять лет будут расти без отца?
– Нет, Лол. Но я не знаю, что нас там ждёт… Сейчас я, в любом случае, еду один. Осмотрюсь, освоюсь, с жильём определюсь, а потом уже можно будет говорить о чём-то.
– Смотри, чтобы тебе отпуск дали в конце сентября, – хлюпая носом, сказала Лола.
– Зачем?
– А кто меня будет из роддома забирать?
Самедов схватился за голову. Лола опять начала тихо плакать.
– Ну и куда ты ехать собралась? – устало спросил он. – Беременная…
Тут зазвонил телефон. Оказалось, это Володин.
– Договорился я с соседом, – сообщил он. – Подъезжай ко мне домой часикам к девяти.
До встречи ещё оставалось время. Положив трубку, Самедов стал бесцельно слоняться по квартире. Обыск провели жестко, часть мебели нужно будет выкинуть, восстановлению не подлежит. Он с грустью смотрел на жену, на детей, на старенькую маму. Чёрт, как же их будет не хватать, – вдруг осознал он. – Но о том, чтобы за полярный круг тащить семью, не может быть и речи. Жена беременная, дочка ещё совсем маленькая, мама старенькая… Что Лола придумала? Куда собралась? Декабристка, блин.
***
Москва. ЗИЛ.
Марат, как обычно, заранее пришёл на тренировку, приоткрыл окно проветрить зал, и пошёл в раздевалку. Никого из учеников ещё не было. Он переоделся и тут в раздевалку вошёл Миша Кузнецов, поздоровался с ним как обычно, и ушёл в дальний угол переодеваться.
- Предыдущая
- 37/53
- Следующая